Валерий Ковалев - Бермудский треугольник. Повесть

В тот же миг водная поверхность осветлилась, далее последовала ослепительная вспышка, и в небе над островом повис мерцающий объект. Формой напоминавший дирижабль, но громадных размеров.

Офицеры ахнули.

– Вот это да! – встав на ноги, задрал вверх голову командир. – Впечатляет!

– Метров с пятьсот будет! – подсигнув в сферах, завертели шеями его коллеги.

– Шестьсот, – уточнил неподвижно сидевший Океан. – Поверхности Юпитера космолет может достигнуть в течение двадцати земных суток.

– Феноменально, – обернулся Удатный. – А как с грузоподъемностью?

– Мой «Арго» может поднять три ваших крейсера.

– Его так зовут? – не отрываясь от созерцания, поинтересовался Свергун.

– Да. Я люблю «Одиссею».

Вслед за этим последовала отмашка, и объект исчез. Словно мираж в пустыне.

Командир в восхищении снова присел в сферу, особист с заместителем заметно оживились. Океан взирал на подводников с явным интересом.

– Советую согласиться, на мое предложение – шевельнул губами. – У вас нет иного выхода

– Вот как? – переглянулись офицеры. – А если откажемся?

– Я в очередной раз пополню свою коллекцию, – пожал глыбами плечей собеседник. – Вы ее наблюдали.

– А вот пугать нас не надо, – прищурился командир (его спутники отвердели скулами).

– Это свойственно людям, – послышалось в ответ. – Я же лишь констатирую факты. Кстати, немедленный ответ мне не нужен. Так что подумайте. У вас в распоряжении неделя.

– У меня просьба, – взглянул на субстанцию Удатный.

– Слушаю.

– На корабле нехватка продуктов. Можете помочь?

– Безусловно.

После этого Океан потускнев, растворился в воздухе, а под ногами моряков засветилась лента дорожки.

– Вот и поговорили, – буркнул Ливанов, когда они заскользили обратно. – В таком чудном месте.

– Это явно психологический прием, – горько усмехнулся Свергун. – Чтобы усилить в нас тягу к жизни.

– Будем считать, усилил – подвел неутешительный итог Удатный. – Но ничего. Еще не вечер.

Глава 5. Консенсус

Когда пройдя стену, дорожка погасла у корпуса «Дельфина», на крейсере полным ходом шла работа.

В отдраенные носовой и кормовыми люки, швартовные команды опускали на шкертах* сетки овощей с фруктами, а также какие-то ящики и коробки.

– Товарищ командир! – приложил руку к пилотке встретивший начальников под рубкой, старпом. – Команда занимается погрузкой продуктов! Принято две тонны свежей рыбы, три – мяса, догружаем фрукты с вином и деликатесы.

– Откуда?

– А хрен его знает, – понизил голос Цой. – Может от него? – ткнул пальцем в сторону плакучей стены. – Не было, а потом бац. И все у борта.

– Держит слово стихия, – обернулся к спутникам Удатный

Те только развели руками.

– И что по ассортименту? вопросил Ливанов подошедшего интенданта, руководившего погрузкой у носового люка.

– Рыба: свежие семга и тунец с макрелью. Мясо: свинина и говядина, мороженые в брикетах. Судя по маркировке, из Австралии. Фрукты – Марокко с Бразилией. А вот вино, просто удивление. Бургундское 1915 года. Эй, Петров, ну-ка принеси сюда бутылку! – махнул Шахазаров одному из грузчиков.

– Точно, – повертев в руках темного стекла бутылку, с чуть потускневшей этикеткой, продемонстрировал ее заместитель командиру.

– Скорее всего, продукты и вино, кроме рыбы с фруктами, с потерпевших крушения судов, – сделал предположение Свергун.

– Я тоже так мыслю, – согласился интендант. – На упаковках ветчины, сыра и изюма, наклейки «United States Army». Партия 2014 -го года.

– Поручи доктору, Петр Васильевич, проверить качество, – выслушав Шахназарова, – бросил старпому командир. – Все остальное не столь важно. А через час совещание в кают – компании (повернул голову к Ливанову). Присутствовать всему офицерскому составу.

Спустя названное время состоялось совещание.

На нем, не вдаваясь в подробности, Удатный сообщил командирам боевых частей с начальниками служб об очередной встрече с Океаном, а также поступившем от того предложении.

– В случае отказа, он оставит корабль здесь навсегда. Вместе с нами (закончил сообщение).

– Как так? Почему? Не имеет права! – после минутного молчания раздались в разных концах возгласы.

– Прошу не забывать, что это не человек, а более развитая форма жизни, – окинул присутствующих взглядом командир. – А она, как известно, живет по своим законам. Время для принятия решения у нас неделя. Я, конечно, могу проявить единоначалие, как предусмотрено Уставом. Но это не тот случай. Теперь все свободны (прихлопнул ладонью стол). Приготовить весь личный состав для построения на ракетной палубе.

Когда офицеры, тихо переговариваясь, вышли, оставшееся на месте командование вопросительно уставилось на Удатного.

– Полагаю, мичмана должны знать то же, что и офицеры, – жестко заявил он. – Никаких секретов и недомолвок.

Далее последовала недолгая пауза, после которой Цой решительно сказал. – Все верно, Юрий Иванович. Здесь нужна полная ясность.

На ракетной палубе, выстроившись в две шеренги, по боевым частям и службам, стоял экипаж. Молча и настороженно.

Вдоль шеренг, медленно и чуть враскачку, заложив руки за спину, шел Удатный. Вглядываясь в лица. Достигнув конца строя, он двинулся назад, остановился посередине и повернулся к морякам.

– Товарищи офицеры и мичманы!..

Вслед за этим последовала короткая речь, та же, что в кают-компании, которую капитан 2 ранга закончил словами «вам думать, мне решать!». Строй дрогнул и замер.

– Далее из него вышагнул старпом, развернувшись через плечо рявкнул: «вольно! разойдись!». Шеренги рассыпались.

– Как думаете, – стоя на мостике рядом с Удатным и Цоем, – кивнул Ливанов на подводников, нырявших с палубы в переходной люк. – Многие согласятся?

– Думаю, будет как в том анекдоте, – ответил старпом. – Про перекличку. Может слышал?

– Нет.

– Излагаю: Море. Борт подводной лодки. На средней палубе экипаж. Помощник проводит перекличку. « Аксенов! – я! Бугров – я! ..... Яковлев – тишина. Яковлев, твою мать! – ну я. А куда ты б…, денешься?» Вот и у нас такая ситуация.

– Это да, – вздохнул Ливанов. – А анекдот ничего. Правильный.

На ужин вестовые разносили в кают-компаниях отварную семгу с молодым картофелем, к ним салаты из свежих овощей в оливковом масле, а на десерт по ломтю золотистого ананаса.

– Вот это калории, – отдавали дань невиданной роскоши моряки. – С такими жить можно!

После ужина в курилке и своих каютах, свободные от вахт обсуждали речь командира. Большинство, особенно холостяки, полагали, что следует согласиться. Их манило фантастическое предложение и возможность побывать в космосе. Другие, имевшие на берегу семьи и более рациональные, наоборот – отказаться.