Александр Пикалов - История одного профессора

Четверо окружили скамейку, на которой сидела девушка. Один, явно предводитель шайки, уселся рядом и бесцеремонно выхватил у читающей книгу. Повертел в руках, словно впервые увидев, и, рассмеявшись, бросил одному из своих прихвостней. Девушка в напрасной попытке забрать свою книгу попыталась вскочить со скамейки, но была грубо поймана за запястье и насильно усажена на место. Главарь, чувствуя слабость жертвы, с гоготом облапал девушку. Все это Фома видел, уже направляясь в сторону наглецов.

– Что вы себе позволяете? – воскликнула девушка и с размаху залепила главарю пощечину.

– О-о-о, люблю темпераментных! – засмеялся парень и отвел руку для ответного удара. – Люблю воспитывать таких.

Фома поймал руку грубияна в полете и сжал запястье хулигана. Главарь завопил от боли – хватка у Фомы была железная.

– Ты че, оборзел, козел? – яростно крикнул главарь и попытался высвободить руку из стальных пальцев, с таким же успехом он мог пытаться сдвинуть с места железнодорожный состав.

– Кажется, девушка ясно дала вам понять, что ваше общество ей неприятно, – негромко сказал Фома.

– Тебя забыли спросить, – ощерился хулиган. – Парни, вломите ему, чтоб не лез не в свое дело!

Фома развернулся к троим парням. Все были как минимум на голову выше него, но шириной плеч уступали чуть ли не вдвое. Фома отпустил руку главаря и развернулся к наступавшим на него парням. Будь на их месте люди трезвые, то тысячу раз подумали бы, прежде чем нападать на человека его габаритов, но алкоголь и вседозволенность не дали хулиганам оценить соперника.

Первому из нападавших Фома бесхитростно врезал кулаком под дых, и хулиган согнулся, ловя воздух ртом, словно рыба, выброшенная на берег. Двое других налетели на парня, целясь ударами в голову, но Фома легко ушел от ударов дилетантов. Неуловимым, скользящим движением махнул ребром ладони по переносице первого из нападавших и с удовлетворением услышал хруст сломанного носа. Второй попытался лягнуть парня в пах, но Фома был готов к этому и, развернувшись на носках, оказался за спиной у врага. Ударом в основание черепа Фома отправил хулигана в глубокий нокаут. Спустя всего несколько секунд возле скамейки стоял только Фома, а трое хулиганов лежали на траве.

– Ну ты напросился! – взревел главарь, вскакивая со скамейки.

В руках хулигана блеснул нож, Фома было напрягся, но, увидев, каким примитивным хватом держит оружие соперник, расслабился. Видно было, что владел ножом главарь на уровне дилетанта: только и был способен, что пугать девушек, да щемить интеллигентов по подворотням.

Хулиган сделал выпад ножом, целясь Фоме в живот. Этот выпад Фома разгадал, наверное, еще раньше, чем о нем успел подумать сам нападавший. Фома перехватил запястье соперника и, повернув корпус, взял руку нападавшего в живодерский захват. Послышался мокрый хруст, и нож, блеснув серебряной рыбкой, упал в траву. Главарь заверещал от боли в сломанной руке и, обезумев от нее, налетел на обидчика, хаотично размахивая здоровой рукой. Фома не стал больше играть с незадачливым бандитом и кроссом в челюсть отправил парня в беспамятство.

Вся драка не заняла и двух минут. Фома пошарил глазами по траве и, увидев книгу, наклонился, чтобы вернуть ее хозяйке.

– Это, кажется, ваше, – мягко сказал он, протягивая девушке слегка истрепавшийся томик.

– Спасибо, – произнесла девушка, принимая книгу дрожащими пальцами. – Спасибо, что вступились.

– Ну, это дело чести любого мужчины, – улыбнулся парень.

– Может, и любого, но вступились именно вы, – девушка справилась со страхом и теперь говорила твердо и уверенно. – Меня зовут Елена Теплова.

– Фома. Фома Брут, – представился парень.

– Надо же, какая интересная фамилия, – воскликнула девушка.

– Да уж, – саркастически хмыкнул Фома, – давайте лучше просто Фома.

– Хорошо, тогда просто Лена, – мило улыбнувшись, сказала девушка и протянула Фоме руку.

Спустя пару дней Фома и Лена снова встретились и долго гуляли по весеннему городу, болтая обо всем и ни о чем. Лена училась на последнем курсе института на архитектора и подолгу рассказывала Фоме о старинных зданиях города, о проектах новых небоскребов в центре, о своем желании поездить по Европе и увидеть шедевры архитектуры европейской культуры. Фома же больше отмалчивался и давал уклончивые ответы по поводу своей профессиональной деятельности.

Молодые люди много говорили о поэзии, в которой Лена разбиралась очень хорошо, а Фома помнил лишь пару строчек из школьной программы. На прощание Лена вручила Фоме книгу – ту самую, что он спас от хулиганов:

– Твардовский, что-то знакомое, – прочитал фамилию автора Фома.

– Тебе понравится, – рассмеялась Лена и наградила ошалевшего Фому поцелуем в щеку.

Фома и Лена провстречались целый месяц, каждый день гуляя по городу, сидя в небольших уютных кафе или просто на скамейке в парке. Впервые в жизни парень не думал о военных операциях, об армии, об оружии. Рядом с Леной все это теряло смысл, хотелось все время быть с ней, рассуждать об искусстве, планировать совместную жизнь. Фоме стало противно то, чем он занимался всю жизнь. Он задумался о том, что жизнь – это не только боевые вылазки, учения и прочие атрибуты армейской жизни; он понял, что, кроме устава, есть множество прекрасных книг, стихов, музыки, что, помимо армии, существует целый мир, которого он сам себя лишил.

Месяц пролетел незаметно, пришла пора возвращаться на службу. В день перед отъездом Фома рассказал Лене о своих планах, и молодые люди решили, что после возвращения Фомы с задания он уйдет в отставку, и они начнут строить свою семью.

Фома стоял на небольшом холме, окруженном деревьями. Ветер сонно колыхал листья в кронах и вселял обманчивое чувство мира и покоя. Фома осмотрел свой небольшой отряд. Все были готовы к операции.

– Интел! Ты опять тащишь с собой эту штуку?

– Командир, эта штука однажды ой как пригодится! – сказал Саня, поглаживая свою винтовку с прикрепленным подствольным гранатометом. – Я с ней не расстанусь ни за какие деньги!

– Дело твое, лишь бы не мешала тебе выполнить поставленную задачу, – махнул рукой Фома. – Выдвигаемся!

Рассредоточившись широкой цепью, боевая группа подошла к поселению. Вечерние сумерки окрасили стены хижин в серый цвет, ни одного огонька не было видно, что заставило Фому вновь насторожиться. Задание у них было простое – войти в селение и по возможности тихо вывести заложника, находившегося в одном из домов. Фома, стелясь, словно тень у стен хижин, начал обход поселения. Его прикрывал неизменный Интел. Остальные бойцы вошли в поселок с другой стороны. Первый дом – пусто, второй, третий – везде Фома не находил никаких признаков жизни. Огня не было, чаги были холодны.