Артур Матвеев - Изоляция

© Артур Матвеев, 2018

ISBN 978-5-4485-9971-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Чарли Купер жил в блоке Y города US156. Прошло уже много лет с тех пор, как у городов исчезли названия, теперь их обозначали кодом, состоящим из литер и цифр. Литеры обозначали страну, а цифры – порядковый номер города. Вообще, было сложно назвать городами те места, где теперь жили люди, во всяком случае в том понимании городами, какими они некогда являлись. Но с тех пор прошло три четверти века. Еще его дед рассказывал Чарли о том, что когда-то по городу можно было пройтись прохладным летним вечерком и ощутить слабое дуновение теплого ветерка, почувствовать запах утренней росы и позагорать под теплым ласковым солнцем. Его дед жил на побережье, он видел океан, он чувствовал его ступнями, плавал в нем, видел закаты и рассветы, настоящие и, по его словам, очень красивые. К сожалению, дед умер, когда Чарли только исполнилось восемь лет. «Раньше, – говорил дед, – раньше было все по-иному». И после этих слов он закуривал трубку, табак для которой он сам выращивал в шкафу своей квартиры в блоке для престарелых, глядя на искусственное окно, в котором томились в ночи виды небоскребов когда-то еще существовавшего Манхэттена. Чарли родился в этом блоке. Настоящей растительности тут не было, равно как и практически всех животных, за исключением самых живучих, в основном это были крысы, блохи и тараканы. Раньше вместо домашних питомцев у горожан были роботы, представляющие собой что-то среднее между компьютером, который управлял квартирой, и домашним зверьком на четырех лапах, укутанным в органическую ткань и покрытым каким-либо видом искусственной шерсти – оболочку выбирал хозяин. Их называли тануки. В действительности это был мощный инструмент, напичканный самыми различными функциями: от контроля температуры в комнатах до планирования рабочего дня и времени отдыха его владельца, передачи данных о нем в его профайл. Тануки был советником, собеседником, милым пушистым другом, бегающим за лазерной указкой и прочей ерундой, снимающей стресс у своего хозяина после рабочего дня. У Чарли был такой питомец – копия боевого стаффорда, сотканная из металлических кабелей-трубок, и без какой-либо шерстяной оболочки, бронированная плотной гибкой сталью машина, – предмет его гордости и особого статуса среди людей его категории. Всего категорий людей было семь. Общество сохранило свою пирамидальную структуру с иллюзией того, что на верхушку может подняться любой, но на деле все было иначе. Поэтому Чарли Купер не избрал путь праведного горожанина, он не стал инженером какого-либо класса на каком-нибудь заводе, нет. Он выбрал жизнь в преступном мире этого общества, у него была своя банда, которая контролировала несколько кварталов блока Y, и это тоже было предметом его гордости. Он жил сравнительно неплохо по сравнению с теми, кто горбатился на государство и получал копейки, сводя концы с концами и обеспечивая одного, а если повезет, то двух детей. Закон о тануки одобрили еще полвека назад, и с тех пор питомцы стали управлять распорядком дня своих хозяев, следить за их показателями и быть забавными зверушками, а в случае необходимости – инструментом ликвидации нежелательных элементов общества. И тануки были у всех независимо от категории. Так было до нового закона, который отменил обязательную привязку к электронному питомцу в силу того, что такие следящие устройства слишком дорого обходились государству, да и общество уже привыкло к новому укладу жизни. Всех питомцев конфисковали, оставив по одному на семью. Бедные категории общества, коих было добрых две трети населения города, часто пытались разобрать своего тануки и продать на запчасти, однако получалось это у единиц, так же как и перепрошить его в собственных интересах, не удовлетворяющих требованиям государства. Удалось это и Чарли. В основном же такие попытки заканчивались, как правило, смертью хозяина в результате срабатывания механизма защиты питомца, призванного помогать своему владельцу.

Сейчас Чарли со своим псом сидел на крыше своего дома и смотрел на искусственное небо. Полиция не совалась сюда – со стороны здесь всегда было спокойно, темные дела вертелись инкогнито под плащом-невидимкой, называемым страхом и уважением перед местным крестным отцом. Весь блок Y и еще несколько соседних блоков находились под влиянием этой невидимой руки, а это больше полсотни кварталов огромного промышленного города US156. Сам же город являлся одной большой коробкой, огромным свинцово-металлическим куполом, в котором прятались мелкие люди-муравьи, трудившиеся на благо общества, создавая новое будущее. Мэр города – жирдяй Мэт Финниган – каждые полчаса появлялся на экранах огромных ТВ-панелей, покрывавших стены блоков снаружи, со словами: «Мы есть будущее! Работайте на благо общества и станьте частью процветающего человечества!» Каждый раз, как Чарли слышал эти слова, его тошнило. Люди задыхались внутри купола, несмотря на то что система вентиляции работала исправно – в воздухе всегда витали ароматы различных аэрозольных цветов. Их создавали искусственно на базе ДНК когда-то существовавших растений. Цветок представлял собой химический кристалл, выращиваемый в вакуумной склянке до тех пор, пока тот не насыщался нужной консистенцией ароматов, а затем эту колбу заряжали в систему кондиционирования и эта субстанция из сжиженных газов распылялась внутри огромных труб. Одного цветка хватало на пару недель, чтобы поглотить вонь промышленного города в целом блоке. Но люди все равно задыхались, задыхались от невидимого давления «процветающего человечества»: цены росли, рабочие смены тоже, процент самоубийств рос вместе с ними. Люди не выдерживали нагрузок, но зато у шести категорий из семи была работа.

В каждом блоке была школа, в которой детей готовили к работе уже с начальных классов. Всего классов было девять. После школы самых одаренных по результатам всей учебы выбирал компьютер и отправлял на дальнейшее обучение в университет. Это была схватка, в которой нельзя было выиграть случайным образом, «гения» распознавала машина, анализируя результаты каждого домашнего задания, каждый ответ ребенка и сравнивая их с остальными. Способности мыслить нестандартно, решать сложные математические формулы, понимать химию и физику были как очки в какой-то непонятной игре под названием дорога в жизнь. В каждом классе выбиралось в среднем по три – пять человек, которые могли пойти по различным специальностям в университет. Селекция считалась идеальной и неизменной – еще один принятый давным-давно закон, который, к сожалению, так и не отменили.