Павел Трушников - Миров двух между

Разговор начал он сам, сказав, что просмотрел недавно уголовное дело, а сегодня увидел меня, и многое ему непонятно. Как я понял, по материалам дела ему представлялся портрет совсем другого обвиняемого. И тут же он проинформировал меня, что дело то можно считать законченным, так как по заключению экспертизы отсутствуют признаки состава преступления по предъявленному Чабаровым обвинению. На что я ответил, что мне не хотелось бы пока заканчивать этот процесс и что очень бы хотелось доказать, что наш частный обвинитель врал в суде и напичкал дело подложными документами. И полагаясь на его судебное самолюбие, я спросил Шишкина, нравится ли ему, когда участники процессов обманывают суд. На это он спросил вполне серьезным тоном, а способен ли я объективно доказать то, о чем говорю. И я ему кратко изложил расклад про информацию из Медстраха и ФСС, а так же то, что я уже знаю, какой будет ответ на запрос в эти органы. Шишкин очень недолго поразмышлял и сказал: « Ну что ж, заявляйте ходатайство, я удовлетворю. А там уже по факту официальных ответов на запросы будем думать, что делать с частным обвинителем» . Эти слова привели меня в полнейший восторг. Мнение судьи мне уже было понятно, как и то, что последует в дальнейшем по ходу дела.

На этом мы с судьей Шишкиным закончили беседу, попрощавшись до 5 июля, потом я получил у секретаря ожидаемую повестку и покинул суд. Утро принесло двойной позитив – во-первых, административное дело можно было считать выигранным, а во-вторых, результат дела по лжецу и вымогателю Чабарову уже тоже очень хорошо просматривался.

Объективно и публично (а это значит, что на тот момент это было известно окружающим меня людям, помощнику мирового судьи и самому судье Шишкину) уголовное дело по обвинению меня Чабаровым в причинении легкого вреда здоровью находилось примерно в следующей стадии:

1. Обязательная для обвинения экспертиза была проведена и не подтвердила вреда здоровью, что уже исключало первоначальное обвинение. Правда, Чабаров об этом еще не знал.

2. 18 июня (или ранее) Чабаров заявил ходатайство отложить судебное заседание. Судья Шишкин ходатайство удовлетворил и назначил следующее заседание на 5 июля. Меня об этом проинформировала помощник судьи, а Чабаров не мог об этом не знать, как заявитель ходатайства. И можно считать, что мне было доподлинно известно, что предположительно до 5 июля Чабаров будет отсутствовать в Тобольске.

3. Был конкретный план сделать из частного обвинителя Чабарова обвиняемого, подтвердив документами из Медстраха и ФСС использование им заведомо подложных документов в качестве доказательств по уголовному делу. Судья Шишкин об этих планах знал и негласно заранее был готов удовлетворить ходатайство о запросе этих документов.

О том, что вечером 21 июня в четвертом микрорайоне произошел взрыв, я впервые узнал через несколько часов после случившегося с форума «Тобольск-Инфо». Кто-то из завсегдатаев форума проявил интерес, мол, никто ли не слышал про взрыв, где женщине оторвало руку. Различных слухов, далеких от реальности, на форуме появлялось много, поэтому данное сообщение я просто пропустил мимо, не придав никакого значения.

На форуме сайта «Тобольск-Инфо» и меня можно было назвать завсегдатаем последних нескольких лет. Только в отличие от многих участников, для меня он был что-то типа развлечения. Дефицитом общения в жизни я не страдал, душа за городские проблемы тоже особо не болела, поэтому по большей части я поддерживал лишь общение на свободные темы с небольшой горсткой людей, которых в большинстве своем знал лично. История сообщений этого форума и сейчас доступна для просмотра любому желающему. И те сообщения, о которых я говорю, в том числе.

Целый день 21 июня мы с супругой провели на реке с удочками, потом был стандартный банный дачный вечер, поэтому ближе к ночи, как я выше уже сказал, обсуждать тему какого-то полумифического взрыва желания не было.

На следующий день, 22 июня, мы, опять же с супругой, все утро провели в мировом суде, где я первый и последний раз встретился с судьей Шишкиным, лишь к обеду возвратившись домой на дачу.

Со вчерашнего дня на форуме добавилось сообщение от администратора, где он выложил ссылку на новостную ленту самого сайта «Тобольск-Инфо». Там сообщалось, что вчера вечером в четырнадцатом доме четвертого микрорайона произошел взрыв почтового ящика, в результате которого пострадала женщина 1950 года рождения. Подробностей как таковых больше не было. На фотографии к новости был запечатлен фасад подъезда с выбитыми стеклами. Непроизвольно в голове сразу как бы произошла некая фильтрация – кого из живущих в этом доме я знаю, и портрет гражданина Чабарова промелькнул в голове, как единственного на сей день из таких моих знакомых. И сразу же посетила мысль, мол, ладно что он в отъезде.

Обсуждать тему этого взрыва не хотелось. После событий 2005 года меня вообще темы взрывов и взрывных устройств немного напрягали. Точно так же, незадолго до этого, я не стал присоединяться к обсуждению серии поджогов электрощитов в подъездах домов того же четвертого микрорайона. И возможно на этом бы тема вчерашних событий и забылась, если бы ближе к вечеру мне не позвонил… Дима Билан.

День был пятничный, конец рабочей недели, и вечером я ожидал в гости двоих своих друзей, Макса Егорова и Павла Малкина. Топилась банька, дымил мангал, настроение было после мирового суда приподнятым.

Находясь на даче, телефон в кармане я почти никогда не носил, потому как сигнал сети в том районе слабый. Обычно он лежал где-то в доме, где звонки на него уверенно проходили, а я время от времени проверял его на предмет пропущенных вызовов, и перезванивал по ним в случае необходимости. Так и в тот вечер, взяв в руки телефон, я увидел пару пропущенных звонков с незнакомого городского номера. Тут же я набрал этот номер и с удивлением узнал в ответившем мне Дмитрия Александровича Билана. Знал бы заранее, что это его пропущенные звонки, то не стал бы перезванивать [29] .

Начал Дима, как и в марте, снова с тех же самых дежурных вопросов – как у меня дела, чем живу и так далее в том же духе. Я, не тратя времени, сразу у него поинтересовался, мол, что, снова меня кто-то разыскивает или может какая-то другая цель его звонка. На что он просто ответил вопросом на вопрос, знаю ли я, что вчера произошло в городе. Здесь, наверно, даже дурак бы догадался, что Билан имеет в виду вчерашний взрыв, тем более что ни о каком другом происшествии я не слышал. Но на всякий случай я у него уточнил, это ли он имеет в виду, и тут же прямым текстом спросил, какое отношение, по его мнению, я имею к случившемуся, если он мне звонит по этому поводу. Дима сменил тон на заискивающе-извиняющийся и объяснил, что ему приходится работать по этому взрыву, и начальство заставляет проверять всех, кто проходил по подобным делам.