Ли Чайлд - Один выстрел

– Здесь дальше от площади, пуля летит дольше.

– Примерно шестьдесят пять метров. Барр не промахнулся бы и с трехсот пятидесяти.

Хелен Родин ничего не сказала.

– К тому же он рассчитывал, что будет солнечно. Вы сами сказали, что обычно погода такая. В пять вечера солнце стояло б на западе, у него за спиной. Он бы не стрелял против света. Любой снайпер выбрал бы такую позицию.

– Но его не было. Почему?

– Давайте вернемся в ваш офис. Вам предстоит разработать подробный план действий.

Хелен Родин села за письменный стол. Ричер подошел к окну и посмотрел на площадь. Поискал взглядом мужчину в просторном костюме. Не увидел.

– Барр просто выбрал, откуда стрелять, только и всего, – заметила Хелен. – Не самый удачный выбор с точки зрения военной теории четырнадцатилетней давности. Как это уменьшает его вину?

– А так: если вместо удобного А человек выбирает ни к черту не годное Б, у него должны быть на то веские основания. Он загнал себя в здание вровень с улицей, в людном месте, откуда много труднее стрелять, да и наследить на этой стройке было проще простого, прямо подарок ветерану вроде Эмерсона.

– Хорошо, тогда скажите, зачем Барр так поступил.

– Затем, что он буквально лез вон из кожи, чтобы оставить на месте все улики вплоть до самой последней.

Хелен Родин уставилась на Ричера:

– Это же чистое безумие.

– Все были в полном восторге от вещественных доказательств, им и в голову не пришло подумать, нет ли тут перебора. Мне тоже не пришло. В жизни не бывает, чтоб все так гладко сходилось. Кругом накладки. Скажем, зачем он надел плащ? Было тепло, дождем и не пахло. А затем, чтобы оставить на столбе драгоценные волокна плащовки. Зачем надел эти идиотские ботинки? Зачем стрелял из темноты? Затем, чтобы люди увидели вспышки выстрелов и показали, откуда стреляли. Почему поцарапал винтовку о стену? Почему не забрал с собой дорожный конус?

– Чистое безумие, – повторила Хелен.

– Наконец, две главные вещи. Для чего он оплатил стоянку? Для того, чтобы опустить в счетчик четвертак со своими отпечатками. Чтобы они совпали с другими, на гильзе, которую он, вероятно, тоже специально оставил.

– Вторая главная вещь?

– Бассейн был ему нужен на линии огня, вдоль, а не поперек.

– Зачем?

– Затем, что он нарочно выстрелил в воду. Так, чтобы пуля вошла по долгой оси и под низким углом, как на баллистических испытаниях, а после ее можно было извлечь из воды целехонькой. Звено между его винтовкой и преступлением. Стрелять поперек не имело смысла. Слишком малое расстояние полета. Пуля врезалась бы в стенку бассейна и сплющилась.

– На кой черт ему все это понадобилось?

– Потому что его заставили, Хелен. Все очень просто.

Она снова уставилась на Ричера.

– Кто-то принудил его совершить преступление и взять вину на себя. Ему приказали вернуться домой и дожидаться ареста. Поэтому он принял снотворное.

Хелен Родин ничего не сказала.

– Не был он психом-одиночкой. Он действовал по принуждению. Поэтому и заявил: «Не того взяли».

Ричер снова окинул площадь взглядом.

– Придется покувыркаться, – сказала Хелен.

– Но пятерых он все же убил.

– Если на него было оказано давление, это ему поможет.

Ричер ничего не сказал.

– Доложим Эмерсону?

– Нет, – сказал Ричер, – Эмерсон получил лучшее дело своей жизни. Он не станет придираться к мелочам. На его месте любой коп не стал бы.

– Что же нам делать?

– Задать себе три вопроса: кто, как и зачем. Нужно вычислить, кому это выгодно, потому что Барру точно невыгодно.

– «Кто» – тот, кто вчера вечером натравил на вас тех парней. Ему не хочется, чтобы вы ему ставили палки в колеса.

– Верно, – согласился Ричер.

– Значит, его-то мне и нужно искать.

– Можете угробить клиента.

– Он в больнице, круглые сутки под надзором.

– Ваш клиент не Джеймс Барр, а Розмари Барр. Подумайте, какая угроза могла заставить Джеймса Барра сделать то, что он сделал. Что ему терять на этом свете? Семьи у него нет. Одна сестра.

Хелен Родин ничего не сказала.

– Ему, конечно, приказали держать рот на замке. Поэтому он попросил разыскать меня. Что-то вроде зашифрованного послания. Потому что кукла не может рассказать о кукловоде, ни сейчас, ни вообще, угроза-то никуда не делась. Мне кажется, он жертвует собой, чтобы сохранить жизнь сестре. В этом главная ваша проблема. Если кукловод увидит, что вы что-то выискиваете, он решит, что кукла заговорила.

– Так что же мне делать?

– Ничего не делать. Чем сильнее вы попытаетесь помочь Джеймсу Барру, тем скорее Розмари Барр за это прикончат.

– Мы можем ее защитить? – спросила она.

– Нет, – ответил Ричер, – не можем. Нас всего двое.

Хелен Родин поднялась из-за письменного стола и подошла к Ричеру. От нее пахло чистым и свежим запахом дорогого мыла.

– А вы вот могли бы его поискать, – сказала она.

– Я? – переспросил Ричер бесстрастным тоном.

– Он дал вам повод, не связанный с Джеймсом Барром. Натравил на вас тех парней. Если вы попробуете на него выйти, он вовсе не обязательно решит, что Барр проболтался.

– Не для того я приехал, чтобы помогать защите.

– Тогда считайте, что помогаете обвинению. Раз в убийстве были замешаны двое, пусть и судят двоих.

Ричер поднялся лифтом на верхний этаж башни черного стекла и обнаружил служебную лестницу на крышу. В башне было всего пятнадцать этажей, но она казалась самой высокой точкой во всей Индиане. Он различал реку на юге. Он подошел к северо-западному углу. Прямо под ним ответвление шоссе огибало здание библиотеки и башню и убегало на восток. Далеко за ним, на горизонте, прямой линией тянулась в туманной дымке магистральная дорога штата и примерно через три километра упиралась в «клеверный лист». Длинное прямое шоссе отделялось от «клеверного листа» и вело назад к городу. Его-то и высматривал Ричер.

Он спустился на первый этаж и вышел на улицу. Теплый воздух был неподвижен. Нужная дорога оказалась прямой и широкой. Ближе к центру города вдоль нее выстроились мелкие захудалые заведения. Ричер шел вперед и километра через полтора миновал автокафе самообслуживания. Затем магазин покрышек. И автосалон, торгующий малолитражками. По его расчетам, он приближался к цели.

«– А ты проститутка?

– Еще чего! Я работаю в магазине автозапчастей».

Может, в городе всего один такой магазин. И в любом городе он непременно будет на той же улице, где торгуют шинами и автомобилями. Которая в свою очередь всегда представляет собой новый широкий участок шоссе неподалеку от магистральной развязки «клеверный лист».

Ему потребовалось десять минут, чтобы миновать фордовский автосалон, где в ряд стояло около тысячи пикапов. В первом ряду стояли новенькие машины, за ними – старые.