Алексей Кондратьев - Девять пятнадцать

– благодарю отец, но я люблю свою работу и вряд ли смогу ее бросить, а если я займусь фотоисскуством на профессиональной основе, то это уже будет не для души, – он положил фигуру императора на стол, продолжая смотреть вниз, общение с отцом всегда было для него сложным процессом, после смерти матери, более пятнадцати лет назад, между ними будто выросла стена.

– ну ладно, дело твое, а если уж работаешь здесь будь добр не заставляй меня краснеть за твои постоянные опоздания, – он положил трубку оставив привкус недосказанности.

Пару часов работы за написанием очередного отчета начинало клонить в сон, циферблат на стене показывал девять часов вечера пятнадцать минут, а веки упорно пытались сомкнуться, выпитая чашка кофе не спасала, видимо сказывалась бурно проведенная ночь и поглощенный в баре алкоголь. Неожиданно в комнате тихо заиграла музыка, протяжная и весьма знакомая. Оглядев помещение, Филипп не мог понять откуда доносится звук, мелодия нарастала, сначала тихо играло фортепиано очень трогательно будто еле касаясь клавиш, затем к ней присоединились духовые инструменты. Филипп решил, что Евгений в спешке оставил свой мобильный телефон, но ничего похожего на сотовый телефон на столе у него не было. После того как звук стал более громким Филипп понял, что звук доносится из шкафа. Он осторожно подошел к деревянному шкафу, прислушиваясь к звукам, приоткрыв створку музыка заиграла чуть громче из того самого чемодана который принес ему отец. Вероятно это шутка отца, с юмором у него был полный порядок, однажды он разыграл все министерство, повесив объявление в приемной о наборе в группу «порядочных служащих» с адресом своего зама. Музыка все продолжала играть настойчиво требуя открыть черный ящик, взяв его в руки, Филипп ощутил тяжесть подарка, там явно были не бумаги, но самое странное и не понятное было то, что ящик был будто весь цельный, без отверстий и частей. Покрутив в руках минуту и, не найдя крышку он сел за свой стол и взял огромную линзу, которая предназначается для изучения весьма маленьких предметов, просмотрев каждую сторону, Филипп заметил небольшое отверстие на одной из боковых стенок, которое размером было максимум для тоненькой иголки. Интерес к черному ящику стал необычайным, захватив все мысли и сосредоточив на себе все внимание, а музыка продолжала играть какую то классику толи Моцарт то ли Чайковский, но вспомнить он не мог. Благо иголку долго искать не пришлось и с неким трепетным волнением, он сунул иголку в крошечное отверстие. Музыка вдруг резко прекратила играть и наступила полная тишина, было ощущение, что за окном также выключили звук, не стало этого грохота сотен автомобилей, зато появился запах хвои. Изумительно, но это и вправду был отчетливый запах хвойного дерева, откуда он мог взяться посреди Москвы, где смок и гарь от раскаленного асфальта, было не понятно и весьма удивительно. Щелчок от какого то, скрытого внутри ящика, механизма прозвучал как выстрел из пистолета, он вдруг приподнялся от стола на несколько сантиметров, на оторвавшемся от основания днище. Филипп аккуратно взял двумя руками за боковые стенки и потянул вверх черный ящик, на белом платке внутри пустого ящика лежало, не что иное как… настоящая человеческая голова женщины. Его замутило, он резко отвернулся и отошел на два шага назад, что за бред, отец из ума выжил что ли? Или это подарок из магазина приколов, сейчас можно что угодно сделать как настоящее. Постояв несколько секунд и разглядывая чудовищный подарок, он решил проверить настоящая голова или нет, медленно и неуверенно подошел к столу, где находился зловещий ящик. Голова принадлежала женщине в возрасте сорока пяти пятидесяти лет с кудрявыми черными волосами,

Внезапно веки открылись и на него смотрели темно серые глаза, в них он увидел или почувствовал одновременно и страх и боль и ненависть. Испуг парализовал Филиппа, оцепенение и столбняк охватили все тело, мороз пробежал по кровеносным сосудам. Глаза женщины пристально смотрели на него, затем открылся рот, будто пытаясь произнести слова.

– Эй, – рука схватила за плечо Филиппа и он вскочил со стула, в комнате стоял мужчина в форме, – вы заснули, мы закрываем и ставим на охрану, – он глубоко выдохнул и открыл шкаф, там стоял черный ящик, подарок отца, в закрытом состоянии. Это был сон, чудовищный и такой реальный. Кровь до сих пор была ледяной. Он схватил ящик за ручку и поспешил на выход.

Зайдя в свою квартиру на Никоновском переулке, первым делом Филипп поставил черный ящик на стол перед диваном и стал разглядывать. Он не был цельным как во сне, но все же был также закрыт на внутренний замок, однако кнопка для вскрытия находилась на видном месте и была серого цвета и чуть потертой.

Около получаса юноша ходил по кухне, оставив ящик на журнальном столе в комнате, за окном закат не спешил и было довольно светло. Покровский размышляя, с чего вдруг отец решил сделать ему подарок, после того как он не явился на день рождения Алины, его жены, он должен был быть не совсем в хорошем настроении и уж точно не стал бы делать подарки. Стоя возле окна, он наблюдал как в доме напротив на том же этаже, что и у него, на кухне сидела взрослая женщина, лет сорока, она всегда привлекала его внимание своими откровенными нарядами, симпатичное лицо с длинными черными волосами, с фигурой которая была практически идеальна, большие округлые груди в прозрачном белье, будоражили кровь каждый раз, когда он видел ее, она же всякий раз делала вид, что не замечает его, хотя расстояние между ними было не более двадцати метров. Сейчас она вновь собиралась сварить кофе и выкурить длинную сигарету. Но сегодня вечером его интересовал лишь предмет, лежащий на столике в комнате.

Вернувшись в комнату, он не уверенно, как бы опасаясь повторения сна, очень аккуратно нажал на маленькую кнопку, его что-то кольнуло в палец.

– ай, – произнес он, поднесся палец ко рту.

Прозвучал такой же щелчок как во сне, будто выстрел из пневматического пистолета, что заставило вздрогнуть его и слегка даже подскочить с дивана. Потянув крышку, Филипп представил себе вновь картину из своего сна, его передернуло даже от этой мысли, что там может лежать человеческая голова.

«Бред, отец не мог положить туда голову, он такими делами не занимается, он же не убийца какой, да и зачем ему это делать»

Под крышкой, на черном основании, лежал странный прибор, не сразу, но Филипп узнал в нем старинный фотоаппарат, кажется этот был начала двадцатого века, с мехом и маленьким объективом. Только сейчас сын министра культуры обнаружил, что не дышал пока открывал страшный ящик. Фотоаппарат был весьма потертым, похоже что он был в рабочем состоянии, по крайней мере с виду казался таковым, весил он значительно меньше чем сам ящик в котором лежал, деревянный корпус в котором находилась кассета и сам объектив весили максимум пять килограмм. Покрутив его в руках, Филипп сразу почувствовал, что страх сменила детская радость от подарка отца, такой экземпляр он держал лишь однажды, когда ходил на курсы фотографа в Лондоне, к частному преподавателю. Тогда в руках он почувствовал истинное искусство, любой цифровой фотоаппарат с самой мощной зеркальной начинкой казался какой-то подделкой по сравнению с тем и теперь этим фотоаппаратом. Сбоку обнаружилась надпись на небольшой металлической пластине «Томсон. С-Петербург. 1916г. Фирма „Кодак“», видимо это клеймо производителя того времени, фабрика изготовитель аппаратов для съемки, была еще что то написано под ней, но уже не на металле, а ножом прямо по деревянному корпусу, буквы были на иностранном языке, но на каком, разобрать не мог, а знал он несколько языков, лучше всех давался язык Шекспира. Какое то время, они жили в Великобритании, пока отец работал в консульстве, там он изучил английский очень основательно. Решив не обращать внимание на непонятную надпись, он принялся дальше разглядывать этот раритет, на удивление все механизмы находились в хорошем состоянии и готовы были снимать хоть сейчас, он заметил, что на стенках, прикрепленный лентой на клею клочок бумаги, на котором был напечатано название какого то магазина «Фоторекрут, все для фото», по всей видимости, какое-то фотоателье или магазинчик, занимающийся продажей аксессуаров для фотоаппаратов. Название у этого магазина было забавным, а адрес был знаком.