Игорь Фёдоров - Люди зажигают огни

– Ты чего, – спросила меня Силивёрстова, – плачешь?

– Н-нет… Просто за Д-димыча ра-а-а-а-а…

Доводилось ли вам спасать человека от смерти? А потом этот человек предъявляет претензии, мол, спас, теперь ты ответственен за меня до конца жизни. Китайская (или японская, я даже не в курсе) философия самурая, это хорошо, но в нашей стране она не работает. У нас как бывает – спас человека, услышал в свой адрес благодарность, ну выпили за здоровье обеих сторон, и гуляй на все четыре. Да хоть на десять, но в любом случае ты ничего не должен своему спасённому. Ничего.

Или я неправ?

Едва услышав крик со стороны озера, я бросился в воду. Это особый сигнал – так не кричат плескающиеся дети, не шумят пьяные мужики, девушка не визжит, со смехом закрываясь от брызг, пущенных в неё возлюбленным. Это был крик о настоящей помощи, пусть и без слов. Если бы я не был одним из купающихся, то мог бы и не успеть – мне ещё не доводилось плавать в мокрой одежде, да в обуви. Поэтому я сравнительно быстро доплыл до барахтающиеся девушки и, получив пару раз по лицу, сумел дотащить её до ощущаемого дна.

Пока она откашливалась, одновременно рыдая и приходя в себя, я вытирал разбитый нос дрожащими руками. Всё произошло не то, чтобы быстро, но в такой суете, что было больше похоже на безумие – кто-то кричит, потом мир скачет перед глазами, кого-то пытаешься схватить, получаешь по лицу и вот ты стоишь на твёрдом дне и смотришь, как капли крови колышутся на лёгких волнах, а возле дна шныряют окуньки. Я смотрел на эти разводы и подумал, что мы с озером побратались – я и сам глотнул его воды. В голове стоял лёгкий шум, а в уши попала вода. Наконец, я посмотрел на спасённую. Она обняла себя за плечи и дрожала. Из глаз катились слёзы, что было хорошо заметно даже на мокром лице.

– Ты как? – спросил я, и это было всё, что мне пришло в голову.

Она выглядела жалкой, каким бывает одинокий мяукающий котёнок под проливным дождём. Худенькая, бледная, на предплечье татуировка в виде каких-то готических букв. Вот делать-то нечего!

– Нормально, – прошептала она и кивнула, словно пытаясь или успокоить себя, или убедить в этом меня.

– Тогда пойдём. Чего тут стоять?

Я взял её за руку, девушку, которую видел впервые, и мы побрели к берегу.

Там нас уже ждали люди, менее расторопные, чем я. Кто-то был в шоке, кто-то облегчённо улыбался, другие не могли сдержать слёз. Ну и снимали на смартфоны, а как же! Пока мы шли, нам что-то говорили. Это были слова поддержки или предложения помощи, а я слышал только плеск расходящихся волн и крики чаек.

Мы подошли к её вещам. Рядом с одеждой лежала удочка с двумя окунями. Девушка, как оказалось, рыбачка. Видимо, живёт в ближайшей деревне. Она села на песок и совсем стихла, обхватив руками колени. По мокрым волосам всё ещё стекали капли. Я стоял рядом, не зная, что теперь делать. Вроде всё закончилось, надо бы попрощаться и разойтись в разные стороны. А тут ещё люди продолжают глазеть и обмениваться впечатлениями, будто только что посмотрели очередную серию очередного сериала.

– Ну, ты это, поправляйся, – сказал я, нерешительно топчась на месте.

– А ты куда? – вдруг спросила она удивлённым голосом.

– Домой. Скоро автобус, а у меня завтра дела. Ещё одеться надо.

Я хотел сказать про разбитый нос, про шум в голове, но не успел.

– А разве ты не хочешь узнать моё имя? – еле различил я её голос.

– А надо?

– Ты же меня спас. Обычно спрашивают.

– Обычно? Тебя уже не раз спасали?

– Я в целом.

Я беспомощно обернулся. Почти все отдыхающие вернулись к своим делам, а вскоре и вовсе забудут эту историю. Вот и мне хотелось уйти без всяких там обязательных вопросов. Спектакль закончился. Вроде.

– Как твоё имя? – спросил я максимально безразлично, но без дерзости.

Не хватало мне ещё истерики. Она же только что чуть не захлебнулась на глазах у нескольких десятков людей, которые ничем не могли помочь, даже не пытались. А я решил просто уйти, будто ответил на вопрос «который час».

– Юля.

– Буду знать. Ну, Юля, береги себя.

– А тебя?

– Меня Пётр. Петя.

– Приятно познакомиться, – она чуть кивнула.

За всё время недолгого разговора Юля ни разу не подняла на меня глаза. Всё также смотрела в никуда. Видимо ещё пребывала в шоке.

Посчитав, что все формальности соблюдены, я решил откланяться. Но не успел.

– Посиди со мной, – попросила она тихо.

Вот этого мне точно не хотелось.

– Знаешь, мне бы лучше домой. У меня дела.

Она понимающе кивнула.

– Иди, раз дела.

В её голосе я услышал нотки сарказма. Будто произнесла «всё с тобой ясно, ничего нового».

– Можем в автобусе поговорить, – предложил я всё, что мог.

– Я местная.

Точно из деревни. Ну и замечательно! Навязчивость Юли была уже в тягость, и как будет дальше, знать не хотелось. Я уже сделал первый шаг, и почти закончил второй, как услышал:

– Странный ты какой-то, – сказала Юля, и второй шаг не был завершён.

– В каком смысле?

Она пожала плечами.

– Для тебя спасти человека, что сходить за хлебом. Будто каждый день кого-то спасаешь, настолько это обыденно.

Эти слова меня задели. Я только что не позволил ей захлебнуться водой со вкусом водорослей, а она пытается меня в чём-то упрекнуть. Будто я ей ещё что-то должен. Так это я протянул ей руку, не она!

– Что-то не догоняю, – слегка повысил я голос, – я вроде тебя не из замка вытащил, а из воды. Спас, «спасибо» и разошлись, в чём проблема?

– Я однажды отбила воробья у кошки, – начала она объяснение, – и я его не посадила на ближайший подоконник, а взяла домой, накормила, замазала ему все ссадины, и выпустила только когда он был готов к нормальной жизни.

– Ну, молодец, дальше что?

– Я спасла его и несла ответственность за его дальнейшую жизнь.

– Мне тебя накормить? – спросил я с издёвкой.

– Можно просто посидеть рядом, поговорить, успокоить. Я почему-то чувствую себя ненужной куклой.

Я рассмеялся.

– Вот ты завернула, сестрёнка! Не знаю, каких книг ты начиталась в детстве, но жизнь гораздо проще.

– Совсем ненужной, – она заплакала.

– Так я ещё и негодяй? – удивился я, – А если бы остался на берегу, всё было бы в порядке?

И тут за спиной послышалось:

– А вы молодец, молодой человек.

К нам подошла семейная пара, видевшая мой «героический» поступок. По крайней мере женщина смотрела на меня с восхищением. Её муж, не спасший сегодня ни одной жизни, хмуро разглядывал песок.

– Вот благодаря таким, как вы, – продолжала она, – мир ещё рано списывать со счёта.

– Да пустяки, – ответил я и тут же подумал, что эти слова Юле лучше бы не слышать.

– Жизнь человека не пустяки, что вы! Вы спасли не только девушку, но и её детей, и внуков, и всех-всех!