Александр Пикалов - История одного профессора

Вышеславский шумно выдохнул и потянулся на своем стуле.

– Скажите, а вы не пробовали предать огласке это вторжение? – я заинтересованно поерзал на жестком стуле.

– Конечно, пробовал! – Владимир Семенович опустил руки вдоль тела и твердо посмотрел мне в глаза. – Не все следы им удается замести, нужно только открыть глаза и начать видеть!

Вышеславский привалился к дереву, с трудом переводя дыхание.

– Какой прыткий гад, оказывается! – немолодой мужчина упер ладони в колени и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. Дыхание восстановилось, и Владимир Семенович быстрым шагом пошел вглубь леса в сторону доносящихся из-за деревьев стонов боли.

После первого убийства демона прошло около десяти лет, страна, в которой жил профессор, перестала существовать, но это было на руку охотнику на потустороннее. В водовороте событий девяностых годов он сумел затеряться и сбить со следа охотившихся на него представителей ада и небесной канцелярии.

Владимир Семенович пропал из их поля зрения, но сам при этом не терял из виду своих врагов. Он продолжал собирать информацию, изучать оккультные науки и уничтожать демонов и ангелов всеми доступными ему способами. Молодость осталась далеко позади, зрелость уже была на излете. Профессор чувствовал приближение старости и задумался о последователях, но для того, чтобы убедить кого-то в своей правоте, нужны были неопровержимые доказательства!

Вышеславский вышел на небольшую полянку, окруженную высокими березами – посреди поляны, припав на одно колено, стоял немолодой полноватый мужчина. Покрытая испариной лысина блестела от пота, толстяк тяжело дышал и порывался встать, но силы явно покинули его.

Вышеславский тяжелой походкой подошел к мужчине.

– Ты не ведаешь, что творишь! – взвизгнул мужчина и попытался вскочить, но Владимир легко поймал его за потрепанное ангельское крыло, второе крыло отсутствовало и, как показывал окровавленный обрубок кости, потерял его владелец не в давке в общественном транспорте.

– Я все ведаю, – мягко проговорил седой профессор. – Мне нужен ключ, вот и все. Отдай мне его, и можешь быть свободен!

– Правда? – толстяк с мольбой посмотрел в холодные глаза Владимира.

– Честное слово! Мне нужен только ключ! – Вышеславский требовательно протянул руку.

Ангел, стеная и плача, запустил толстые, короткие пальцы под грязную рубаху и извлек на солнечный свет серебряную цепочку, к которой был привязан старомодный медный ключ с четырьмя бороздками.

Владимир сорвал ключ с шеи ангела и спрятал в карман.

– Ваш архив, все записи, наконец, я добуду доказательства ваших делишек! – профессор, наконец, позволил себе улыбнуться.

– Ты обещал, что я буду свободен! Ты получил, что хотел! – заныл толстяк.

– Эй! Я свое слово держу! Не то, что вы! – прикрикнул на него Владимир Семенович. – Ты свободен!

Ангел встал и, прихрамывая, направился прочь с полянки. Владимир устало посмотрел ему в спину, вскинул руку и поймал проплывавшее мимо него крыло за длинные маховые перья.

Толстяк завизжал и попытался освободиться, но тщетно. Блеснула сталь, и на траву брызнула кровь. В руках Владимира Семеновича осталось ангельское крыло.

– Ты сказал, что отпустишь меня! – завыл толстяк.

– Ты свободен! – сказал Вышеславский, вгоняя лезвие в глаз ангела. – Все равно вернешься через время.

Профессор протер нож о траву, хлопнул себя по карману, проверив, что ключ на месте, и легкой походкой зашагал прочь с поляны.

Библиотека располагалась в здании, которое построили еще до коммунизма, и занимала весь первый этаж. Рядом текла бурная жизнь: сменялись магазинчики вокруг, перестилался асфальт, происходили разборки бандитских группировок, а библиотека работала в штатном режиме – с девяти до шести по будням, и с полудня до пяти в субботу и воскресенье. Казалось, время не властно над этим зданием. Не властно оно также было и над библиотекаршей: немолодая, но еще бодрая женщина Зинаида Петровна отпирала библиотеку каждое утро и запирала каждый вечер – так было всегда. Старожилы района и постоянные посетители храма книг не задавались вопросом, как давно сидит за канцелярской стойкой эта женщина.

Зинаиде Петровне на вид было около пятидесяти лет, одевалась она соответственно занимаемой должности – строгая юбка в пол, свитер под горло, каштановые волосы с проседью собраны в тугой узел на затылке, на носу очки, от дужек которых вилась тонкая цепочка.

Владимир Семенович ходил в эту библиотеку уже около пяти лет. Ровно в одиннадцать часов утра он, облаченный в потертое серое пальто, входил в деревянные двери библиотечного зала с неизменной авоськой книг в руках.

Первое время Зинаида Петровна настороженно относилась к незнакомому посетителю, на вопросы отвечала односложно и на контакт не шла, но со временем сердце ее оттаяло, и двое пожилых людей часто засиживались в библиотеке после закрытия, попивая чай, вспоминая былые времена и рассуждая о литературе.

Зинаида Петровна оказалась кладезем информации о старинных книгах, и Владимир Семенович пользовался энциклопедическими познаниями женщины в области древней литературы, мифов и преданий.

На ангельские крылья за спиной работницы библиотеки Вышеславский не обращал внимания – так было нужно для дела. Долгие кропотливые поиски, допросы и сидение над книгами дали-таки результат! Старый профессор наткнулся на сведения об ангельском архиве, крылатые жители небес, в отличие от своих адских коллег, педантично протоколировали свое присутствие в мире людей, занося каждый поступок в книги бытия, и хранили весь этот архив в одном месте.

Старый профессор долго выяснял местонахождение архива и еще дольше выяснял, как в него попасть. Нужно было разрешение библиотекаря и ключ архивариуса.

С ключом было просто – выследить толстого архивариуса было делом техники, добыть ключ – делом умения и мастерства, а вот получить разрешение библиотекаря – это была задачка посложнее! Силой вырвать такое разрешение нельзя, требовалось действовать тонко и умно.

Владимир Семенович пару раз посетил библиотеку под видом праздношатающегося горожанина, оценил обстановку и строгость Зинаиды Петровны. Легко и просто попасть в архив не получится, штурмом эту крепость не взять, требовалась методичная осада.

Вышеславский снял квартиру неподалеку от библиотеки, все чин по чину – прописка у него была местная, он выправил себе документы, даже устроился на неполный день в одну из местных школ дворником и зачастил в библиотеку. Читать он любил с детства, а годы академических изысканий научили его не только проглатывать информацию, но и систематизировать ее, отбрасывая ненужное, оставлять саму суть книги.