Иван Косенков - Блицвюргер: тройной престиж мгновенного убийства. Детектив

Так или иначе, в три часа ночи пассажиры разбрелись по разным местам, чувствуя себя связанными одной трагедий. Некоторые, оставшись без денег, были не в состоянии вызвать такси. Рогин был из их числа. Но, будучи крайне неприхотливым человеком, он просто уселся на скамейке вокзала и спустя пару минут удачно заснул.

Саша проснулся о того, что кто-то на скамейке нежно к нему прижимался. Однако о том, кем был его таинственный обожатель, Рогин догадался прежде, чем успел открыть глаза. В нос ударил сжимающий горло резкий запах тухлого мусора. Какой-то гражданин без определённого места жительства, видимо, увидев в Рогине родственную душу, решил пристроиться рядом с ним на скамейке и во сне от холода прижался к единственному, в Сашином лице, источнику тепла. Рогин проворно отъехал в сторону и вскочил на ноги. Сон как рукой сняло, и Александр осмотрелся. Уже было довольно светло для зимнего утра. Рогин вздохнул и двинулся в путь. Ему предстояло пройти пешком много улиц. Адрес профессора он помнил хорошо. Спустя два часа, с остановками и блужданиями по дворам, он добрался, наконец, до столь желанного сейчас дома и вошёл в подъезд.

Там Рогин задумчиво остановился напротив железной, коричневой двери с золотым номером 70. Именно за ней и располагалось обиталище профессора, в котором Рогину предстояло провести пока ещё не определённое количество времени. Он быстро нажал на кнопку звонка. События прошедшей ночи заполняли все мысли Рогина, и он стремился рассказать об этом хоть кому-нибудь. Профессор ожидал его ночью, но в связи с тем, что телефон Рогина был выключен, он никак не мог сообщить о задержке. Наверное, не дождавшись своего гостя в назначенное время, профессор в панике начал звонить родителям, а те, в свою очередь… Рогин даже вздрогнул. Что может произойти с человеком ночью в дороге? Да всё, что угодно, и ночное приключение Рогина это отлично подтверждало. Налёт на автобус, ограбление… убийство. Но главный вопрос по-прежнему заключался в том, чья невидимая рука в мгновении ока могла нанести тот смертельный удар, обчистить карманы грабителя и бесследно исчезнуть. И всё это буквально за секунды.

Рассуждения Рогина прервало щёлканье замка. Дверь распахнулась, и на пороге предстал профессор Виктор Вениаминович Гронский. Это был худой, абсолютно седой мужчина лет шестидесяти, среднего роста, в чёрном свитере. Волосы были аккуратно причёсаны, лицо гладко выбрито, за исключением того, что под носом щёточкой красовались белые усы, которые придавали ему очень добродушный вид. Хотя было похоже на то, что профессор уже давно проснулся, глаза, тем не менее, сонно осматривали молодого человека и, казалось, что они в любую секунду могут закрыться.

– Здравствуйте – насколько мог, приветливо, улыбнулся Рогин. – Я Александр Рогин. Прошу прощение, что заставил вас волноваться. Произошла очень неприятная ситуация…

– А разве вы должны были приехать не послезавтра? – на лице Гронского отразилось такое искреннее удивление, что Рогин на мгновение даже усомнился в факте своего прибытия.

– Нет, десятого декабря, как и договаривались. Но, понимаете, в дороге…

– Как нехорошо получилось – удивление профессора сменилось крайней степенью смущения. – Кажется, я опять что-то перепутал. Я ведь вас и не ждал сегодня, у меня тут… ээээ… небольшой беспорядок. Прошу вас, проходите.

Продолжая бормотать извинения за рассеянность, Гронский провёл Рогина через коридор в зал своей квартиры. Небольшой беспорядок заполнял собой каждый метр скромного жилища Виктора Вениаминовича. Во всех углах, на столе и стульях, на полках и местами в коробках на полу в огромном количестве лежали книги самых разных сортов. Запах литературы здесь ощущался даже в воздухе. На Рогина сразу накатили ностальгические воспоминания, когда он ещё маленьким посещал маленькую библиотеку в своём небольшом городке. Там тоже чувствовался аромат старой бумаги и выцветших от времени обложек. Теперь таких библиотек мало осталось, и вряд ли кто-нибудь будет помнить о них лет через двадцать. Но здесь, в этой квартирке, был настоящий рай для классического книголюба, где книги не просто являлись частью интерьера – они были полноценными хозяевами, даже, может быть, божествами в маленьком храме филологии среди других квартир Краснодара. Однако подобные мысли могли прийти в голову далеко не каждому. Большинство людей восприняли бы обстановку жилья профессора, как безумный, хаотичный склад макулатуры, и пришли бы в ужас от мысли провести здесь хотя бы один день. Но Рогину было не до размышлений об окружающей обстановке. Ему хотелось только перекусить и отправиться спать. В голове в очередной раз возникла картина трупа на дороге, и Саша нервно вздрогнул. Гронский, однако, расценил эту дрожь, как реакцию на обстановку в своей квартире.

– Нравится? – с неподдельным интересом спросил он. – Некоторые экземпляры книг, которые вы здесь можете найти, чрезвычайно редкие. Мне невероятно повезло в своё время приобрести этот, вне всяких сомнений, ценный материал. Конечно, вы можете пользоваться моей библиотекой совершенно свободно, даже не спрашивайте меня, берите, что нравится. Только, с возвратом, пожалуйста. – Профессор многозначительно покивал, словно умоляя обратить особое внимание на свои последние слова, и внезапно продекламировал:

– Всё время мои книги здесь, со мной

И им всё время есть, что рассказать.

Я так хотел вот этой вот зимой

Всё с полки взять и разом прочитать…

Рогин удивлённо посмотрел на доктора. Ему редко доводилось слышать, чтобы кто-то взял и начал читать стихи прямо во время живой беседы. Но профессору, очевидно, было не впервой выражаться стихотворным языком. Он снова погрузился в себя, повторив, что если бы знал о точной дате приезда гостя, непременно придал бы своей квартире более человечный вид.

Рогин готов был поклясться, что сообщи он о точной дате своего приезда даже за месяц, Гронский и тогда не сдвинул бы с места ни одну из коробок с книгами. Хотя бы потому, что они по своей площади доминировали над всеми другими предметами в доме и занимали столько территории, что расположить их в состоянии, близком к порядку, вообще не представлялось возможным в этой квартирке.

Спустя пару минут Рогин перестал замечать одни только книги и наконец-то смог осмотреть и другие части интерьера. Квартира состояла из ванной, зала, кухни и спальной комнаты. В зале находились чёрный диван, книжный шкаф (естественно, забитый до отказа книгами), какая-то картина на стене с изображением скучного пейзажа, унылая, непримечательная люстра, вялые, жёлтые обои и… всё. Больше ничего в глаза не бросалось. Спальня тоже не отличалась хоть каким-то намёком на разнообразие и склонность хозяина хоть как-то украсить обстановку. Кровать и обшарпанный шкаф для одежды (Рогин заподозрил, что и там припрятана парочка коробок с книжками). На этом мебель в комнате заканчивалась. Под конец экскурсии Рогина повели на кухню. По каким-то причинам, в этом месте квартиры не было ни одной книги, поэтому помещение для приёма пищи выглядело довольно уютно. Здесь отлично чувствовалась аккуратность и домашняя теплота. Простой, но изящный белый столик, на котором стоял включённый ноутбук, два стула, раковина для мытья посуды, небольшой холодильник, и выложенный белоснежной плиткой пол. Во всём этом изобилии белого цвета в глаза сразу бросился огромный чёрный кот, удобно свернувшийся на одном из стульев в большую, пушистую подушку. Жёлтые глаза настороженно блеснули при виде вошедших людей, но тут же закрылись в безмятежном спокойствии. В свою очередь, Рогин так же испытал какое-то облегчение от одного взгляда на кота, и почувствовал себя посвободнее.