Лев Голубев-Качура - Я найду, кто убил тебя! Триллер

Взошедшее солнце освещало это чудо рук человеческих.

Недавно выпавший и ещё не успевший опасть с веток деревьев снег, искрился под солнечными лучами и, переливаясь всеми цветами радуги, создавал волшебную сказку из снега, стоявших в дремотном сне деревьев, и шагающих вдаль мачт ЛЭП.

В этой картине было что-то космическое. Поистине, волшебная сказка! Сказка, достойная быть описанной великими мастерами кисти!

Вдоволь насладившись раскрывшейся передо мной панорамой, я поднял глаза к голубому, без единого облачка небу, и громко закричал: «Сво-бо-да-а!» А затем, прошептав: «Господи благослови!», оттолкнулся палкой и двинулся в снежную сказку.

Первые двое суток пути в основном прошли без приключений, лишь однажды прыткий заяц, выскочив на просеку и увидев меня, дал такого стрекача, что я даже не успел снять со спины берданку. Рассмеявшись и прокричав ему вдогонку: «Улюлю, держи лопоухого!», двинулся дальше.

Вечерами, из наломанного лапника и воткнутых в снег лыж, я сооружал себе небольшой шатёр и, разжёгши костерок, доедал холодную зайчатину и пил горячий чай. Горячую, калорийную еду, я готовил утром. Отваривал зайца, выпивал бульон и съедал немного мяса, остальное ел холодным в обед и вечером. В чае я себе не отказывал. Горячий чай после холодной зайчатины согревал мой желудок и наводил на приятные воспоминания, в основном о работе, Ирине, друзьях.

А вот на третьи сутки, остановившись передохнуть я, неожиданно для себя, увидел позади, метрах в ста, матёрого волка с волчицей. Я так решил по их размерам. Я даже вздрогнул от неожиданности.

Густая, серо-серебристая шерсть резко выделяла их на белом снегу и, на какое-то мгновение мне даже показалось, что они пришли из другого, колдовского, мира. Вот их не было, а вот – они есть!

Озадаченный их внезапным появлением и одновременно напуганный, я стоял и размышлял, что же мне делать с ними. Я смотрел на них, они смотрели на меня, казалось, они ждали, какое решение я приму, и соответственно примут контрмеры.

Я прекрасно, хоть и здорово перетрусил, понимал – оставлять у себя за спиной таких огромных волков было не только не благоразумно, но и опасно. Решение не приходило. Я лихорадочно перебирал в памяти прочитанные книги, вспоминал рассказы охотников, и никак не мог решить, как мне, лично мне, поступить в данном, конкретном случае. А решаться на что-то было нужно…, для собственной безопасности. Так долго наше противостояние не может продолжаться решил я, и медленно потянулся за ружьём.

Хотя…, какой вред я мог причинить таким крупным хищникам? В моих патронах была мелкая дробь, и что я мог сделать, так это только попугать их и всё.

Но они же не знают этого, промелькнуло у меня в голове!

И, правда, они не стали дожидаться мгновения, когда я сниму со спины и заряжу ружьё, а затем выстрелю. Мгновение, и они скрылись в заснеженном лесу!

Колдовство, не иначе, решил я!

Только сейчас я почувствовал, как по моему лицу обильно течёт пот, а руки мелко дрожат. Тоже мне охотник! – укорил я себя. При виде двух, всего-то двух, волков, чуть не наделал в штаны, а если бы их оказалось четыре, пять?

И тут же ответил – тебя бы, дорогой мой, уже не было в живых, а мелкие косточки твои растаскивали бы вороны и сороки. Бр-р! Не дай Бог такую смерть! – содрогнулся я и, не знаю почему, неумело перекрестился.

Сколько бы я ни стоял, расстояние от этого не уменьшится, подумал я и, закинув ружьё за спину, побежал дальше. Но теперь я был настороже, и частенько, с опаской, оглядывался назад.

В течение получаса за моей спиной никого не было, но… потом, они опять возникли. Возникли из ниоткуда!

И чего привязались! – ругнулся я, идите зайцев ловите, они жирные, а я худой – кожа, да кости и три дня не умывался, и потом весь провонял.

Волки, словно нарочно издеваясь, придерживались одного и того же расстояния от меня, и как привязанные, настойчиво сопровождали до вечера.

Мне приходилось часто оглядываться, на это уходили время и силы. За сегодняшний день я прошёл всего половину намеченного пути, и к тому же устал здорово. Сказались не только физическая усталость, но и психологическое напряжение.

Каково это – идти в сопровождении голодных волков!

Эх, если бы нас было двое, а лучше бы трое-пятеро! – размечтался я. Но я был один! Один на просеке, совершенно один! Я был один: вдали от жилья и людей, вообще один, не считая линии ЛЭП и волков.

Собравшись готовиться к ночёвке, я только сейчас спохватился (почему-то эта мысль до этого момента не приходила мне в голову), как я буду ночевать?

Мои глаза тревожно забегали по сторонам, ища хоть какого-то укрытия, но его не было.

Я не знал, что мне делать. Не мог же я всю ночь простоять на ногах с ружьём в руках, как оловянный солдатик из сказки. Выход…, нужно искать выход из создавшегося положения.

И я нашёл его! Честное слово – нашёл! Или… его подсказала мне опасность, или память подсознания, не знаю, но что-то подсказало или надоумило.

Мне, кажется, помогли найти выход книги, прочитанные в детстве. Мне вдруг вспомнился цикл рассказов Майн Рида – «Зверобой», «Соколиный глаз», о возможности человека приспособиться к любой создавшейся ситуации.

Ещё раз внимательно оглядевшись вокруг, я высмотрел огромную, высокую сосну с толстыми ветвями, и стал карабкаться на неё.

Без привычки к таким упражнениям, даже не успев достичь нижних веток, я пару раз сполз назад. После третьей попытки я кое-как взгромоздился на горизонтальной ветке, метрах в трёх-трёх с половиной от земли.

Фу-у! – отдуваясь, словно после многокилометрового кросса, решился я на небольшой отдых, и осторожно бросил взгляд на волков.

Они подошли ближе, и сейчас находились метрах в сорока от дерева.

Вовремя я забрался, мелькнула у меня мысль.

Волки совершенно осмелев, стали менее осторожными, но, Слава Богу, всё ещё находились на расстоянии.

Осторожно, боясь сверзиться вниз, я отстегнул ремень от ружья и, вытащив свой из брюк, связал их вместе. Балансируя на ветке, как канатоходец на «тросу» в цирке «Шапито», я зарядил ружьё, воткнул его в развилку веток повыше головы, а сам, после нескольких неудачных попыток, всё же привязал себя к дереву.

Положение, конечно, не ахти как удобное, но оно всё же не идёт ни в какое сравнение с тем, что могло меня ожидать, останься я под деревом. Даже если я усну, то не упаду вниз, прямо в раскрытые пасти голодных волков, решил я, туго завязывая ременный узел.

Это меня несколько утешило и, показав зверюгам язык, я громко произнёс: «Ну, что, съели, придурки? Фигу вы получите, а не меня!».

Господи, лучше бы я этого не говорил и не делал. От неаккуратного движения мой мешок с припасами полетел вниз, и я остался без заготовленной зайчатины, вермишели «Роллтон»: не только без ужина, но и без завтрака, обеда, без боезапаса – вообще без продуктов! Хорошо ещё, что я всё время держал в кармане пять-шесть патронов, так, на всякий случай, а то бы, не знаю даже, как бы я выкрутился.