Юрий Кривенцев - Золотая рыбка. Все дозволено

© Юрий Кривенцев, 2019

ISBN 978-5-4496-8622-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Привет, читатель!

Данная книга нуждается в том, чтобы сказать о ней особо, так как по структуре она не является единым творением, к которым вы привыкли, а представляет собой логический тандем из двух неравнозначных литературных единиц.

Первое произведение – «Золотая рыбка», является основным не только по объёму (91% от общего листажа), но и по авторской задумке. Стержневая идея этого опуса – древняя и непростая проблема борьбы с искушением. Кто из нас не мечтал в детстве о волшебной палочке, которая будет реализовывать все задуманное? Вы и сейчас считаете, что это благо? Ха!

Как вы поступите, если некая неведомая сила начнёт исполнять все ваши желания. ВСЕ, без исключения, любую блажь, прихоть? Можно ли представить более страшный соблазн для себя? И, главное: способен ли человек с честью выдержать это испытание? Ведь стоит пойти на поводу у своих инстинктов, низменных желаний, прихотей, и «счастливчик» неизбежно скатывается в никем не ограниченную вседозволенность, которая не просто несёт вред остальным (это неизбежно), но и постепенно ломает личность обладателя «золотой рыбки», неизбежно превращает его в монстра, чудовище.

А если представить, что некая инопланетная раса социопатов, обладающая данным «исполнителем желаний» взяла на себя право «испытывать» других братьев по разуму, судить их… судить нас? Согласитесь, это совершенно нечестная игра, ведь будь то люди, или «зелёные человечки», подавляющее большинство не устоит перед таким «сказочным» подарком, кинется во все тяжкие, а это значит – проиграет, не выдержит теста, навязанного самозваными судьями. Исход в этом случае один – гибель Земли.

Что делать в такой ситуации, как бороться с пришельцами-шулерами? Есть ли надежда на спасение?

Если интересно – читайте, не пожалеете.

Роман «Золотая рыбка» – вполне самодостаточная вещь. Если вас интересует только сюжет, можете закончить чтение второй части и захлопнуть книгу.

Но тот из вас, кто почувствует недосказанность, незавершённость – переверните страницу, и вас ждёт попытка номер два – «Эпитафия» – небольшое произведение с совершенно иной стратегической идеей, но связанное с первой книгой общей сюжетной линией и единственным героем. Что это? Эпиграф, мини-дополнение, отдельный рассказ? Даже автор затрудняется ответить. Может, у вас получится? Вы задумывались когда-нибудь над вопросом: что такое бесконечность, что там, за самым краем вселенной, а если там есть что-то – что дальше, за тем краем? Извечная проблема мировоззрения. В «Эпитафии» я предложил свою версию решения этого вопроса (с детства увлекаюсь астрономией). Попробуйте, оцените. А мне хотелось бы знать, улыбнётесь ли вы, закончив чтение, или содрогнётесь от ужаса.

Ночь – редчайшее явление для этого мира. В кои-то веки случилось так, что оба светила, красное и белое, повинуясь неведомым законам своего замысловатого движения, одновременно оказались на другой стороне планеты.

Тишина.

Абсолютное отсутствие ветра.

Океан, от горизонта до горизонта. Здесь его царство, нет даже намёка на твердь.

Бескрайняя, тяжело колышущаяся светло-янтарная влага испещрена белёсыми вкраплениями, еле заметными в полумраке.

Но тьма гонима в этом мире. Даже в редкие ночные часы насыщенным светом сочится сам океан. Мельчайшие организмы-фотофоры исходят густым изумрудным сиянием, иллюминируя воды до самого дна. В этом тонком зелёном сиянии все кажется неестественным, призрачным.

На глубине, под густыми зарослями плавучих пурпурных водорослей тянется извилистое змеевидное тело невысокого подводного хребта. Его крутой склон испещрён многочисленными округлыми отверстиями-норами. Это новое поселение юной, но быстрорастущей местной цивилизации. Они недавно в этих местах. Обживаются.

Их округлые прозрачные тела ловко снуют в водной толщи, исследуя незнакомую территорию.

Один из пионеров, заметив нечто странное, ныряет все глубже, в пугающую бездну узкой каменистой расщелины. Здесь нет люминесцентных бактерий, полная тьма. Но его ведёт удивительный голубой свет вдали. «Голубой» – такого слова нет в словаре этих созданий, так как этот цвет отсутствует в мире-океане.

Очарованное незнакомым оттенком существо приближается к источнику свечения. Его водянистая плоть, размером с приличную бочку, мелко вибрирует от любопытства, внутренние органеллы собираются в центре, почти прилипая к багровому ядру.

Пересилив иррациональный страх, герой вытягивает ложноножки и поднимает с плоского, заросшего слизью камня, небольшой, геометрически правильный синий шар, исходящий лазурным сиянием.

Долгая пауза немого созерцания.

Пора!

Вздрогнув, словно избавившись от дурного морока, странник прижимает находку к аморфному телу и, ликующе булькнув, быстро возвращается к своим сородичам.

Десять тысяч лет спустя

Земля.

Утлое, ненадёжное пристанище того многообразного буйства стабильного, саморепродуцирующегося движения энергии, что зовётся жизнью. Голубая сфера, изрезанная замысловатыми языками бурых континентов, подернутых белёсой дымкой атмосферы, длит свой извечный путь на фоне чёрно-бархатной бездны, усеянной равнодушными искрами далёких звёзд.

На высокой орбите, неторопливо входя в тень планеты, движется ассиметричный искусственный объект, напоминающий жёлто-шоколадную корявую картофелину. Его шероховатое тело со всех сторон утыкано дюжиной тонких щетинистых образований, напоминающих тысячекратно увеличенные усики-антенны майского жука.

В недрах летательного аппарата, в одной из жилых полостей, наполненных вязкой опалесцирующей жидкостью, ведут беседу два странных существа. В силу особого спектра восприятия зрительных анализаторов, незнакомая планета на обзорном экране, кажется им черно-лиловой.

– Ну, наконец-то! Очередной объект, – шепчет первый. Его текучее округлое тело напоминает гигантское одноклеточное: амёбу или плазмодий. Прозрачная плоть сплошь усеяна множеством причудливых разновеликих органелл. – Все как обычно: вода, в жидком агрегатном состоянии, газообразный кислород, белковая жизнь и… доминирующий разумный вид, имеющий структуру классического социума.

– Я бы поспорил с твоим термином «обычно», коллега Кхранг, – булькает второй (точная копия своего собеседника). – Неуместное слово. Ты же знаешь, насколько редко это явление. Мы оставили позади уже семь галактик, эта – восьмая, и признайся: за бесконечные годы нашего эпохального путешествия так ли часто мы встречали младших братьев по разуму?