Вадим Плугов - Нектар небес

Вдруг замечаю тишину. Пыш, похоже, переваривает полученную от меня информацию, глядя при этом в одну точку, не говоря ни слова, а парни перестали разговаривать и молча удивленно смотрят на меня. Замолкаю и смотрю на пустое кресло впереди. Я пока не возобновляю рассказ о гравилете, а миловидная женщина и офицер с неразлучным портфелем направляются к выходу. Понятно. Приземлились на очередной точке нашего маршрута. Проходит минут десять, и они возвращаются с очередными жертвами – двумя крепкими парнями приятной наружности, волос не разглядела из-за шапок, которые они, в отличие от других парней, еще не успели снять. Женщина усаживает их на сиденья скилпов в противоположной части салона. С чего бы это? Может быть, потому что наши заказчики принадлежат к каким-то различным категориям? Не знаю. Качок и его собеседник уже не смотрят на меня и продолжают прерванный, возможно из-за меня, разговор. Проходит еще минут двадцать, мы приземляемся на заключительную перед «Нектаром» остановку, и к нам заводят последнюю на сегодняшний день жертву – высокую, стройную девушку с вытянутым строгим, но при этом красивым лицом, темными глазами и темно-каштановыми волосами, нервно сжимающую кожаную шапку в руках. Женщина усаживает ее рядом со мной.

Все, понимаю я. Теперь летим в «Нектар». Такие полеты, собирающие скилпов по всей стране, происходят примерно раз в месяц. Чтобы через день из-за каждого пассажирский гравилет не гонять. Скилпам, разумеется, не говорят, что их уже отобрали. Вот и меня небось отобрали уже месяц назад, если не больше, но узнать это мне не суждено.

– Привет, меня Маша зовут, – здоровается снова шепотом с вновь прибывшей девушкой Пыш. Наверное, у нее от страха такая общительность появилась, а с парнями знакомиться стесняется.

– Привет, я Марина, – отвечает вновь прибывшая девушка. – Очень приятно.

– Мне тоже, – говорит Пыш.

– Привет, я Кристина, – отвечаю я. – Очень приятно.

– И мне, – произносит в ответ Марина.

– Скоро уже «Нектар», – сообщает Пыш.

– Да, – соглашаюсь я и опять утвердительно киваю головой.

– А это кто? – спрашивает Марина у Пыш, кивая головой в сторону девушек слева от нее, которых я, увы, и рассмотреть не успела.

– Это Ирина и Зульфия, – отвечает ей Пыш. – Но они очень застенчивые.

– А-а-а, – нестройным хором произносим мы, вполне довольствуясь таким объяснением.

На этом наш девичий разговор угасает сам собой. Осматриваю скилпов и вижу, что все одеты примерно одинаково: похожие шапки, шарфы, куртки, джинсы и кроссовки, с учетом женской и мужскоймолодежной моды, естественно. В другой части салона замечаю девичий профиль с прекрасными золотистыми прямыми волосами под черной модной кепкой.

«Скилп – их обладательница, наверное, уже не рада им, – думаю я. – Что, в общем-то, неудивительно».

Мы втроем продолжаем сидеть молча. Девушки Ирина и Зульфия вроде бы тоже замолчали. Чтобы эти тягостные минуты побыстрее пролетели, заканчиваю тихим голосом свой прерванный рассказ об авиакосмической технике, который вроде бы заинтересовал Пыш. Она, к моему удивлению, слушает его внимательно, не произнося ни звука. Еще большее удивление вызывает у меня Марина, тоже слушающая мой рассказ, повернув в мою сторону голову. Не думаю, что девчонки вдруг заинтересовались этой темой. Скорее всего, им просто, как и мне, хочется хоть чем-то занять свои мысли в этом томительном ожидании. Но все имеет свой конец, мой рассказ тоже, и после его окончания мы трое погружаемся в молчаливое созерцание серых сидений напротив и своих коленок.

Парни явно не хотят с нами знакомиться, а мы, соответственно, с ними, да и зачем: здесь роман не заведешь, скоро нас всех уже как личностей не будет, а наши молодые красивые тела будут расхаживать по улицам и домам столицы и богатых анклавов, став носителями чужих мыслей и чувств. Я там никогда не была – ни в столице, ни в анклавах, но думаю, что в этих отвратительных для меня местах уже все забито такими, как мы. Существует легенда, что один молодой человек, сын очень богатых и влиятельных родителей, страдавший раком крови последний стадии – лейкозом, когда ему уже ничего не помогало, категорически отказался от пересадки сознания в уже готовое тело юноши, созданное специально для него в «Олимпе», а когда его попытались заставить силой, пригрозил взорвать себя и всех, кто находился в тот момент в его комнате, ручной гранатой, только после этого его оставили в покое. Он так никого и не взорвал, его убили метастазы, а приготовленного ему юношу передали кому-то другому, кто с удовольствием поселился в его молодом, сильном, здоровом теле с прекрасной внешностью и безукоризненным загаром. Правда, это всего лишь легенда, но так хочется верить, что такие люди все-таки есть – даже среди совершенно бессердечных «правителей жизни» и их совершенно бессовестных отпрысков.

Проходит минут пятнадцать, и нам сообщают о приземлении гравилета на бетонку «Нектара». Все-таки потрясающая техника этот гравилет. Не чувствуется ни набора высоты, как рассказывали мне дома, в сорок тысяч метров, ни разгона до скорости «эм-пять», как говорят специалисты, ни последующего торможения со снижением и, естественно, посадкой на специально сделанную для этого площадку.

Офицер, встречавший нас у трапа, встает и выходит вперед, подходит к двери из салона, затем останавливается и разворачивается к нам лицом.

Глава 5

– Внимание, скилпы! – говорит он командирским голосом, беря ситуацию сразу под свой полный контроль. – Вас здесь на настоящий момент тридцать пять человек – десять юношей и двадцать пять девушек. Наших сотрудников и охраны намного больше, поэтому любая попытка неповиновения будет жестко пресечена, забракованных сегодня же доставят домой.

Мне рассказывали, что, согласно статистике, женщины заказывают примерно в два-три раза больше скилпов, чем мужчины, они испытывают куда большую потребность в омоложении, чем представители сильного пола. На одного скилпа-юношу приходится по два-три скилпа-девушки. Вот сейчас я воочию убедилась в этом. Бывает еще, что клиенты «Нектара» интереса ради заказывают перемещение сознания в тела скилпов противоположного пола, чтобы узнать, каково это – быть юношей или девушкой, и испытать ощущения им до этого незнакомые в их «прошлых жизнях». Но это редкость.

А мне все не дает покоя вопрос: почему это нас усадили подальше от остальных? Мест не хватило? Но там вроде бы были свободные места, которые я успела заметить, когда входила сюда, а точнее, когда меня сюда привели. Скорее всего, причина заключается в том, что наши лица красивее, чем у тех, других, мальчиков и девочек, которые сидят на противоположных от нас рядах. Даже Пыш выглядит очень привлекательной, несмотря на фигуру, именно за счет личика. То, что в другой обстановке стало бы причиной гордости и даже, наверное, самодовольства, сейчас сулит один только кошмар. Вопрос совсем не праздный. Значит, точно не забракуют!