Ник Никсон - Жажда. Темная вода

– Входите, Ваше благородие, – губернатор жестом пригласил гостя к столу.

Суворов чеканным шагом прошел по кабинету и остановился возле стула.

– Постою, если позволите, губернатор. Я ненадолго.

– Чаю? – предложил Иван Иванович. – На десерт шоколад из поздних запасов. Попробуйте.

– Благодарю, но не испытываю аппетита.

Суворов нервно потер пышные усы.

– Что вас привело ко мне в такой поздний час? – спросил губернатор.

– На моих людей совершенно зверское нападение сталкеров.

– Какой кошмар. И как это случилось?

Суворов набрал воздуха в грудь и, не успев заговорить, вдруг резко замолчал. Оглянулся на затемненную часть кабинета. Произнес требовательно:

– Я настаиваю, чтобы наш разговор был конфиденциальным.

– Таким он и является.

Положив ладонь на рукоять кортика, Суворов посмотрел вопросительно на Ивана Ивановича. Тот кивнул. Суворов прошел вглубь кабинета, прислушался. Достав кортик из ножен, взмахнул им перед собой, рассекая воздух. Убедившись, что там никого нет, вернулся к столу. По его лицу стекал пот.

Иван Иванович наполнил водой стакан из хрустального фужера.

– Благодарю, губернатор. Я не испытываю жажды.

Осторожничает, подумал Иван Иванович. Правильно делает.

Сергей Дмитриевич Востриков, так на самом деле звали Князя Суворова, раньше был военным историком и ярым поклонником великого русского полководца. Возглавив Гортранс, он провозгласил себя его прямым потомком. За большие по тем временам деньги выкупил из Оружейной палаты Кремля множество экземпляров одежды и оружия конца восемнадцатого века, в которые облачался как сам, так и его воеводы.

– Итак, Ваше благородие. Продолжим?

– Недавно я распорядился выставить дополнительные посты на основных магистралях в целях предупреждения нападений урок. Вчера вечером пост с Нового Арбата не вернулся.

– Вы сказали на ваших людей напали сталкеры.

– Абсолютно точно. Мои люди убиты, их тела спрятаны.

Губернатор задумчиво глотнул чаю, закусил шоколадкой. Как же вкусно.

– Почему вы считаете, что это сделали сталкеры? У вас есть доказательства?

– Только они ездят той дорогой. И почерк их – напали как крысы, превосходящей силой, а потом замели все следы.

Иван Иванович поставил пустое блюдце на стол и осушил предназначавшийся Суворову стакан с водой.

– Не вижу мотива, – усомнился губернатор. – Зачем сталкерам убивать их? Это какой-то абсурд. Они же не самоубийцы.

– Мотив – две тысячи фляг, которые были у дружинников при себе – недельная выручка от доставки воды. Как видите, сталкеры не только крысы и убийцы, но еще и падальщики. Я расцениваю их поступок как акт объявления войны.

Губернатор задумчиво покосился на князя.

– Полагаю, ваши выводы обусловлены эмоциями. На такое гадкое преступление мог пойти кто угодно. Например, урки. Вам ли не знать, насколько они кровожадны.

– Со всем уважением, губернатор, я воюю с этими отбросами много лет и знаю их методы. Урки никогда не прячут следы, а, наоборот, зверствуют показательно – их цель вселить страх. Монеты их не интересуют, им нужна только вода.

Повисло молчание. Из открытого окна доносилось гудение водяных установок.

– Зачем вы приехали ко мне, князь? – тон в голосе губернатора растерял вежливые нотки.

– Сталкеры перешли черту. Неизвестно, на что они еще могут пойти. Я готов отдать приказ штурмовать Мид, но тогда это повредит вашим интересам, губернатор.

– Вы правы, князь. Сталкеры делают много полезного для Кремля.

– За последний год мы наладили поставки для вас ГСМ и запчастей, мы гарантируем доставку воды общинам, и готовы полностью обеспечить все ваши нужды в любом товаре. Мои люди намного организованней и могут достать даже то, на что не способны сталкеры. Если вы позволите мне добиться справедливости, Гортранс возместит все ваши потери…

– Не позволю.

Суворов выпрямился струной. От негодования у него задергался глаз.

– Они оскорбили Гортранс, плюнули в лицо мне лично!

Губернатор опустился в кресло, достал из стола красную папку, открыл.

– Существует подписанный всеми общинами Табель безопасности. В нем определена процедура для подобных случаев.

– Трибунал? – Суворов поперхнулся.

– Я не могу позволить вам вершить в кольце самосуд. Что подумают остальные общины? Мы с вами цивилизованные люди и не можем допустить анархии.

Суворов собрался с мыслями и кивнул. Отпустив поклон, направился к двери, затем обернулся, сказал:

– Объявляйте трибунал. Я достану доказательства.

Дверь захлопнулась, послышались быстро удаляющиеся шаги.

– Он напуган, – прозвучал голос из темноты.

– Ты прочитал его мысли? – спросил губернатор.

– В этом нет нужды. У него на лице написано.

– Хочет забрать рынок себе и устранить конкурента. Может быть, он сам все подстроил…

– Маловероятно. Я все же заглянул ему в голову. Он верит в то, что говорит.

Губернатор вздохнул.

– Это и опасно.

Чекист вышел из темноты, остановился за спиной Ивана Ивановича. Он дышал сбивчиво, вкладывая недюжинные силы в каждый вдох. Губернатор тем временем следил, как внизу из здания выходит Суворов и садится в машину.

– Батя, старый дурак, что же ты наделал…

– Гортранс лишил их заработка. Это был вопрос времени, когда они сорвутся.

Губернатор с горечью кивнул.

– Суворов не отступит, даже если придется разрушить все, что вы создали, – сказал Чекист. – Его можно остановить.

– Только он может контролировать этот сброд дружинников. Когда придет время, они понадобятся нам. Кремлевская гвардия не справится в одиночку.

– Объем производства воды неуклонно падает, наращивать его нечем. Население в обеих общинах растет и совсем скоро те или другие не смогут обеспечивать водой своих людей. А вы знаете, на что способна жажда.

– Если начнется гражданская война, я не смогу ее контролировать.

– К тому же скоро мы столкнемся с силой, по сравнению с которой этот конфликт – ничто. Мы должны бросить все на подготовку обороны и не отвлекаться на внутренние склоки. Цены на воду растут, скоро неминуемо начнется дефицит. Сокращение популяции кольца пойдет всем на пользу, снизит напряженность. Гортранс может заменить Мид, но не наоборот.

Губернатор кивнул.

– Процедура должна выглядеть законно, иначе Гарднер и Гум испугаются, что подобное может произойти и с ними.

Гибель Мида нужно обставить так, чтобы это выглядело как последствие их собственной вины. Попрание одними всех законов кольца, и вынужденный ответ цивилизованного сообщества.

Обернувшись, Иван Иванович увидел перед собой худой, скрюченный силуэт.

– У Суворова должны появиться доказательства.