Мария Серрадо - На небе ни звезды

Долгожданное путешествие состоялось. Гремит победы звон! Ничего не гремело. Кроме грома. Особенно когда они причалили в родном порту и бежали к зданию под градом холодных капель. Валери, умело законсервировав в голове все полученные впечатления, питалась ими еще несколько месяцев. Она часто садилась в кресло и перелистывала альбом с фотографиями, мысленно переносясь в то место, которое видела на черно-белом матовом отпечатке, ощущала то живое тепло, слышала быструю речь людей, чувствовала вкусы и запахи. Ей нужно было растянуть это удовольствие, нужно было помнить, что она жила , жила не так, как люди вокруг, в этих никому не интересных недогородах. И все равно, что теперь жизнь будет становиться все хуже, а денег – все меньше. Главное то, что она жила , а ради этого стоило потерпеть.

Альберт Астор вернулся из поездки, которая отняла у него миллионы нервных клеток, уставшим, больным, забытым многими и уже далеко не таким богатым. У него либо не хватило силы воли, чтобы преодолеть все передряги, посыпавшиеся на его голову, либо он настолько разочаровался в самом себе, что потерял надежду на то, что их жизнь станет лучше. Они посовещались и решили, что лучше будет продать дом и переехать в город поменьше. «Не сидеть же всю жизнь на одном месте!» – такой была официальная причина их переезда. О реальной знали только они двое. Альберту предложили работу в мэрии с возможностью удержания контроля над старым бизнесом через посредника, и они сразу же перебрались на острова.

Часы пробили восемь. Солнце садилось, и комната была окрашена в оттенки красно-фиолетовой гаммы. Смазанные цветовые пятна медленно перемещались по стенам, делая их похожими на полотно для показа старого фильма, и постепенно теряли яркость. На улице уже темнело, холодный сумрак разливался по улицам, стекал с крыш соседних домов, подползал к фонарям, утверждая их свет в наступающей ночи. Окраины города мирно засыпали под голоса в телевизорах или под унылые завывания эстрадных див, а клуб «Веранда», например, только начинал жить: музыка гремела на весь квартал, в котором почти не осталось жилых домов, из окон пробивалось мерцание разноцветных фонариков, гирляндами опоясывавших стены; возле главного входа, как всегда, толпились юноши с девушками, пытавшиеся высмотреть свободный столик и окунуться в атмосферу безнадежного веселья, спасавшего их от скуки и однообразия провинциальной жизни.

В отцовском кабинете находились их лучшие книги, но Валери в тот момент не хотелось даже подходить к ним. Некоторым людям свойственно увлекаться книгами так, что они открывают одну и полностью погружаются в нее, и когда им приходится прервать чтение, не могут вылезти из той системы координат и переносят все, что могут, в реальную действительность – вплоть до перипетий сюжета и имен героев. Валери не могла назвать себя одной из них, но что-то сближало ее с таким типом людей – найдя в книге формулу какого-либо явления или события, она всеми силами пыталась смоделировать то же самое в реальности, вкладывала все силы в построение дворца на песчаной почве. Но делала она это не для того, чтобы утвердить в реальном мире книжные принципы – совсем наоборот, она каждый раз наблюдала разрушение этого «волшебного дворца» фиктивной действительности, видела неприменимость формулы в реальности и каждый раз убеждалась, что лучше отбросить книги и начать решать настоящие проблемы. Например, пыльный угол в коридоре. Или происхождение слова «паралич». Или проверка на подлинность акцента диктора.

Валери закрывала дверь в отцовский кабинет, когда ее сердце замерло – она услышала звонок в главную дверь. Ее надежды на спокойный вечер были разбиты. Ну, почему? Почему?

–Папа! – вскрикнула она, вбежав к нему. – Они пришли!

Его лицо выразило искреннее удивление: он не ждал, что они придут так поздно и не дадут ему дочитать «Пиквикский клуб». Он закрыл книгу и направился вниз, чтобы лично убедиться в том, что гости все-таки изволили появиться, и, в таком случае, лично пригласить их в дом. Альберт даже ускорил шаг – так ему было интересно узнать, кто за дверью. Он определенно надеялся на то, что кто-то ошибся домом, или что там стоит заблудившийся прохожий, которому нужно узнать, как пройти, например, к новостройкам северного квартала.

Он открыл дверь и, быстро убрав с лица удивление, смешанное с легким разочарованием, осыпал приветствиями троих гостей.

Валери следила за происходящим с платформы второго этажа, выбирая момент, чтобы выйти. Ее взгляд сразу упал на высокого мужчину лет пятидесяти, лицо которого не выражало абсолютно никаких эмоций. Одной секунды было достаточно, чтобы понять, что в этом человеке нет страсти ни к чему, и Валери охарактеризовала его двумя словами: уставший и разочарованный. Интуиция подсказывала Валери, что так было не всегда. Но все мечты его юности были невероятно далеко. С каждым годом одна за другой они теряли свой смысл, превращаясь в обычную рухлядь, которая заполоняет головы людей, как заполняет старые чердаки. Всеми забытый хлам. А Виктор – очередной представитель класса богатых сухарей. Хотя внешне он был еще довольно-таки привлекательным, и кто-то всегда на это клюет.

Александр стоял рядом с ним и бросал во все стороны неспокойный, ищущий что-то взгляд. Валери посмотрела ему в глаза и увидела в них все состояние его отца, крутящееся, как табло в игровом автомате. Александр дотронулся рукой до подбородка, придавая себе задумчивый вид. Неизвестно, зачем ему это было нужно при приветствии. Его внешность подходила под описание, и держал он себя аристократически, но все же в его поведении сквозила нотка натянутости, будто этот визит воспринимался им как долг, который необходимо исполнить, и внутренне ему хотелось находиться в другом месте и заниматься чем-то более интересным с кем-то более интересным.

С хозяином дома поздоровалась Вида, и Валери, один раз взглянув на нее, заметила, что та была очень похожа на своего отца. Она была расслаблена и немного рассеяна, взгляд останавливался то на одном предмете, то на другом, не выражая сосредоточенности. Казалось, что все происходящее вокруг является для нее исключительно формальностью и не вызывает ни малейшего интереса, и ее ум занят совершенно другими вещами, которые Валери даже представить себе не могла и которые ничем не касались проблем жизни в реальном мире. И ее волосы. С левой стороны они были мокрые, с них почти что капала вода, будто Вида перед поездкой решила послушать, что шепчет вода в фонтане. Интересный пример для исследования.

Пока гости осматривали «со вкусом декорированную» прихожую, Асторы переглянулись, и Альберт повел всех в зал, где хранилась коллекция засушенных растений из Африки, а Валери побежала на кухню, разогрела несколько блюд и поставила их на стол вместе со всеми необходимыми приборами. От волнения она не могла сосредоточиться, но почувствовала, что у нее поднялась температура, и побоялась, что ей может стать плохо за столом. В тот момент, когда Валери растерянно двигала стулья, в гостиную вошли ее отец с гостями.