Ник Никсон - Жажда. Темная вода

Дюша Ток приходился двоюродным братом тети Оли, был мастером на все руки и самым незаменимым человеком в Миде. По крайней мере, так он отзывался о себе сам. Когда Витька сообщил, что уходит в сталкеры, Ток неделю с ним не разговаривал. Со временем они помирились, часто заглядывали друг к другу в гости, Витька рассказывал о похождениях в поле, а Ток травил байки из прошлого. Благо историй у него на две Витькиных жизни припасено.

– Здравствуйте.

Витька резко обернулся. В метре от него стоял неизвестный пацан. Как он так незаметно подкрался?

– Ты кто?

– Локус Алмазов, – тот широко улыбнулся. – Ты тоже сталкер?

– Да.

Пацан прищурился, изучая взглядом Витьку.

– Непохож.

– Эт почему непохож? Я самый настоящий сталкер, только вчера был в поле и такого повидал, что тебе и не снилось, малявка.

– Кобальта знаешь?

– Он мой…, – Витька прервался и добавил с гордостью в голосе. – Напарник.

– Похоже, его все тут знают и уважают. Говорят, он самый смелый, самый отважный. И добрый.

Витька неуклюже покивал. Самый—сусамый.

– Много говорят всякого. Только я знаю о нем больше, чем кто—либо другой.

Пацан плюхнулся на диван и выпучил глаза.

– Расскажи.

– Еще чего. Малой ты еще для таких историй, да и времени у меня нет.

– Попроси Кобальта отвести меня к Игнатову.

– Кому?

– Профессору.

– Из Кремля, что ли?

– Из НИИ.

– А это где?

Локус взял с тумбочки блокнот, что – то написал в нем ручкой, протянул Витьке. Какой – то бессмысленный набор цифр.

– Он очень ждет меня тут, – добавил пацан.

– Зачем?

– У меня для него сообщение от папы. Очень важное.

– А где твой папа?

– Умер вчера, – с безразличием в голосе ответил Локус.

– Вот как. Сочувствую.

Из коридора, натягивая майку на выпирающее волосатое пузо, вышел Ток. Волосы у него, как всегда, грязные, растрепанные, на брюках дырки, хотя новых спецовок на складе полно. Лень ему дойти и взять.

– Эй, – обратился Ток к пацану. – Говорил же, не выходи из комнаты. Иди играй в игрушки, я скоро вернусь.

Локус подмигнул Витьке и пошел спиной вперед, не сводя с него взгляда. Витьке почему-то на мгновение стало не по себе. Какой-то странный пацан, холодом от него несет.

– Эт кто? – спросил он, когда Локус исчез за дверью.

– Проклятие мое, – вздохнул Ток. – Подарок от твоего дядюшки.

– Чего?

– Неважно. Зачем зашел? Я тороплюсь. Генератор в подвале залило – ливневка, проститутка, не выдержала.

Ток накинул на плечо сумку с инструментами и уставился выжидающе на Витьку.

Они вышли из квартиры.

– Тут дело есть, – заговорил Витька. – Мне надо в Кремль попасть.

– Нафига? – спросил Ток.

– Надо. Можешь помочь?

– Ты вообще понимаешь, о чем просишь? – Ток подумал и тут же ответил за него сам. – Видимо, не понимаешь.

– Ты бывал там много раз, может ходы какие секретные знаешь? Я никому не расскажу, обещаю.

Ток расхохотался.

– Але, Витек, очнись. Это тебе не по заброшкам лазить, это Кремль. Если хоть на десять метров к стене подойдешь, гвардеец башню твою бестолковую снесет. Кремль он захотел посмотреть… Турист, блин.

– Мне человеку надо помочь. Дело жизни и смерти. Помоги же, ну. Пожалуйста.

Ток внимательно посмотрел на Витьку, тяжко вздохнул.

– Короче, попасть туда можно двумя способами: либо ты гражданин, либо тебя сопроводит гражданин под расписку. Больше вариков нет. Официальные визиты, понятное дело, не в счет.

Витька задумался, почесал подбородок.

– А у тебя есть гражданины знакомые? Ну, кого можно попросить провести человека.

Брови Тока взлетели на лоб и так же быстро вернулись на место.

– Есть парочка. Товарищи, так сказать, по бурной молодости. Раскидала судьбинушка по разным окопам, но нас еще многое связывает.

– Попросишь их помочь? – спросил Витька с надеждой.

– За просто так что ль?

– Надо платить?

– Але, а ты как думаешь? Мало ли кого ты приведешь, а вдруг террориста?

– Он не террорист.

– Неважно. Риск высокий, значит, плата вперед.

– А сколько надо денег?

– Две штуки.

– Чего?

– Фляг, чего…

– Две тысячи?! – вскрикнул Витька. – Ты охренел? За такие бабки я гражданство туда куплю.

– Ага, валяй. Только про меня не упоминай, когда тебя гвардейцы за яйца подвесят. Короч, Витек, бывай давай.

Дождавшись, когда Ток уйдет, Витька вытащил из кармана сверток и положил на подоконник. Развернул. Монеты блестели на свету, словно драгоценные камни. Две тысячи фляг. Витька сроду не держал столько в руках.

Деньги он нашел в сумке упитанного дружинника и незаметно стащил. Поначалу хотел рассказать дяде, но тот был так зол на него, что ни слова не обронил по пути назад. По возвращении хотел отдать деньги в казну, но и тут какое – то внутреннее чувство его удержало. А теперь как быть? Если рассказать сейчас, спросят почему молчал так долго, обвинят, что прикарманить хотел. Батя скажет, мол, как тебе Витька доверять теперь? Ты сплошное разочарование. Выгонит из сталкеров, и что он будет делать? Снова к Току в подмастерья? Уж лучше с крыши сигануть.

Сзади послышались быстрые шаги. Витька судорожно собрал сверток, сунул в нишу под подоконником. Тяжелая рука схватила его за плечо, дернула на себя. В Витьку уперлись глубоко посаженные искрящиеся глаза Кобальта.

– Ты зачем к нему ходил? О чем говорили?

– Ты это… следишь за мной, что ли? И чего это я должен отчитываться? Я тебе больше не ребенок!

Витька выпрямился, пытаясь не выглядеть испуганным, хотя внутри у него все сжалось тисками. Кобальт взмахнул кулаком у его лица. Витька отдернул голову, закрылся рукой.

– Если хоть слово ему растрепал…

– Тогда что?! – выкрикнул Витька ему в лицо.

Дядя проглотил выпад, но отступать не собирался.

– Всему Миду конец придет, вот что. Нас всех перебьют. Усёк?

– Усёк. Не тупой.

Кобальт отступил на шаг. Какое – то время они молча смотрели друг на друга.

– Хочешь знать, почему я заплатил им? – спросил Кобальт.

Витька кивнул.

– Жизни людей стоят дороже пяти фляг и моего эго. Я бы их потом вернул в двойном размере. А знаешь, почему мы оказались в жопе? Потому что ты промолчал.

– Так это я виноват, что тварь появилась?

– Ты должен был предупредить их, как только увидел ее.

Витька почувствовал, как закипает.

– Эти уроды заслужили смерть.

– Они люди. Настоящие наши враги – твари.

– Твари не те, что с зубами и когтями. Гортранс – наши враги, и ты слепой, если этого не видишь. И я не собираюсь глаза закрывать, когда они ноги о нас вытирают.

– Ты, молокосос, еще ни черта не понимаешь в этой жизни. Надеюсь, поймешь, когда не будет поздно.

Кобальт развернулся и пошел по коридору.

– А ты будто много понимаешь?! – крикнул Витька вслед. – Давай уходи. Тебе не впервой родных людей бросать.