Михаил Кречмар - Центр мира

Владельцы клуба посовещались и отдали ряд распоряжений менеджменту. Менеджеры внесли изменения в расписание, новые приказы получили операторы видеонаблюдения, уборщики, официанты и даже диджеи.

Убийство человека, даже замаскированное под естественную смерть или несчастный случай, совершенно не требует такой всесторонней подготовки, как «изъятие» человека с целью его последующего быстрого возвращения в нормальную жизнь. Операция завершается самим фактом убийства, с «изъятием» же человека проблемы похитителей, как правило, только начинаются.

Концерт популярной группы «Злые Волки» был запланирован на десять часов вечера. Где-то в районе восьми на стоянке клуба появилась аварийная машина московской мэрии. Двое ребят в комбинезонах открыли канализационный люк и спустили туда какую-то проволоку. Затем они оба залезли в машину и приникли к сложному радиоэлектронному оборудованию, имеющему такое же отношение к ремонту канализации, как модный цвет женских пиджаков следующего сезона к летней миграции антилопы гну в Серенгети.

В это же время четверо молодых людей в униформе клуба прошли в операционный зал видеонаблюдения. Технический директор Golden Needle Вадим Сафонов объяснил персоналу, что это стажёры из дочернего клуба в Екатеринбурге и что сегодня у них первый урок. Затем тот же Сафонов прошёл в «техничку».

– Можете отдохнуть, ребята, – Сафонов похлопал по плечу Илюшу Николаева, студента третьего курса МГПУ, – основное свинство начнётся позже. Сейчас я хочу дать себя попробовать другим ребятам. Не беспокойтесь, они вам не конкуренты, – он дружелюбно улыбнулся насупившемуся Илье, – я просто хочу подрочить бригаду для Itchen-Chicken в Питере. Ну а потом вы выправите за ними все косяки…

С охраной технического входа дело обстояло ещё проще. Георгий Цицилава, грузинский богатырь из Сванетии, получил повестку явиться в отделение милиции по месту регистрации. Менеджер по безопасности клуба Виктор Харасия, который раньше «решал вопросы», возникавшие у секьюрити с правоохранительными органами, на этот раз просто развёл руками.

– Извиняй, Гоги! Сейчас нет у меня человека в том отделении. Ну и ладно, сходишь туда-сюда, пообщаешься. Будут проблемы – звони…

Его место занял другой амбал, также явно выраженной кавказской наружности.

– Родственник Гоги, – пояснил Сафонов. – Аврам. С Абрамом не путать! Тот же творческий путь – спецназ ГРУ и всё такое. Сегодня и завтра на подмене побудет.

Последнего «стажёра» Сафонов представил официантам.

В качестве окончательного штриха готовящейся акции к трансформаторной подстанции 47-го квартала подъехала и остановилась скромная «шестёрка». Два человека внутри машины подрёмывали в ожидании.

Ближе к десяти вечера в «подсобку» клуба с технического входа вошли ещё два человека. Одним из них был капитан Шемякин – в футболке и джинсах; вторым – небольшой мужичонка восточной внешности с объёмным полиэтиленовым пакетом. Трудившаяся в подсобке бригада уборщиков тепло поздоровалась с Зурабом и сдержанно – с Шемякиным. Он был для них чужой.

Сулейман Измаилов подъехал на стоянку в четверть одиннадцатого. «Злые Волки» настраивали на сцене аппаратуру. Люди в зале разогревались напитками и куражились. Постанывали гитары, из разных углов вспыхивали искорки фейерверков, свет иногда зажигался на весь зал, а иногда полностью гас.

– Новогоднее представление прямо, – сказал Сулейман своей спутнице, Лоре.

– Ох, Сулейманчик, так здорово! Сегодня за программу отвечает Серкоша Поцик, он такой выдумщик, я его так люблю…

– Сегодня ты меня лучше люби, ладно? – пробурчал Измаилов и взял Лору за ухо.

Сулейман Измаилов так никогда и не узнал, что «праздник» был, по большому счёту, затеян в честь него. А режиссёром был не Серёжа Поцик, а майор Лепенин – большой специалист Службы по всяким постановкам, специально для этой цели приехавший из резидентуры Службы в Австрии.

– Вошёл, – произнёс в радиостанцию наблюдатель из аварийного фургона. – Одежда: брюки, – он взглянул в шпаргалку, – Б11, куртка – Е6.

Весь гардероб Измаилова был расписан по номерам. Каждая единица одежды, в которой он за последний месяц появлялся на людях, имела обозначение и значилась в «шпаргалке».

– Какая швабра с ним? – автоматически откликнулся Спадолин – старший группы «стажёров» в комнате видеонаблюдения. «Впрочем, какая разница, – подумал он, – через полминуты увижу…»

Ответ, однако, последовал раньше, чем парочка появилась на ступеньках.

– Елена Курганцева, агентство «Оникс». Жадная сука, у Беленького на неё ворох всего.

Да, Измаилов действительно шёл вместе с известной Курганцевой, она же «Трюша». И на неё действительно было много всего. Это тоже сильно облегчало дело.

Но более всего дело облегчало то, что «ночные бабочки» вроде «Трюши» совершенно не рассматривались всерьёз как свидетели – ни милицией, ни гангстерами. Даже от дворняги у мусорного бака получить хоть в чём-то объективную информацию было неизмеримо проще, чем у такого измученного шампанским и кокаином существа.

«Отсыпать полгорсти „кокса" из оперативного резерва и отправить в Ростов-на-Дону к родителям на месяц», – решил Спадолин.

– По одежде понял? – уточнил он у Зураба.

– Да. Слава яйцам, всё с собой…

Зураб быстро закрылся в техничке, переоделся, накинув на себя форменный халат, и немедленно приобрёл деловитый вид.

– Шеф, атас! – Вадим Сафонов раньше работал у Братьев, и, воленс-ноленс, пришлось его посвятить в суть готовящейся операции. Тут уж правда, что, слава Богу, «бывших чекистов не бывает», – Абдуллаев сюда собрался!

– Проблемы? – спросил Макс.

– Да быть не должно. Сперва амбалы проверят клуб, может, запретят вам снимать какой-нибудь угол на видео. Может, диски сегодняшние с записями изымут. Передай своим ребятам, чтоб они глаз на них не поднимали – «чехи» все технички-подсобки обойдут. Они оперов часто по взгляду узнают… Я их сейчас своими людьми, ну, обычными, разбавлю… Ну и своих они поставят – на все входы, естественно…

– Ну что ж… Визит, можно сказать, ожидаемый… – задумался Спадолин. – С другой стороны, если сейчас не засыплемся, алиби у нас будет двухсотпроцентное. Нельзя «изъять» человека из клуба, в котором гуляет сам Абдулла…

Через минуту у входа в клуб остановились две BMW. Из машин вышли четверо, поздоровались с охраной на входе, тихо прошли в зал и обошли его по периметру, незаметно разглядывая всех присутствующих. Ещё через минуту в операционную вошёл невысокий широкоплечий человек в кожаной куртке с сухим, покрытым бугристой кожей, словно обожжённым, лицом. Острым, недобрым взглядом окинул помещение: за двенадцатью мониторами сидело четыре сотрудника.