Макс Ридд - Каннибализм

Именно тогда Игорь понял, что с правой ногой что-то не так. Она не просто хлюпает, но еще и болит, когда на нее наступаешь. Но он продолжал идти.

Взобравшись, они с Леной по очереди запрыгнули на заднее сиденье. Зубы Лены выбивали дробь.

– Слава богу, ты меня забрал. Я как упала, сразу растерялась, не понимала, что делать.

Игорь вытянул плед с переднего пассажирского сиденья и накрыл им Лену.

– Долго ты там пролежала? – спросил он.

– Не знаю… не знаю… – и вдруг вспомнила: – Телефон! Там где-то остался мой телефон. Я выронила его, когда упала!

Игорь уже приготовился было открыть дверь, но лишь взглянул в окно и произнес:

– Лен, прости, но его уже не вернуть, просто нереально его там сейчас отыскать.

– А-а-а-а! – вскрикнула девушка. – Что за грёбанный день?!

Она ударила ногой. На резиновом коврике под ногами хлюпнуло.

– Что там такое? – спросила Лена. – Это кровь?

Игорь попытался вглядеться в темноту под ногами. Туда, куда был направлен взгляд Лены. Пахло действительно кровью.

Он поднял правую ногу, которая здесь, в машине, особенно разболелась.

Из подошвы торчала ржавая шляпка гвоздя.

– Бля! – не выдержал Игорь. – У меня гвоздь в ноге! Его надо вытащить. Ты можешь его потянуть?

– Что? Потянуть? Ты с ума сошёл? Тебе же больно будет!

– Мне уже больно, Лена! Пожалуйста выдерни его!

Лена скривилась, но всё-таки взялась за шляпку гвоздя обеими руками и дернула.

Игорь вскрикнул. Потом быстро расшнуровал ботинок, снял его и носок. Вся нога была в крови. Это было видно даже при слабом освещении, что было в машине.

– Пожалуйста, подай мне аптечку! Она прямо за тобой, – попросил Игорь.

Лена бросила гвоздь, который всё еще держала в руках. Повернулась и почти что на ощупь нашла аптечку под задним стеклом.

– На, держи!

Гарик схватил коробку, резким движением раскрыл. Щурясь, он выудил бинт и зелёнку. Отдал аптечку обратно Лене.

Открыв пузырёк антисептика, он вылил весь его себе на ногу. Постарался налить прямо в дырку от гвоздя.

Он скрипел зубами от боли. Потом взялся перевязывать.

Лена зарылась в плед с головой.

– Что за грёбанный день? – повторила она уже второй раз за последние пять минут.

– Да, я тоже его не так себе представлял… – попытался Игорь поддержать разговор, продолжая наматывать бинт. – Я должен был уже попивать рэд дэвил и есть шашлычок.

– Фу, как ты можешь пить эту дрянь? – Ленин голос глухо прозвучал из глубин пледа. Она как будто решила утонуть в нём.

– Да как-как, у него хоть вкус приятный… не то что у пива.

Игорь замотал ногу и крепко завязал. Затем взял ботинок, перевернул его, чтобы вылить оставшуюся в нём кровь… но ничего не вылилось. Видимо, вся впиталась в стельку.

Он решил пока не надевать ботинок. Достал влажные салфетки из кармашка на спинке пассажирского переднего сиденья. Вытер руки.

Выдохнул.

После этого решил сменить тему:

– А можно я тоже под плед залезу? Спина что-то совсем замерзла на этом холоде.

– Он у тебя всего один? – из складок появился нос девушки и всклокоченные волосы.

«До чего же она красивая», – подумал Игорь. Ему приятно было переключиться с внезапной проблемы на этот ясный взгляд, мягкие скулы и улыбку, как у актрисы, имя которой вспомнить не получается. У той самой, из романтических комедий… Дженнифер… или Энн… или Эми… крутятся на языке несколько имён, но ни одно не совпадает с этим личиком… испуганным и растерянным.

Вот, наконец-то, Игорь может смотреть на неё в открытую. Не изображая человека, озабоченного поездкой. Стоит собраться и проявить себя заботливым другом. А дальше уж как пойдёт.

– А знаешь, что? Грейся пока одна. Я потерплю, – решил сказать он, чтобы раньше времени не нарушать личных границ девушки. Его пробный заход не удался, Лена была еще не готова открыться. И хоть его зубы тоже стучали, Гарик понимал, что это скорее от волнения и такой волнующей ее близости.

Игорь сидел у двери, а Лена – посередине заднего сиденья, опираясь на лежащие вповалку сумки и пакеты.

– И еще у меня есть глинтвейн, – добавил Игорь.

Лазурные глаза Лены сверкнули в свете лампочки над приборной панелью.

– Великолепная новость, Гарик! Давай его скорее сюда!

– Он в пакетах за тобой, – Игорь перегнулся через Лену, судорожно вбирая ноздрями ее запах, – я сейчас достану.

Лена же ощущала только запах его пота и крови. Особенно, когда он над ней навис. От Гарика всегда пахло застарелым потом и чем-то затхлым. Вероятно, подвалами, по которым он так любит ползать. А еще – ветхими домами и, вероятно, плесенью. Он ведь живёт, хоть и в городе, но в поселке, в частном доме. Эти дома насквозь пропитаны тиной, плесенью и заводской гарью.

Она всегда старается чуть-чуть задерживать дыхание или реже дышать, когда находится рядом с ним. Вот и сейчас.

Они сидят слишком близко, именно поэтому она прячет нос в складки пледа.

Игорь достал из пакета термос. Термос новёхонький, на нём еще даже этикетки наклеены и ни капли не потёрлись. Видимо, редко он пользуется такой нужной вещью. Даром что диггер и таскается днями напролёт по всяким катакомбам, не вылезая на поверхность. Наверняка ведь термос – вещь первой необходимости в таких походах.

– Ты им не пользуешься, что ли? – спросила Лена, просто, чтобы поддержать разговор. Чтобы не слышать завывающую метель за окном. Забыть о натекшей под ногами крови.

Но вопрос застал Игоря врасплох. Его глаза забегали по сторонам, как будто он искал поддержки у кого-то. Потому что правда была подозрительной. Ведь он купил этот и второй термос специально для поездки с Леной. Специально для этой вот ночи. Не станет же он в свою чифирную баклажку наливать напиток своей надежды. Нет. Надежда требует новизны и чистоты.

Разумеется, сказать такое Лене он не мог. Во всяком случае про «напиток надежды» он решил умолчать и сказать лишь часть правды.

– Н-нет, – он даже стал заикаться, притворяясь, что виноват холод, – это новый. Я его купил для поездки. Меня же Паша попросил сварить глинтвейн и привезти. Для девушек – он сказал. Я и купил новенький термос. Потом, думаю, буду с ним всегда ходить. А то мой уже старый.

– Понятно… – сказала девушка и вновь зарылась в плед.

Игорь развинтил крышку и вылил в неё вино тонкой красной струйкой, от которой шел пар. Протянул Лене.

Его глаза жадно следили за тем, как девушка взяла кружку, поднесла ее ко рту и осторожными короткими движениями губ подула, остужая жар, а затем втянула насыщенный специями напиток.

Игорь даже на секунду пожалел, что так и не решился подсыпать туда клофелин, а вместо этого пустил всё на самотек.

Лена, кажется, обожглась. Она открыла рот и стала часто дышать, потом высунула язык.