Роман Павлов - Волхвы

Игнат поначалу долго искал обычный мел, чтобы обозначить искривление. Славик крепко втрескался в диск – пришлось серьёзно попотеть.

– А ведь я всего лишь хотел попросить кого-нибудь из вас попрыгать на колесе… – Игнат почесал затылок.

– Не получится, что ли? – поинтересовался Славик. – Я запросто!

– Ты уже сделал «запросто», дубина! – оборвал друга Женька. – Лучше не мешай работать!

– Смотрите, ребята – Игнат показал на места искривления, окрашенные в белый цвет. Отметок было очень много. – Сейчас я постараюсь откопать в недрах чулана спицевой ключ и буду ослабевать и подтягивать спицы.

– Все тоненькие железки? – с удивлением спросил Слава.

– Именно так – подтвердил Игнат. – Все тоненькие железки. Сила натяжения сместилась, и форма колеса изменилась. Представь, Вячеслав, если кто-нибудь надавит на твой правый бок – избыточное напряжение точно выльется в хруст, дикую боль или – не дай Бог – грыжу. В этом случае тебя перекособочит, гарантирую! Поэтому и с колесом произошла аналогичная трагедия. Понятно, надеюсь, изъясняюсь, ребятишки?

– А как же! – оба опять синхронно закивали.

– Придётся вам сказать родителям, что велосипед у меня и что с ним всё в порядке, другого выхода нет. Хотел помочь побыстрее, но, сами видите, спицы займут как минимум час. Не подаваться же вам в бега из-за этого, правильно?

– Спасибо Вам, батюшка Игнат, мы тогда зайдём к вам часа через полтора, если, конечно, отпустят!

– Отпустят, можете на меня всё свалить, я потом отмолюсь – пошутил церковник, хотя пацаны только переглянулись при виде хихикающего церковника. – Ступайте с Богом!

Они разошлись в разные стороны. Дети – по домам, а Игнат быстрым шагом спустился в подвал, который почему-то называл чуланом, и стал рыться в залежах собственной жизни. Он доверился привычке и решил не включать свет. Чутьё не подвело – сумка с инструментами висела на старом, покрытым паутиной велосипеде. В ней точно скрывался ключ для спиц и много чего ещё.

Через какое-то время желанный инструмент заскрипел в руках мастера, а колесо начало понемногу уподобляться нормальному геометрическому кругу.

Удивительно, но весь путь, пока Игнат колдовал над спицами, Славик и Женька не проронили ни слова, и каждый знал и одновременно не знал – почему? Уж точно не из-за того, что на горизонте маячили бардовые ягодицы.

На фоне происходящего в Волхвах, где по-настоящему осведомлённым был лишь один Тихомир Иваныч (Славе полностью отшибло память во время «происшествия», и он бы вряд ли (пока) вспомнил присутствие инородных сил), в селе за лесом, более крупной деревне, закипала паника. Может быть, в мегаполисе исчезновение человека не воспринимается катастрофично, и по накалу страстей оно стоит между походом в булочную и битьём посуды, но в отдалённых селеньях испарившийся в воздухе житель всё ещё провоцирует обращения ко всем святым, крещение тремя перстами и бесконечные стоны – стоны по неизвестному исходу, который ну никак не вписывался в спокойную жизнь.

Причина была до боли проста – исчезновение Фёдора. Не то, чтобы он долгое время пребывал у соседей за лесом или скрывался от циркулярной пилы в виде жены, нет, человек растворился в пространстве самым примитивным образом. Соседские мальчишки, постоянно курсировавшие на велосипедах в сторону Волхвов и обратно (в основном за мороженым), уже поинтересовались, где может быть пропащий Фёдор. Вскоре они узнали, что – нигде. С тех пор, как он в сопровождении Василия и Шуры пересёк лес и оставил их спящими (удивительно, как они это вообще умудрились вспомнить?), прошло достаточно времени, чтобы путник дополз до дома и мертвецки рухнул в объятия жены. Но – нет. Надежды на самостоятельное возвращение, коим всегда отличались любители залить за воротник, канули так же быстро, как Фёдор покинул своих товарищей на той треклятой полянке.

Оксана, жена Фёдора, тоже довольно поздно начала бить тревогу, ибо до последнего надеялась, что в самое ближайшее время раздастся стук в дверь, она демонстративно распахнёт её и достанет с полки речь, заготовленную на все случаи жизни, а затем со всей силы даст ею по голове своего бестолкового мужа, довершив ритуал перед погружением того в похмельный сон. Сейчас, спустя почти сутки, стало понятно, что планам не суждено сбыться и надо – кто бы мог подумать, что придётся прибегать к этому – созывать людей и отправляться искать пропажу.

Когда Оксана перебирала спицами, сидя во дворе своего скромного домика, которого едва хватало на двоих, за забором прошёл Василий, который умудрился как следует выспаться и добраться до своей деревни по сценарию, повторяющемуся не одну сотню раз. Спицы, сдерживающее нарастающее напряжение, тут же упали на землю, и пышная зеленоглазая женщина, предпочитающая скрываться за тёмным халатом-платьем с яркими васильками, быстро вскочила и направилась к приятелю мужа.

– Вася! Василий, стой! – ещё никогда в жизни она не преодолевала это расстояние так молниеносно.

– Ксан, привет! Ну я же всё сказал, правда, не знаю, – сказал он и опустил глаза.

– Припадками лунатизма Федя никогда не страдал, что знаю, то знаю! Мог вскипеть, отправиться кутить с вами, раздолбаями, уснуть на чужом участке – да что угодно, но уйти с концами?!

– Говорю же, мы уснули на поляне, в чаще, что рядом с лесной дорогой. Потом я проснулся и что-то пробурчал Фёдору. Помню, сквозь темноту прорезались листья, уснул я в кустах, и как раз Фёдор, похоже, нас всех тогда потерял и пошёл собирать.

– Это я знаю.

– Шура тоже валялся поблизости.

– Представь себе, я в курсе.

– А дальше – утро!

– Что утро?! – не выдержав, прокричала Оксана.

– Ну, мы окончательно пришли в себя. Голова гудела – жуть! Мы с Шуриком уселись на бревне и стали ждать, когда Федя появится из чащи, скорее всего, с дровами для костра. Ты же знаешь, что он у нас вроде как за главного?

– Как же не знать, – кивнула Оксана, уперев руки в бока.

– Мы долго ждали, где-то с полчаса. Никого. Куда Федя подевался? Выдвинулись искать.

– Пару минут побегали по лесу и наплевали? – женщина качала головой с неодобрением.

– Да пойми же ты, наконец – Василия и самого терзало чувство вины – что мы только землю не рыли! Бегали как дети, которые хотят спрятать курево от родителей! Добрались даже до другого входа (или выхода?) в лес. Пусто! Понятное дело, после такой спасательной операции мы ожидали увидеть его дома. Дома же оказался шиш, сама знаешь.

– Естественно, шиш! – Оксана повысила голос. – Ушёл квасить и с концами! К бабе, что ли, забрёл? Так ты говори, к какой! Быстро верну!

Василий хаотично растрепал причёску «Горшок» и начал взад-вперёд ходить по дорожке. Диалог скатывался в безумие.