Владимир Комиссар - Ангина

– Да, начальные классы ты заканчиваешь. Становишься более взрослым.– согласилась мама.

Я продолжил:

– Так вот. Я хочу стать лучшим учеником школы. Как Ленин. Чтобы вы мною гордились.

Родители удивленно переглянулись:

– Так ты вроде и так неплохо учишься. Отличник. Вот только правописание у тебя чуть хромает. Надо бы диктанты с тобой пописать.

– Вы меня не совсем поняли, – продолжил я выражать свою мысль – Я хочу не просто быть отличником, я хочу стать лучшим, что б медаль золотую дали, что б учителя все хвалили, и вы б гордились. И для этого я хочу все лето позаниматься по всем предметам, которые будут в дальнейшем. Но диктанты со мной писать не надо, я сам хочу добиться результата.

Мама недоуменно пожала плечами:

– Да, пожалуйста, занимайся, кто же тебе мешает. У тебя способности большие, и если ты на каникулах пару часиков в день выделишь на учебу, то можешь добиться хороших результатов. Похвальная инициатива.

– Тогда у меня к вам несколько просьб, – теперь я перешел к делу – Во-первых, я хочу, чтобы вы меня самого пускали в библиотеку Крупской, чтобы я там мог в любое время брать учебники и дополнительную литературу. Во-вторых, не отправляйте меня никуда этим летом. Я составлю себе распорядок дня. Буду учиться и отдыхать здесь в Донецке. И, в-третьих, не говорите, пожалуйста, никому о моих планах. Не хочу, чтобы надо мною смеялись.

В общем-то, ничего сверхъестественного я не попросил, и родители согласились. Хотя на самом деле мои планы были значительно грандиознее. Я задумал за оставшиеся до нового учебного года четыре месяца повторить весь школьный курс, доказать учителям свою «гениальность» и тем самым добиться значительных привилегий в обозримом будущем. Другими словами, меня должны признать вундеркиндом и предоставить соответствующие жизненные льготы. А если еще конкретнее, то мне предстояло проштудировать несколько десятков учебников по массе предметов, с четвертого по десятый класс, перечитать множество программных литературных произведений, восстановить необходимые навыки по владению иностранным языком. А еще в мою задачу входило уделять достаточное внимание своему физическому развитию.

Составленный мной распорядок дня на эти месяцы был достаточно жестким. Времени на досуг практически не выделялось. «Отдых – это смена занятий» – взял я на вооружение, не помню кем, произнесенную фразу. Каждое утро я начинал получасовой пробежкой, затем разминка, перекладина и другие силовые упражнения. После завтрака и до обеда время было занято изучением или повторением, не знаю, как будет правильней выразиться, программы по всем школьным предметам: математика, физика, биология и т. д. Вторая половина дня проходила в быстром чтении художественной литературы русских и украинских классиков и в занятиях по французскому языку. В промежутках, когда уставали глаза и туманились мозги, я выполнял, опять таки, физические упражнения.

Учебники и художественную литературу брал по мере надобности в областной библиотеке. Чтобы не шокировать родителей степенью своих интересов в учебе, все книги сразу же оборачивал в обложечную бумагу, мотивируя, что такие требования библиотеки к сохранности. Да и большую часть своих индивидуальных занятий старался проводить на улице, подыскав для этого несколько укромных мест. Родителям также не стоит знать, сколько действительно тратит времени их «малолетний» сын на «подготовку к школе».

Кстати, «укромные места» для самоподготовки мне удалось найти далеко не сразу. «Любимый мой дворик», о котором чуть позднее запоет советский певец Тынес Мяги, отпал для этих целей сразу же. Я, как и большинство мальчишек, был очень общителен и имел немалое число друзей-товарищей по родному дворику. Ну а последним абсолютно не нужно было знать, чем занимается в период летних каникул их бывший корефан. Мало того, чтобы пореже отвечать на всевозможные вопросы и призывы своих наслаждающихся детством товарищей, мне приходилось их попросту избегать, а точнее будет сказано – лишний раз не попадаться на глаза. Что было также нелегкой задачей.

Попытался я обосноваться в близлежащем парке, но и там через некоторое время нашлись «сверстники», у которых вызвал нездоровый интерес мальчик, постоянно штудирующий на лавочке школьные учебники. Да. В Советском Союзе «белые вороны» не ценились в любом возрасте. В конце концов, местом для проведения индивидуальных занятий я выбрал территорию детской областной больницы. Там также было полно удобных лавочек, а местным пациентам и медперсоналу не особо было дело до моих учебных потуг.

Сам мой процесс «переучивания» обходился мне отнюдь нелегко, хотя я и был всегда достаточно способным в изучении всевозможный наук. Я по-прежнему достаточно быстро схватывал суть вопроса, приходил к пониманию тех или иных законов, строил логические выводы, но запоминать всевозможные формулы, определения или исторические даты стало гораздо труднее. Свободных и быстро доступных к использованию пикселей головного мозга у меня уже явно не хватало. Дети в десятки раз восприимчивей к запоминанию, чем взрослые. Эту аксиому я прочувствовал на собственной шкуре. Но мне все-таки серьезно помогало, то, что вся информация, которую я запоминал, однажды, хоть и очень давно, уже проходила через мое сознание. И я ее все-таки «впихнул», причем в отведенные для этого сроки.

Вот и настало первое сентября. После линейки и знакомства с классным руководителем нашим первым занятием был урок математики. Наша новая учительница, пятидесятилетняя Лилия Михайловна, после непродолжительной вводной части стала объяснять новую тему: «Множества». Я достал из своего ранца учебник по высшей математике для технических вузов и абсолютно не скрываясь, начал его изучать. Мой безрассудный поступок был замечен учительницей уже через несколько минут

– Что это ты там читаешь такое увлекательное? – с ехидством спросила она, и, подойдя к моей парте, взяла в руки учебник.

– Да вот пытаюсь освоить теорему Логранжа, – ничуть не смутившись, ответил я.

Весь класс разразился смехом и ребяческими шутками. Лилия Михайловна побагровела.

– Да как ты смеешь мой урок превращать в цирк! Как твоя фамилия?

– Моя фамилия Родомский, Сергей Родомский, – спокойно ответил я – А Ваш урок в цирк я совсем и не превращаю. Напротив, изучаю математику. Только на том уровне, которого уже достиг.

– Хватит умничать, – гневно прервала меня учительница – давай быстро дневник. А если еще раз увижу тебя за посторонним занятием, выгоню с урока. И встретимся только в кабинете директора и вместе с твоими родителями.

Меня это ничуть не напугало, но я послушно закрыл свой учебник и притворился слушающим. Когда прозвенел звонок и мои одноклассники быстро разошлись, я, подойдя поближе, обратился к учительнице :