Мария Дит - Ты здесь чужой

…Ровно через три месяца меня пригласили на опознание в главный морг столицы. Я думал, что увижу там сестру, но нашел лишь труп старшей служанки Лин. Мертвая и голая, эта женщина лежала навзничь на бетонной плите, на посиневшей ступне болталась бирка, а на скулах так и не высохли слезы. Это казалось невероятным, но они не исчезали очень долго.

– Несчастную убили бандиты, – объяснил мне сержант уголовной стражи. – Это их преступная работа. Тело нашли в канаве.

– А муж?

– По документам – рекрутирован в императорскую армию два месяца назад.

– А их дети?

– Не найдены, ничем не могу помочь.

…На кремации служанки снова присутствовал только я один. Ее незнатному праху места с склепе не полагалось, покойную поместили в длинный ящик без крышки, а сверху прикрыли черной пленкой. Эта конструкция совсем не торжественно съехала в топку…

Я много раз спрашивал себя – почему все это произошло? И никогда не находил ответа. Если отец и участвовал в каком-то заговоре, он скрывал его от меня очень тщательно. Сестра исчезла бесследно и унесла с собой тайну. Меня же не тронули, наверное, потому, что сочли легкомысленным ничтожеством.

Рейнен все же навестил меня в компании своих гвардейцев. Он не тратил слов, просто схватил меня за предплечье, и ткнул моей растопыренной рукой в раскрытую священную книгу и заставил повторить клятву верности императору Тэлию. Я пошел на свой первый компромисс – не бросился на врага, не дал повода себя убить, а просто повторил эту чертову клятву. Мне хотелось выжить и когда-нибудь плюнуть на его могилу.

Письма друзей и все бумаги в доме я уничтожил. Встреч со знакомыми избегал. Однажды мне прислала записку моя невеста, леди Кэн. Я прикинул, не сжечь ли и этот конверт, но все же явился в условленное место. Кэн стояла под навесом, дождь стекал по капюшону толстого плаща, по распрямившимся концам обычно кудрявых волос.

Кэн всегда была сентиментальна, поэтому принесла яд на двоих, маленькие белые гранулы в плоской коробочке, но я отказался от романтического самоубийства, отобрал у нее пилюли и выбросил их в темноту, чем сильно обидел девушку.

– Мы могли умереть вместе, – в ярости сказала она, – А теперь я умру одна, в бесчестье и горе.

Я промолчал и не поверил. Сцена была нелепая. Даже не знаю, кого я в тот миг ненавидел сильнее – императора или Рейнена, на мой взгляд, правитель Империи и его начальник Супремы стоили друг друга.

Однажды вечером мне под дверь сунули еще одну записку. Я прочитал ее и сжег. Пешком добрался до назначенного места. Это был имперский пантеон, ночью там редко кто появлялся. На пороге и в самом деле, тонким слоем лежал нетронутый снег. Внутри здания двумя рядами выстроились статуи давно мертвых правителей. Вскоре в отдалении затеплился зеленоватый свет фонаря, и в этом холодном ореоле и появился принц Маркус. Он сказал, что император болен и сошел с ума, что от его произвола страдают многие кэйтианцы. Принц меня ободрил и осторожно намекнул – скоро все изменится, но нужна поддержка, и я поклялся ему в верности – совершенно искренне и охотно. Маркус собирался сместить отца с трона, объявив его недееспособным безумцем. Вероятно, так бы и случилось, но вмешалась судьба, и мой друг получил власть после естественной смерти Тэлия. Прежний император, чей организм истощили наркотики и разврат, скончался прямо в главном зале дворца, тем самым избежав моей отложенной мести. Маркус взошел на трон и немедленно отстранил Рейнена от должности.

Я воспользовался этим и, в надежде отыскать свою сестру, мгновенно получил доступ к архивам Супремы.

Я почти не спал несколько дней, перелистал сотни томов и тысячи страниц, но не нашел ничего.

– Нужно допросить самого Рейнена, – сказал я, наконец, своему другу, двадцативосьмилетнему императору Кэйто.

Маркус слегка поморщился, тень неудовольствия появилась в светлых глазах и в изящном изгибе губ.

– Послушай, Дэн, – произнес он мягко, но со скрытым раздражением. – Рейнен все отрицает, он говорит, что непричастен к пропаже твоей сестры. Ты же не думаешь, что мы на основании одних подозрений начнем пытать имперского аристократа?

Почему бы нет? – вертелось у меня на языке.

– Если мы сделаем нечто такое, то уподобимся нашим врагам, – уже пожестче заявил Маркус. – К тому же, похищать твою сестру у Рейнена нет причин. Она не была ни его любовницей, ни предметом особой ненависти. Сейчас сложное время, нужно проявлять предусмотрительность и не увеличивать число наших врагов. Однако, я понимаю твое горе и обещаю – даже если Дар не был причастен к исчезновению твоей сестры, за ним числится достаточное число преступлений. Этот человек будет осужден и ответит за все. Ты же не сомневаешься в моих намерениях, дорогой Дэн?

Конечно, я не сомневался. Ходили слухи, будто в лабораториях Супремы обнаружили нечто ужасное, но я-то знал, что это было лишь скопище непонятных машин.

Уже после этих событий моя бывшая невеста леди Кэн появилась в столице со своим новым мужем – магнатом, поставлявшим оружие для элитных подразделений, расквартированных в столице.

– Ты струсил, ты отступился, – вскользь упрекнула меня она. – Это было так обидно! Нам обязательно надо было умереть вместе.

Слова этой дамы происходили из уязвленной гордости и досады, не более. Мне было все равно.

Подпортило мне настроение лишь одно обстоятельство – Дар Рейнен до самого суда свободно разгуливал по улицам столицы. Он нанял лучших адвокатов, казалось, ничего не боялся и делал вид, что плевать хотел на мстителей. Я подошел к нему. Он молчал. Я собирался дать ему пощечину, но передумал – уличная драка не соотносилась ни с размерами, ни с качеством моей ненависти, а он заметил это и сказал с тонким цинизмом:

– Я не приму твой вызов на поединок. Если попытаешься прикончить меня просто так, то под судом мы окажемся вместе.

– Я тебя не трону, оставлю это дело палачу, – ответил я, рассчитывая, что такой ответ бывшему советнику Тэлия не понравится.

Впрочем, Дара Рейнена так и не казнили, только лишили имущества и сослали в далекую провинцию. Позже я видел своего побежденного врага только один раз – издали, из своей машины, когда оказался в тех краях по собственным делам. Опальный глава Супремы сидел на берегу, сунув удочку в воду и ссутулившись. Он походил на черную, усталую птицу, выглядел несчастным и вызывал в основном презрение. Я даже был рад, что он все еще жив и мучается от поражения.

Жаль, что мои паранормальные способности тогда не сработали.

Если бы я предвидел будущее, то остановил бы машину, вышел и убил Рейнена на месте. Это стоило бы мне карьеры, ну да и черт с ней, но прошлое уже не переделать.