Брижит Обер - Лишняя душа

Звоню снова.

Все так же не включается автоответчик. «…Чтобы украшения были красивы», осмелюсь даже представить себе это твое украшение из трех висюлек! Ну, отвечай же!

Ах! Раздражающий электронный голос сообщает, что абонент временно недоступен. Я ору: «Жирная скотина! Я знаю, что вы там! Я позвонила в полицию! В ваших интересах поскорее убраться отсюда!»

Никакой реакции. А что будет, когда Стивен вернется с работы? Какие объяснения придумает Моран? «Я пришел к вам, и у меня возникло желание пойти изнасиловать вашу квартиросъемщицу»? «Но так как она сопротивлялась, то я слегка загнал ей дрель в глотку». «Как вы смотрите, чтобы распить со мной ее бутылочку коньяка?»

Он сбежит, как только услышит, что Стивен вернулся. Выскочит на улицу, как обезумевший заяц, и будет точить лясы с Рэем-Антони, этим медведем неотесанным, ну, Эльвира, ха-ха-ха, теперь можно сказать, что у тебя пошлый юмор!

У Стивена звонит телефон, я подпрыгиваю, надеюсь, что Моран тоже. Быстренько, голову в камин.

– Ты здесь?

Селина.

– Насера сказала, что сегодня утром ты немного поболтал с Мадзоли, – продолжает она. – Он выглядел странно, да? Да где ты, черт тебя подери? Ведь ты только что звонил мне из дома!

Ну да, где ты, Стивен? Ты не на работе, потому что ты работал утром, как только что сообщила Селина. И не в твоих привычках весь день где-то шляться!

– Слушай, мы идем есть пиццу к Марио, если хочешь, присоединяйся. Там будут все наши, даже Даге и даже распрекрасный Симон! Ну ладно, звони.

Недовольная, она вешает трубку.

Щелк.

а) На пиццу я не приглашена.

б) Стивен звонил ей из дома? Но это невозможно! Он недавно ушел и пока не вернулся, я ведь много раз звонила ему, стучала в дверь, входила и…

в) Стивен – пленник Морана! Ну да, совершенно точно, закрытая на ключ гостиная, его молчание…

г) За каким чертом Морану потребовалось похищать Суперзануду Стивена?

Потому что Стивен увидел, как он у меня роется.

Потому что он наконец понял, что это опасный сексуальный психопат, прикидывающийся безобидным стариканом.

Потому что он угрожал донести на него в полицию.

Или же потому, что он увидел, как тот крадучись выходит из моей квартиры с дрелью, запачканной кровью, и хотел его задержать.

Дрель?

Бегу в ванную комнату, забираюсь на край ванны, отодвигаю вентиляционную решетку и…

Ее там нет! Там нет больше дрели, он просто пришел и забрал ее!

Так вот и вижу: Моран – лицо обезображено гримасой, из углов рта стекает слюна – направляет окровавленное сверло дрели на лысый лоб Стивена Трепещущего.

Что же делать?

Позвонить фликам? Они не придут. Они мне откровенно не верят.

Предупредить Селину? Чтобы она, набив рот пиццей «Четыре сыра», расхохоталась мне прямо в лицо? Кто поверит, что Моран запер Стивена? Но я ведь не сошла с ума, это его мобильник звонит наверху, значит, Моран там? Со Стивеном или без него, но он там!

А может, он пришел что-нибудь починить и забыл свой телефон?

Нет, потому что менее трех часов тому назад он послал мне SMS с этого самого телефона. И потому что я не слышала, чтобы кто-нибудь входил или выходил из дома.

А если он вышел, пока ты лежала без сознания в подвале? Хм…

Я знаю, что я права, просто знаю, просто чувствую это. Для очистки совести надо пойти посмотреть. Мой нож. Плотно прижатый к бедру. Мне надоело бояться. Изображать запуганных ягнят.

В атаку!

И тотчас, перепрыгивая через две ступеньки, но совершенно бесшумно, я бегу по лестнице и возле двери прижимаюсь к стене, совсем как агент ФБР перед силовым захватом. Потом резко наклоняюсь и бью по двери кулаком – один, два, три раза. Отступаю в сторону на случай, если кто-нибудь решит стрелять через дверь. Ну ладно, это не кино, ладно, и хотя трех женщин разделали на куски, и даже если Рене Моран просто дедуля-извращенец, я все равно ничем не рискую.

Естественно, никто в меня не стреляет и никто не отвечает. Я снова набираю номер Морана и ясно слышу, как звучит в квартире «Моя красивая елочка».

– Откройте! Я знаю, что вы здесь! Сейчас прибудет полиция! Откройте дверь! – ору я одновременно и в телефон, и в дверь.

Как говорится, самый глухой тот, кто не хочет слышать. Отвешиваю в дверь здоровенный удар ногой в домашней туфельке, о-о-ой, дьявол, как больно, я едва не переломала пальцы на ноге, ругаясь сквозь зубы и придерживаясь за стену, подпрыгиваю на одной ноге. Святая правда, у ФБР все выходит полегче.

Больше никаких проволочек. Вынимаю отвертку, ввожу острие между косяком и полотнищем двери, как раз над язычком замка, и нажимаю. Дверь даже не шелохнулась, и тут, немного запоздало, я вспоминаю, что Трус Стивен установил охранную систему. Я никак не смогу «взломать» дверь. Но не стану же я вновь изображать ямакаси [27] Ямакаси – современные городские самураи. на фасаде дома. Черт! С досады со всей силой бью кулаком по ручке двери.

Которая опускается.

И дверь открывается.

Она не была заперта. Все то время, что я мучилась, как бы проникнуть к Стивену, эта гнусная проклятая дверь была не заперта! Как и окно. Он что, никогда ничего не запирает, этот псих ненормальный?!

Глубокие успокаивающие вдохи. Кладу отвертку в карман, где лежит Бэбифон, и беру нож. Пальцы крепко сжимаются на черной бакелитовой ручке, нож надежно лежит в руке. Легонько толкнуть приотворенную дверь, которая медленно отворяется на петлях, нажать на выключатель слева: оглядываю прихожую, ключ зажигания лежит на столике. Ничто не изменилось после моего ухода.

Делаю шаг вперед.

Косой взгляд в кухню. При свете уличного фонаря она кажется пустой. Очень медленно двигаться вперед. Искать рукой выключатель. Включить свет. Резко распахнуть дверь до упора на тот случай, если там кто-то прячется. Дверь стукается о кафельную стену. Кухня пуста.

От раковины исходит тошнотворная вонь, подхожу поближе. Она исходит из сливного отверстия, повсюду прилипшие коричневатые волоконца. На полу большой черный пластиковый мешок, из него натекла небольшая лужица, она привлечет тараканов. Эльвира, вот уборкой ты займешься попозже.

Погасить свет, вернуться в прихожую, потом пройти в спальню. Там все в том же состоянии, как я оставила. Я не подмела стекла. Позже, позже.

Ванная: пустая и мрачная. И ледяная. Я никогда не замечала, как здесь холодно.

Остается гостиная. Гостиная, запертая на ключ, где, наверное, засел Моран, готовый продырявить Стивена.

Последняя попытка с Бэбифоном. Номер Морана. За дверью звучит «Моя красивая елочка». От этого я цепенею, тем более что вокруг абсолютная тишина. А кроме того, эта песня мне никогда не нравилась. Церемонная, чопорная. Кажется, что ее надо петь, стоя по стойке «смирно» перед суровым дирижером Караяном. Хватит искать отсрочек, Эльвира. Решайся. Действуй. Живи настоящим моментом, think different, just do it. All right, шеф.