Эра Эльто - Тонкий огрех холста

– Она либо беременна, либо не беременна, – подвела итог Гайла, принимаясь за третье пирожное. – Если она до сих пор не беременна, ты вернешься и исправишь ситуацию. К половине девятого вечера она успеет соскучиться. А если беременна, до завтра ничего не изменится.

– Что за гребаная срочность? Вы тут все думаете, что я с восьми до пяти раскладываю пасьянсы. И мисс Ти тоже так думает. Между прочим, я…

Детектив Хилборнер потянулась за следующим пирожным, но Кит предусмотрительно убрал тарелку.

– … да-да. Курируешь дело кибер-преступника номер один. Наслышана. Знаешь, что? Я бы с ним замутила, если бы он не менял лица так часто.

– А его вкус в плане обуви тебя не смущает? – хохотнул Даниэль.

– Обувь? – подняла брови Гайла. – Обувь – это последнее, что интересует меня в мужчинах. Особенно если они имеют высокий статус, как твой криминальный приятель.

– Тебе придется встать в конец длинной очереди. Поклонниц у него полно.

– С очередью я могу смириться только в одном случае, дружок: если она состоит из мужчин, которые добиваются моего внимания. Восемь ноль-ноль, Каден.

Терри взяла лежавшую на стуле папку, освобождая место волчице.

– Мэм, а кто он, этот кибер-преступник номер один?

– Опять «мэм»? Когда-нибудь я искусаю тебя до смерти.

– Гайла, – тут же исправила сама себя вампирша.

Детектив Хилборнер вновь потянулась за пирожными, но Кит покачал головой и взял с блюда последнее.

– Ну ты и гад, Вагнер. Я сегодня не завтракала.

– Поздно встала и не выспалась потому, что доктор Родман стягивал с тебя одеяло всю ночь?

– Доктор Родман?! – ахнула вампирша и тут же смутилась. – Простите. Я… не знала, что вы вместе. До сих пор.

– Кажется, ты спрашивала про кибер-преступника номер один, – напомнила волчица. – Не понимаю, как мы перешли к обсуждению моих отношений с доктором Родманом.

– Кибер-преступник номер один – это самая несбыточная из сексуальных фантазий детектива Гайлы Хилборнер, – пояснил наставник, откидываясь на спинку стула.

– Если вы с Рэем организуете команду и примете участие в шоу «Самая дурацкая шутка года», то возьмете главный приз без усилий, – поддела его волчица.

Терри открыла папку и просмотрела ее содержимое. Фотографии с мест преступления, промежуточные отчеты криминалистов. И несколько чистых бланков, знакомых ей со времен учебы в полицейской академии. Формуляры для составления психологического портрета.

– Нравится? – спросила Гайла. – Теперь это твое.

– Мое? – не поняла вампирша.

– Наше, – поправил детектив Вагнер.

– О тебе Боннар ничего не говорил.

– Нет уж, Хилборнер. Ты можешь крутить кем угодно, начиная от Даниэля и заканчивая его начальницей. Но стажеров у меня ты забирать не будешь.

– Мы же напарники, – улыбнулась волчице Терри.

Гайла неопределенно поцокала языком, изучая пустое блюдо.

– С женщинами-напарниками тебе везет больше, чем с мужчинами, Вагнер. Пусть так и продолжится. Ну что, офицер Нур? Вы готовы показать себя с лучшей стороны и шикануть знаниями в области профилирования?

– Всегда готова! – лучезарно улыбнулась вампирша, прижимая папку к груди.

– Тогда жду вас через два часа на совещании следственной группы в нашем отделе. Вас – и вашего напарника, – подчеркнула она последнее слово. – Разумеется, не с пустыми руками, а с выводами, которые вы сделаете, просмотрев информацию в папке более внимательно. Йонатан продолжит работу с уликами, а Рэй допросит подругу Софии Крейн. Завтра утром мы соберемся снова. И так – до тех пор, пока не поймаем эту скотину.

– Рэй? – нахмурилась Терри. – Вы говорите про офицера Рэймонда Лока? Мы до сих пор не знакомы.

Волчица усмехнулась и встала.

– Скоро познакомитесь. Не обещаю, что он тебе понравится, но работать вам придется вместе. Чао.

Вампирша заглянула в свою чашку, сделала глоток остывшего кофе и поморщилась.

– Иногда детектив Хилборнер ведет себя… – начала она.

– Не советую заканчивать это предложение, детка, – отозвалась Гайла, успевшая выйти за дверь. – Для твоего же блага.

Кит беззаботно отмахнулся от слов ученицы.

– Она волчица, этим все сказано.

– Расскажи мне немного про Рэя.

– Я уже рассказывал.

– Еще немного!

– Кибер-преступник номер один тебя больше не интересует?

– Интересует…

– А новое дело? Оно тебя тоже интересует?

– Конечно, интересует!

– Тогда примемся за него. Остальное ждет.

– Вам надо поесть, мэм. Выпейте хотя бы чаю с печеньем. Этот особый, бодрящий.

Донна сидела в кресле у окна, обхватив колени руками, и наблюдала за медсестрой. Улыбчивая женщина в белоснежной форме положила чайный пакетик в стакан с кипятком и поставила перед пациенткой тарелку с шоколадным печеньем.

– Я приношу его на ночные дежурства, – поделилась она с девушкой. – И коллеги часто просят. Лучше и полезнее кофе.

– Спасибо, миссис… – Донна прищурилась на бейдж медсестры. – Тибер. Так вы тут с ночи дежурите?

– Да. – Женщина посмотрела на наручные часы, циферблат которых был повернут к запястью. – Еще тридцать минут – и домой. Посидеть с вами немного?

Не дожидаясь ответа, миссис Тибер опустилась во второе кресло и посмотрела в окно. Тяжелые грозовые тучи нависали над городом, вдалеке сверкали молнии. Вот-вот хлынет ливень. Донна не любила дожди. Намного больше ей нравился снег. Он ассоциировался у нее с детством. С Рождеством, теплым домом и подарками. Со временами, когда отец жил с ними, а мама была здорова. Они строили планы на будущее и даже не подозревали о том, что через пять лет разбегутся, как кошка с собакой. «Бокальчик вина по вечерам» превратил отца в алкоголика, а мама, в одиночку управлявшая семейным бизнесом, вкалывала по пятнадцать часов в сутки и совершенно себя не берегла. Стоит ли удивляться, что рак диагностировали слишком поздно? У нее не было времени для того, чтобы бегать по врачам. Да и особых поводов, наверное, тоже не было. Донна читала, что этот тип опухолей – мантийноклеточная лимфома, вот как звучал медицинский термин – чаще всего диагностируют на продвинутых стадиях, потому что симптомы не вызывают у пациентов беспокойства.

Миссис Тибер взяла с блюда печенье.

– Знаешь, – произнесла она, – я работаю здесь двадцать лет. Пришла стажером в приемный покой – да так и осталась. Мне много раз предлагали сменить место на более престижное и спокойное. К примеру, выбрать одно из отделений в госпитализационных башнях. Или уйти к пластическому хирургу в частную клинику. Я операционная медсестра, – пояснила миссис Тибер, поймав недоуменный взгляд собеседницы. – Работы полно, и она тяжелая. Редко когда удается посидеть с пациентами вот так, поговорить по душам.