Артур Матвеев - Среда

Наступила пауза. Человек замолчал. В верхнем углу экрана появилась кнопка «отказаться от услуги». Виктор принялся нервно оглядывать свой офис: все было так же, как и всегда, ничего не поменялось. Он встал со стула и прошел к шкафу с бумагами. Открыв дверцу, он увидел наполовину опустошенную бутылку виски, лежавшую за папкой с трехгодовалыми черновиками статей. Уровень напитка не изменился ни на миллиметр, уж это он определил сразу. Стало быть, обыска никто не производил… Камер он тоже не увидел… Странно это все было. Виктор вернулся к экрану. Человек продолжил:

– Что ж, раз вы не выключили запись, я докажу вам, что наблюдение действительно ведется.

Видео сменила картинка его офиса, запись была сделана вечером в пятницу. Уборщица Лида зашла в помещение и вымыла там полы. Далее картинку сменила другая, на которой Виктор шел в магазин утром в субботу за продуктами. Все было видно четко, сомнений, что это был он, не было и в помине…

– Камеру перенесли в другое место, искать не стоит, у вас есть еще пятнадцать секунд на раздумья, – снова продолжил человек, возникший на экране.

Пот проступил на лбу и ладонях журналиста. За ним следят, это дали ясно понять. Сомнения снова охватили его разум. Может быть, все это зря? Зачем он ввязался во все это? Рука навела курсор на кнопку отказа. Или это чей-то розыгрыш? Он молниеносно пересчитал в голове варианты знакомых, кто мог так тонко и скрупулезно его разыграть, но таких не нашлось… Да и слишком замороченно… А если это правда? Но с другой стороны, если все так серьезно, значит, и желания они выполняют? Он почти нажал на кнопку… Таймер отсчитывал последние пять секунд. Желания… Что он пожелал… Выдохнув, Виктор отвел руку в сторону.

– Что ж, поздравляю, вы сделали свой выбор, а это значит, что ваши желания вскоре станут явью, – человек не поменял интонации, ведя свой монолог размеренно и монотонно.

Кнопка отказа пропала. Балахон же продолжил:

– Теперь, чтобы выполнить ваше первое желание, нам потребуется от вас небольшая помощь…

«Вот оно! Сейчас будут просить номер кредитки или телефона», – пронеслось в голове Виктора.

– У вас на экране три фотографии людей, абсолютно вам не знакомых и не имеющих к вам никакого отношения. Вам нужно выбрать одного человека. В вашем распоряжении три минуты.

– Это, блядь, что – соцопрос? – вырвалось у Виктора вслух.

Запись снова сменили картинки. Три человека, чьи фотографии, будто с паспорта, смотрели на него. Все трое были мужчинами.

Первый слева выглядел лет на сорок пять, полноватый, с черными вьющимися волосами, местами с сединой на концах, карие глаза смотрели вдаль. Он был немного курносым, с темными прямыми усами, высоким лбом и в вязаном сером свитере. Второй был моложе, около тридцати пяти, аккуратно подстриженный, с зализанными назад русыми волосами, в прямоугольных очках, с тонким расчетливым взглядом серых глаз, острый нос, костюм и немного выдающийся вперед подбородок только добавляли образу этого человека расчетливости и проницательности. Третий же был массивный, крупный парень, коротко подстриженный, с квадратным подбородком и глубоко посаженными глазами зеленого цвета. Этот был в обычной темной футболке, под которой просматривались мощные трапециевидные мышцы. Таймер в верхнем углу отсчитал первую минуту. Виктор принялся было рассматривать людей внимательнее, но взгляд его сразу почему-то упал на первого персонажа. Спустя полторы минуты он сделал свой выбор. После клика по фотографии окно закрылось и снова появился балахон:

– Вы сделали выбор, в следующую среду мы свяжемся с вами. Ваше первое желание – теперь наша забота. А пока что приятного дня!

Экран компьютера вновь принял привычную для Виктора форму. В браузере снова появился список непрочитанных сообщений, однако письмо, которое он открыл полчаса назад, исчезло, оно будто бы и не приходило: ни в спаме, ни в корзине Виктор его найти не смог. Что все это значило? Он погрузился в раздумья. Все это было странно, непонятно и как-то просто. Его отвлек телефонный звонок, главный редактор по понедельникам в девять утра собирал всех у себя на планерку, Виктор опаздывал уже на десять минут. Он спохватился и рванул на третий этаж, в кабинет своего начальника.

Александр Вербинский – главный редактор журнала – сегодня был не в духе, впрочем как и всегда по понедельникам. Человек он был пьющий и грузный. Помимо своих обязательств он по совместительству выполнял всю рутинную работу молодого директора, за что пользовался хорошим положением среди владельцев журнала и имел регулярные премии, в отличие от остальных сотрудников.

Виктор, отдышавшись, вошел в приемную – секретарши на месте не было, она, видимо, тоже присутствовала на планерке. Он старался как можно незаметнее войти в кабинет, но на фоне всех собравшихся выглядел как розовый слон на детском утреннике. Он весь сжался и постарался без щелчка закрыть дверь, глядя на ручку, однако у него это не получилось. Когда же он перевел взгляд на длинный стол, он встретился со сдерживающими смех коллегами и недовольным лицом Александра Михайловича, скрестившего руки во главе стола. Орлиный взгляд его голубых глаз сейчас дырявил насквозь опоздавшего подчиненного, седые виски пульсировали, но скорее от похмелья, чем от гнева, усы и нос картошкой незаметно подергивались, а вытянутый подбородок двигался туда сюда, скрежеща зубами – у шефа явно болела голова.

– Здравствуйте, Виктор Сергеевич. А мы вот все собрались, ждем вас тут… – сказал начальник.

По толпе пронесся сдержанный смешок.

– Извините за опоздание, увлекся редактированием подготовленной к будущему выпуску статьи.

– Неужели?

– Да, вот, – Виктор показал листок бумаги, который он впопыхах схватил со стола перед выходом из кабинета. Это была та самая статья, которую он написал в пятницу.

– Оставишь мне почитать. Присаживайся, – смягчился шеф.

Виктор сел на свободный стул у самого выхода, опустив глаза и стараясь не смотреть на коллег. Как только угроза выговора отступила, на первый план снова вышли события получасовой давности. Главный редактор что-то говорил, но Виктор даже краем уха не вслушивался в его речь, он просто смотрел куда-то сквозь стол и периодически кивал. За ним следят, скоро ему должны помочь с книгой, а что потом? Зачем он выбирал этого человека? Он не заметил, сколько времени прошло, из комы его вывели ощущение, что его трясут за плечо, и громкий голос Александра Михайловича:

– Виктор!

Он поднял взгляд – шеф стоял прямо над ним. Он оглянулся – кабинет уже был пуст. Планерка закончилась.

– А?

– Ты здесь вообще? Ты сидишь так с момента, как пришел.