Анастасия Шлейхер - Проклятие фараонов

– Что вам нужно?

Детектив совсем не ожидал такого прямого и грубого вопроса. «Девушка в черном» смерила его таким презрительным взглядом, что Эдвард Финч на пару мгновений замешкался. Хотя он заранее продумал все свои реплики и сочинил правдоподобную легенду, которую собирался поведать гадалке, чтобы вытянуть из нее правду, сейчас все мысли разом покинули его голову. В ответ они лишь растерянно протянул:

– Простите, я не хотел вас побеспокоить. Я… – Эд чувствовал себя провинившимся подростком, который оправдывается в содеянном перед старшими. – Я лишь хотел…

Девушка, услышав такой невнятный ответ, нахмурилась еще больше. На вид ей нельзя было дать больше восемнадцати. Худенькая, смуглая, с черными, как уголь, глазами, и взглядом слишком серьезным для ее возраста. По описанию миссис Рэндолл она походила на горничную или помощницу мадам Мирелы по имени Сара. Девушка сделала уверенный шаг за дверь и молча указала на табличку, которую Эдвард уже успел прочесть ранее.

– Простите, – вновь извиняющимся тоном промямлил детектив. Надменный взгляд этой девицы заставил его потерять внутреннее равновесие. Он прокашлялся и уже открыл рот, чтобы объясниться, как та взмахом руки прервала его:

– У нас принято говорить шепотом, – холодным тоном объяснила девица. – Любые посторонние звуки могут испортить настрой мадам.

– Настрой? – удивленно повторил Эдвард. Но, тут же вспомнив, куда он пришел, поспешил кивнуть головой в знак понимания. – Я это учту.

– Хорошо, – ответила «девушка в черном». – Итак, что вы хотели? Вы пришли по делу?

– Ах, да! Я бы хотел видеть вашу госпожу…

– Вы записаны к мадам на сеанс? – перебила его девица.

– Эм… Я…, – Эдвард снова растерялся. «Надо было подумать о таком развитии событий» – ругал он себя. Действительно, почему ему самому раньше не пришло в голову, что сюда пускают не всех подряд?

– Ну, так что? Вам назначено? – переспросила девушка. Эдвард заметил, что она немного нервничает.

«Все-таки они боятся. Знают, что за ними могут следить. Прекрасно, мне это как раз на руку».

– К сожалению, нет, – с притворной грустью ответил Эдвард. – Моя тетушка не сказала мне, что к госпоже Миреле нужно записываться заранее. Когда мы виделись, я был так расстроен, что толком ни о чем ее не расспросил.

«Девушка в черном» с подозрением посмотрела на детектива. Прищурив глаза, она оценивающе смерила его взглядом. Специально по случаю Эдвард надел свои новые пальто и шляпу, купленные им месяц назад. Детектив редко приобретал модную одежду, предпочитая красоте комфорт и простоту. Но его профессия требовала от него определенного облика для ведения дел с людьми из высших слоев общества. На этот раз ему следовало выглядеть так, как обычно выглядят посетители подобных заведений: богатые и беспечные господа, одетые по последнему слову моды.

И, кажется, затея Эдварда сработала так, как он на то и рассчитывал. Он произвел на «девушку в черном» нужное ему впечатление, несмотря на свое неожиданное и немного бесцеремонное вторжение.

– Как, вы сказали, зовут вашу тетушку?

– Эм…, – Эдвард засомневался. Его легенда не предполагала раскрытия имени его источника. В идеале, он собирался представиться близким другом одной весьма важной светской дамы. Якобы она в разговоре абсолютно случайно упомянула небезызвестную госпожу Мирелу. Имя этой особы, разумеется, надлежало хранить в секрете. Но теперь из-за его собственных нечаянных слов, весь план рассыпался в пух и прах. Ему ничего не оставалось делать, как только лишь придумать самую правдоподобную ложь.

– Вы забыли имя своей родной тетушки? – с недоверием спросила девушка.

– Моей троюродной тетушки, – поправил ее детектив. – Миссис Рэндолл, – чуть увереннее добавил он. – Простите, но я немного волнуюсь. Все это для меня в новинку…

– Понимаю, – девушка глубоко вздохнула. – Вы такой не один.

– Я могу войти? – нетерпеливо спросил детектив. Ему казалось, что мужчины у табачной лавки переговаривались все громче. Затянувшийся разговор с этой молодой особой очевидно очень заинтересовал тех бездельников.

– Прошу вас, – «девушка в черном» едва приоткрыла дверь, чтобы Эдвард мог протиснуться внутрь, а затем проводила его в маленькую, плохо освещенную комнату. – Вы можете подождать здесь, – почти шепотом предложила она, – а я пока узнаю, сможет ли мадам принять вас сегодня, мистер…

– Смит. Джон Смит.

– Мистер Смит, – повторила за ним «девушка в черном», и слегка поклонившись, вышла из комнаты, захлопнув за собой дверь.

«Джон Смит! Какой же я идиот! – ругал себя Эдвард, осматривая эту жутковатую на первый взгляд гостиную. – Не смог придумать имени еще глупее. Возьми себя в руки, Эд! Тебе предстоит непростая задачка!»

Эдвард прислушивался к голосам за стеной. Едва уловимые фразы то и дело прерывались долгим молчанием. «Наверняка решают, как со мной поступить», – рассуждал детектив, стоя посреди комнаты, в которой его оставила предполагаемая помощница гадалки. Именно здесь, по соображениям Эда, дожидались своей очереди клиенты госпожи Мирелы. «Весьма подходящее место для того, чтобы словоохотливые дамочки делились впечатлениями с новоприбывшим „жертвами“ о талантах хозяйки этого салона».

Детектив сделал кружок по комнате и опустился на один из двух диванов, расставленных у противоположных стен гостиной. Справа от него стоял буфет с напитками, чуть дальше располагались три больших кресла и журнальный столик весьма необычного вида. Его витиеватые ножки, покрытые позолотой, показались Эдварду почти что кривыми, а узоры на них напомнили ему сказочных чудовищ или диковинных животных. Со стороны могло почудиться, что этот необычный столик вот-вот, да и пустится в пляс.

Другим интересным предметом интерьера для себя Эдвард отметил картину, висящую над диваном напротив. На ней были изображены ангелы и демоны, сошедшиеся в битве на поле брани. Тут и там у их ног лежали окровавленные тела людей, ставших неизбежными жертвами этой небесной войны. Картина нагоняла на детектива скорее тоску, чем ужас, но, чем дольше он всматривался в нее, тем неуютнее ему казалась окружавшая его обстановка.

В гостиной царил полумрак: единственное окно в комнате было занавешено тяжелой бархатной портьерой иссиня-черного цвета, а на стене у двери висела лишь пара ламп с темными абажурами, так что свет проступал сквозь них крайне неохотно. Десяток зажженных свечей, стоявших на каминной полке, создавал атмосферу таинственности: их пламя отбрасывало на стену причудливые тени, плясало и дрожало словно живое существо. Поленья в камине уже почти догорели, и в комнате стало зябко и промозгло. Эдвард отчетливо ощущал, как холод пробирается к нему сквозь одежду, отчего он все время ерзал на своем месте в безуспешных попытках удобно устроиться. Спустя какое-то время, он снова поежился и, поднявшись с дивана, подошел ближе к полке со свечами. Кажется, он простоял так целую вечность, уставившись на их дрожащее пламя, прежде чем уже знакомый женский голос пробудил его от этого «транса»: