Лиза Даль - Screenplay 5. Забывшая

– Не обращай внимания, Лу, – взял меня за руку Артём. – Их тут много таких ходит. Жертвы режима Пол Пота, подорвались на минах.

– Мы можем дать ему что-нибудь? – спросила я, с трудом отрывая взгляд от пустой штанины.

– Не стоит. Запомнят твою щедрость, потом не отвяжутся. Будут подходить каждый день и просить ещё и ещё. Просто не обращай…

– Хэлло-о-о, мадам, – калека слегка качнул своей бейсболкой перед моим носом, с трудом устояв при этом на одной ноге.

– Иди! Иди отсюда! – рыкнул на него Артём.

– Артём! Как ты можешь?! Неужели тебе не жалко инвалида?

– Раньше я подавал им, Лу. Мы подавали. Поверь, у них нет ни стыда, ни совести. Как только почувствуют слабину, встанут над душой и будут стоять. И ещё куча таких же наползёт, они знаешь, какие глазастые! Поесть спокойно не дадут!

Я проводила взглядом удаляющегося к соседнему столику калеку и повернулась к своей тарелке. Немного помедлив, ковырнула рыбу.

– Ты говоришь, их много? Подорвавшихся на минах?

– Да уж хватает. Здесь же на протяжении тридцати лет шла гражданская война. Жуткое время… Люди жили спокойно в своей стране, пока к власти не пришло чудовище и не начало рубить всех направо и налево. Пол Пот хотел создать аграрное государство, выгонял всех из городов на поля выращивать рис. Ему нужны были рабы, интеллигенция уничтожалась – врачи, учителя, работники умственного труда, все те, кто не был задействован в сельском хозяйстве. Даже если кто-то просто носил очки, его тоже убивали. Чтобы не тратить патроны, людей рубили мотыгами… В землю закопали миллионы мин и снарядов, их до сих пор не все нашли и обезвредили. Калек тут много, к ним нужно просто привыкнуть, они тысячами подрывались на минах, люди по сей день оставляют в лесах и полях свои руки и ноги.

– Артём! Здесь что, опасно ходить по улицам?

– Нет, конечно! Все города уже давно разминировали, твоим конечностям ничего не угрожает, не беспокойся. В том случае, если ты не собираешься ловить змей в джунглях или пасти скот на полях.

Я услышала странные шаркающие звуки, как будто по земле рывками волокли брезентовый мешок.

– Хэлло-о-о!

Голос доносился откуда-то снизу. Опустив голову, я увидела человека без нижней половины туловища и чуть не поперхнулась тем, что было у меня во рту.

То место, которым оканчивалось его тело, было обмотано чем-то, что я так и не смогла идентифицировать – ткань или клеёнка, грязная и ободранная, она служила калеке чем-то вроде башмака на нижнюю часть тела, ладони его между тем были продеты в старые запылившиеся сланцы. Отталкиваясь от земли руками, он подползал всё ближе и ближе ко мне.

– Хэлло-о-о-о…

Я с трудом проглотила еду, тут же почувствовала приступ тошноты и отвернулась, сделала пару глубоких вдохов. Калека оказался рядом со мной.

– Хэлло-о-о-о, мадам!

Я заставила себя улыбнуться ему, протянула тарелку с рыбными деликатесами.

– Хотите есть?

Заметила, что правая половина лица его изуродована, возможно, огнём, правого глаза не было. Калека секунду взирал на тарелку единственным глазом, затем поднял его на меня.

– Уан долла, мадам?

– Иди отсюда!

Артём спас меня, прогнав попрошайку. Я больше не могла выносить странное и страшное смятение чувств, охвативших меня при его появлении. Смесь жалости, вины и отвращения.

– Ты был прав, – опустила я глаза в тарелку, – зря мы сели здесь ужинать. Прости, я виновата.

– Виновата достаточно, чтобы начать прислушиваться ко мне?

Я поднялась к себе в спальню. Постояла, оценивая обстановку, в которой мне предстояло провести самую странную в своей жизни ночь. Решительно, чуть ли не чеканя шаг, снова спустилась вниз.

– Мне не нравится моя кровать, – заявила без каких-либо вступлений, боясь засмущаться не к месту.

– Да? – удивлённо отозвался Артём, подняв голову от ноутбука. – Почему?

– Под кроватью не должно быть щели.

– Щели? – переспросил он с выражением беспокойства на лице.

– Есть такие кровати, у которых боковинки закрытые и доходят до самого пола, чтобы между ним и матрасом не было зазора, – пыталась объяснить я, не вдаваясь в подробности насчёт монстров, которые в любой момент могут метнуть ужасное щупальце из тёмного подкроватного пространства.

– О чём ты вообще? – сморщил он лоб.

Через полчаса мы уже были в мебельном магазине, ещё через два часа мастер, собравший мне новую кровать, отряхивал руки и раскланивался, уходя. Поразительно, на что способны деньги, даже вновь открыть закрывшийся на ночь магазин!

– Теперь всё в порядке? – спросил Артём с лёгкой иронией на дне серьёзных глаз.

– Теперь да. Приятных снов.

– Ну, приятных, – ответил он, стоя в дверях.

Какая-то смертельная усталость навалилась вдруг на меня, не терпелось поскорее остаться одной, чтобы… нет, конечно, я не усну, просто так о многом нужно подумать.

– Что-нибудь ещё? – спросила я его, рассеянно переминающегося с ноги на ногу.

– Нет, просто…

– Просто?

– Спокойной ночи, – он наконец вышел в коридор, и я смогла закрыть за ним дверь, но сразу распахнула вновь.

– Я разве не говорила тебе раньше про то, что кровать мне не нравится?

– Нет, – пожал он плечами, обернувшись, – не говорила.

– Странно, – пробубнила себе под нос, прикрывая дверь, но тут же решила, что зря придаю такое значение мелочам.

Едва я начинала впадать в полузабытьё, как мне тут же вспоминались слова Артёма о том, что наутро я могу себя не вспомнить. Обычно сон обладает способностью возвращать ясность мыслей, и в других обстоятельствах я бы непременно постаралась уснуть, чтобы проснуться со свежей головой, в которой уже всё расставлено по полочкам, но не теперь.

Лёжа в кондиционированной темноте, я всё никак не могла отпустить своё сознание, уговаривала себя не забывать больше. Чувствовала себя измотанной, замученной. Была уверена, что причина этому – колоссальный стресс, который я испытывала каждое утро из-за того, что мне приходилось заново осознавать себя. Заново мириться со своим положением. Очевидно, моя нервная система просто не справляется. Я должна запомнить, должна! – повторяла я про себя, как мантру…

Никак не догоню его. Иду за его спиной, но его шаги шире моих, а бежать я не могу, очень хочу, но не могу. Вокруг темно, и я не разбираю, что это – стены или деревья, вижу только его фигуру впереди, всё время впереди. Я так устала догонять, совершенно выбилась из сил, но стоит остановиться, как ступни тут же начинают вязнуть в рыхлой почве. Я измотана, я в отчаянии, пытаюсь кричать, звать его, но мой голос преодолевает пространство медленнее, чем его ноги.

Бывают такие мгновения полусна, когда ты уже вроде бы осознаешь, что сон – это всего лишь сон, но кто ты на самом деле и какое место занимаешь в реальном мире, вспомнить ещё не можешь.