Алексей Кондратенко - КАТРИНА: Дилогия

Но она холодно произнесла:

– Вампир – это лишь слово, которым вы объясняете нечто непостижимое для вас. Мой лик же значит много больше. Ровно как и то, что скрывает этот лик. Это слово, всего лишь единица языка, служащая для обозначения великой тайны, хранимой столетиями. Смысл же безграничен, и берет начало в познании добра и зла, в первородном грехе, в свободе выбора и оканчивается простыми и понятными людям вещами. Голодом, похотью, выживанием. Поэтому – нет, Марк, я не вампир . И – да, я та, кто ты подумал .

Я обессилел. Перестал вырываться, забросил все, что делало меня живым, и был бессилен отвести или закрыть глаза. Не осталось ни капли надежды. От Катрины невыносимо пахло кровью, и кровь стекала по ее округлому подбородку, грозясь залить мне лицо.

– Тише. Тише. Соберись, Марк… успокойся и соберись, – неожиданно заговорила Катрина вновь. Ее голос стал нежным, заботливым, и настолько, что в подобную нежность и заботу невозможно было поверить. – Сейчас сюда придут люди, славящиеся своим умом и коварством. Они опасны для нас, ибо они могут подозревать, кто я. И нужно им то же, что и мне. От тебя зависит будущее. В твоих руках судьба эпохи! Судьба, которую тебе даже не дано постичь! Успокойся. Я знаю, как ты напуган. Но наши гости не должны понять подвоха. В любом историческом событии, повлиявшем на жизнь человечества, будь то Великая Французская Революция, война за независимость в Америке или Вторая мировая война, мы найдем следы тех или иных тайных международных обществ, тесно связанных с мистицизмом, оккультизмом и древними религиозными течениями. А те люди, которые должны прийти, представляют интересы одного из самых могущественных тайных обществ ныне существующих. Остальные организации просто меркнут в сравнении с ними. Ты не воображаешь себе, как все нынче шатко. Эти люди опасны, главным образом, для тебя, а уж потом для меня, потому что в худшем случае мне придется пролить гораздо больше крови, нежели предназначалось – это мне по силам. Тебе же придется проститься с жизнью, ежели дашь им повод для сомнений. Я могу искать открытие день, могу неделю, годы, могу позволить себе раны и переломы, Марк. А вот для тебя это непозволительная роскошь! – она внимательно посмотрела своими холодными бездушными желтыми и обрамленными черным кольцом глазами в мою душу и с теплой опекой добавила: – Я говорю это все потому, что хочу помочь тебе выжить сегодня. Прими этот дар.

Наступила гулкая тишина.

– Нет, – осторожно сказал я, – ты это говоришь потому, что хочешь скорее добраться до чертового числа , и считаешь, что я могу вывести тебя на него! – я отдышался, приводя свои нервы в порядок и борясь со жгучим желанием отвести взгляд от щелок ее зрачков. – Что ж, я соберусь в кучу и постараюсь помочь тебе найти это число, ведь только так у меня появится шанс на спасение. Верно?

Катрина кивнула в ответ.

– А для начала я постараюсь помочь, Катрина… помочь обвести вокруг пальца гребанных оперативников.

Катрина пристально вгляделась в мое лицо, удовлетворенно кивнула и поднялась с меня.

– Умница, Марк.

Возможно, не прошло еще и минуты, а возможно минул уже час. Время умерло для меня. В мозгу проносились события прежде показавшиеся мне странными и необъяснимыми. Теперь они обрели для меня некоторый, пусть и безумный, смысл.

Я смотрел в пол перед собой, согнувшись на диване, не в силах сдвинуть взгляд. Этот ужасный момент растянулся навечно. И хотя время умерло, оно не перестало быть для меня врагом. Те люди, оперативники, прислужники иллюминатов, так и не пришли до сих пор. Чем дольше я ждал их появления, тем сильнее чувствовал, что грань, за которой я уже не сумею контролировать себя, подступает все ближе, подобно осыпающемуся краю пропасти. Я не должен пропускать наружу свой страх, но яд безумия сжигал все мои силы. Немая паника душила, и страх становился все сильнее. Сильнее, чем моя власть над ним, сильнее, чем сила моего самообладания.

Катрина очень уверена в своих силах. Но, оценив ситуацию со стороны, я видел, что предстоящее течение событий едва ли окончится успешно для меня. Я не знал теперь, чего и кого страшиться больше. Кто сегодня погибнет не так важно по сравнению с тем, что я все равно уже в ловушке. Даже если бы мы ушли отсюда немедленно, не дожидаясь встречи, я остался бы пленником творения, существование которого не могло уложиться у меня в голове. Катрина, Юрий двигались в этой комнате, говорили, но это были не люди. И за дверью все три подвальных зала были заполнены подобными им.

Я уронил горящее лицо в ладони. Катрина сидела на уголке стола, без интереса листая документы Юрия. Хозяин клуба, сменив рубашку в соседней комнате и выполняя поручение Катрины, с пугающей педантичностью вытирал кровь со стола и пола. Он противно кряхтел, а движения его были по-крысиному быстрыми.

– Перестань, Марк, – неожиданно велела Катрина, не глядя в мою сторону.

Я вздрогнул и посмотрел на нее.

– Перестать что? – с непониманием осторожно спросил я. Вложив в голос как можно больше спокойствия.

– Я чувствую твой страх. Успокойся! – нетерпеливо ответила она, выразительно посмотрев на меня. – Если не будешь давать волю страху, исход предстоящего дела будет благополучен для нас. Так что перестань жалеть себя и забудь о том, что ты видел в соседней комнате. Не испытывай мое терпение.

Я кивнул и снова уставился в пол. Я не хотел говорить с ними, ни с Катриной, ни тем более с Юрием, как не хотел бы говорить с призраками мертвых. Чтобы успокоиться, я хотел только не слышать их голоса и не видеть их движения.

– Они должны были уже прийти. Почему их нет? – продолжая суетиться, проворчал Юрий. – То, что их нет, не означает ли что-то плохое? Быть может, они догадались…

– Это означает, – спокойно сказала Катрина, не дав ему закончить, – что старший лейтенант дорожного патруля хорошо выполняет мое распоряжение и проверяет серые BMW, проезжающие в нашем направлении. Что ж, молодец. Значит, будет жить.

В последнее время я часто видел серые BMW. Возле дома Вольского. Сегодня вечером, с крыши Марининого дома. Неужели в этих машинах всегда сидели Стромнилов и Ленский? Или другие сотрудники этой охранной организации? Должно быть, Катрина выслеживала не только меня, но и их тоже.

Дверь в зал клуба открылась. В комнату шагнул один из охранников, впустив шквальный грохот музыки. В соседнем зале раздавались гитарные риффы и скрежещущие скрэтчи. Охранник закрыл за собой дверь, с недоверием покосившись на меня и Катрину, потом посмотрел на Юрия, взглядом спрашивая, можно ли ему говорить.

– Да все в порядке, – небрежным тоном сказал Юрий, разведя руками и указав на нас с Катриной. – Это свои. Ну выкладывай! Мои гости пришли, они уже здесь?