Катрин Мелье - Заплаканные жизни. Триллер

– Что ваша Сонька? Подумаешь… она коза, стало быть, скотина безмозглая, ей и грязное пойдёт! – возмущалась девочка.

– Ну… знаешь что, ты не права дорогая, она очень умная козочка и всё понимает. Ну хорошо, а мы, по-твоему, с дедом, тоже безмозглые и должны есть хлеб с грязью? Почему же ты про нас не подумала? – бабушка искренне не понимала и её удивлению не было предела.

– Подумаешь… хлеб, его вообще в магазине купить можно.

– Нет дед ты только поглянь на неё, умная какая, в магазине купить!!! А ты хоть рубль заработала, чтобы купить, а?! Я просто хочу понять зачем ты это сделала, как вообще посмела? – девочка непонимающе хлопала глазами, повторяя только одно.

– Подумаешь…

– Ничего себе, подумаешь?! Знаешь, что милочка, так делать нельзя, это вредительство чистой воды! Пойми наконец прежде, чем что-то сделать, ты должна спросить разрешения. Так полагается всегда, это ясно?! – бабушка в надежде заглядывала в глаза к внучке, она искала там раскаяние, сожаление о содеянном, понимание, что она была не права, искала… но так ничего и не нашла, девочка продолжала улыбаться уверяя, что ничего в её действиях страшного нет.

– Я так играла, подумаешь… Велика потеря!!! Это всего лишь зерно, а дед меня за ухо?! Он плохой, я вас вообще не люблю! – кричала она.

– Что это за слово такое, подумаешь, заладила как попугай?! Игры у неё такие! Знаешь что маленькая гадость, игры должны приносить радость и положительные эмоции ни только тебе, но и окружающим, игры должны развивать в ребенке какие-то хорошие способности или качества, тебе ясно? Вот эта твоя забава, что сделала хорошего? Это не игра вовсе, а баловство, которое принесло стресс окружающим и глубокое разочарование! Я всегда думала, что ты хорошая девочка, но знаешь что, хорошие дети так себя не ведут! Полина зерно – это хлеб! В войну люди умирали с голоду без него!!! Хлеб – это жизнь, это святое, пойми ты наконец, святое! «А ты его ногами…» – говорила расстроенная бабушка, которая в своё время пережила страшный голод, когда была война, да и в после военное время было ещё долгое и тяжелое восстановление.

– Сейчас нет войны ба… и голода нет. —

Старушка не знала, что и сказать, девочка не желала слушать и слышать, переговаривалась и в открытую хамила, фыркая и кривляясь. На одно слово, она отвечала дерзкими десятью словами. И самое страшное, что её ничего не прошибало, старики так и не заметили ни грамма понимая и никакого чувства вины…

Поздно вечером Полина уже давно беззаботно спала в своей кроватке, а удручённые пенсионеры сидели на кухне и тихо разговаривали на тему случившегося.

– Ой ни знаю Марья, что получится с этого ребёнка? Я был лично в глубоком шоке, когда увидел, как она топтала зерно, плясала эти свои дурные танцы, на хлебе!!! … – сокрушался дед.

– Ну не переживай ты так, это всего лишь детское баловство, всё с возрастом пройдёт. Глупая ещё… ну повзрослеет и начнёт понимать, я со своей стороны провела беседу и думаю, что чего-нибудь, да отложилось в её пустой голове. Ну не дура ведь… вполне умненькая девочка, маленькая только, ммм… и вредненькая. – рассуждала бывшая учительница.

– Да не защищай ты её! Уже до выгораживались, на голову залезла и ноги свесила, эта ваша умненькая девочка. Я тебе говорю, вы все ещё поплачете с ней, вот помяни моё слово! Аспид, а не ребёнок. Ей ремня хорошего надо бы, а вы с дочкой как две наседки… ко, ко, ко… Ну вот чистой воды куры, тьфу на вас, портите ребёнка. – не успокаивался супруг.

– Ну что ты ворчишь, как старый скряга? Твои прогнозы только хуже делают, нет бы поддержать меня, а ты только расстраиваешь. Время всё на свои места поставит, и всех нас рассудит. Ну давай, давай успокаивайся, выпей чаю… и не бурчи. – она протянула ему чашку с горячем травным чаем, и привстала. Тихонько подошла к мужу сзади и поцеловала его в лысину, которая сияла как медный начищенный грош. Дед при всей своей строгости сразу оттаял и заулыбался, да что говорить, ну знала бабка подход к своему мужику.

– Пей дорогой он с мятой. «Спать лучше будешь, а ну дайка хлебну… как получился?» – он протянул ей чашку, женщина отхлебнула чуток, и довольная произнесла.

– Ну хорош, хорош, прям то, что надо как говориться, «то, что доктор приписал». – дед допил всё содержимое и крякнул от удовольствия.

– Ну всё я с ним покончил, можно и спать отправляться…

– А давай еще посидим немного вот так обнявшись, просто помолчим? Я так люблю с тобой молчать… – они прижались друг к другу как дети и просидели так молча, ещё какое-то время. Оба сами того не подозревая прикрыли глаза, бабушка медленно опустила свою голову ему на плечо, нежная улыбка озарила её трогательное, морщинистое лицо.

– Спокойствие, вот как это называется… – подумалось вдруг.

: Взятка за дружбу

Ну вот и закончились каникулы, само собой не без приключений, конечно. К концу лета мама Поли приехала к родителям за дочерью, вот тут-то старики и открыли ей все выкрутасы девочки. Естественно, не ради дополнительных наказаний или бесед, а для того, чтобы родители больше обращали внимания на поведение ребёнка и старательно прививали нужные качества, такие как честность, добро, трудолюбие, уважение и т. п.

Фёдор весь поник, как сорванный лютик, когда услышал, что родная дочь вытворяла в их отсутствие. Это её враньё, хамство и всё эдакое, удивляло и пугало одновременно. Бывало, страшная мысль стремглав проносилась у него в голове: «не приведи Господь состариться, да стать немощным стариком, стакана воды не подаст, или подаст, но прежде плюнет в него, точно плюнет!», мужчина конечно гнал это всё куда подальше, но зерно сомнения закрепилось накрепко, часто посещая его голову. В этот раз после таких новостей Фёдор снова погрузился в недобрые мысли.

Увидев его состояние, Марья Кузьминична не стала даже начинать самый ужасный и поистине потрясающий рассказ о последнем проступке их благоверной дочурки. Старуха утаила самую гнусную историю, в которую они попали с дедом, совсем недавно по доброте их внучки. Не сказала, да просто потому, что не смогла. Глядя на перекосившееся лицо зятя и родной дочери, она приняла решение умолчать, хотя бы какую-то часть, и скорее всего зря. Может быть именно откровенный разговор тогда, мог изменить дальнейшую ситуацию, ну кто знает, вдруг именно этому ребёнку не хватило всего лишь хорошего ремня, для того, чтобы усвоить раз и навсегда, что можно делать, а чего нельзя!

Дело было как раз накануне их приезда. Как-то на днях, Полина отправилась в гости к своей закадычной подруге Любаньке, которую, однако считала красномордой толстухой, да и называла так же, «за глаза, разумеется». Ну так вот девочка отпросилась у бабушки погулять и ближе к обеду отправилась по гостям. Старуха, закрутилась с домашними делами и подумав, что она обязательно придет если проголодается, звать девочку не стала, а к ужину Полина возвернулась домой.