Пи Трейси - Смертельная поездка

Ли, возьми себя в руки. Дома тебя ждет Шерил.

Мысль о жене вызвала у него секундный ступор. Боже мой, бедная Шерил. Уже два часа. Она, наверное, с ума сходит от беспокойства и обрывает телефон диспетчерской… Погоди-ка. Ли, баран тупоголовый, ну конечно. Шерил подняла на уши весь участок уже несколько часов назад, и сейчас наверняка все патрули в поле, ищут его. Он должен выбраться из леса, выйти на дорогу. Только так они смогут его найти… Но сначала он должен каким-то образом проскользнуть мимо ублюдков с ружьями, а главная трудность состояла в том, что он толком не знал, где они находятся.

«Пятнадцать минут прошло», – подумала Грейс, когда они наконец двинулись от озера к загону. Пятнадцать минут ушло на то, чтобы придумать и скорректировать план и условиться о времени. Если все сработает, но из-за опоздания на пятнадцать минут они не смогут спасти жизнь тысячи человек, то как, спрашивается, им потом с этим жить?

Склон холма, прикрывавший их со стороны фермы, создавал иллюзию безопасности, и, выйдя на его гребень, Грейс, как и остальные две женщины, почувствовала себя ужасно уязвимой. Они пригнулись к земле, быстро добежали до трактора и, присев, спрятались в высокой траве. Не шевелясь и дыша ртом, они ловили в окружающем их безжизненном пространстве каждый звук, малейший намек на движение. Влажный воздух был пропитан удушливой жарой, будто на мир, словно на кастрюлю, опустилась гигантская крышка.

«Все пока хорошо, – не прекращала твердить себе Энни. – Он сказал, что оставляет город нам на всю ночь. Он ведь не знал, что мы слушаем, поэтому зачем ему врать? Это не уловка, солдаты и правда дожидаются рассвета на расстоянии от города, охраняют свой периметр. Мы можем передвигаться. Мы должны передвигаться. Нам нужно много сделать и много куда добраться. Никогда не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня. Промедление смерти подобно…» Глупые афоризмы загромождали ее мысли, будто автомобили – городскую улицу в час пик.

Наконец Грейс решила продолжить движение. Она побежала вдоль правой стороны загона к сараю. Энни и Шарон беззвучно следовали за ней. Все они старались не смотреть на ужасный урожай, принесенный землей внутри загона.

Энни бросила взгляд в открытую дверь сарая, заметила тусклый блеск там, где лунный свет отражался от поддерживающих крышу стальных столбов.

Она вдруг подумала, каково это: быть коровой и в первый раз почувствовать ярмо на своей шее, попятиться назад и с удивлением обнаружить, что не можешь высвободить голову оттуда, куда так беспечно ее засунула. «Скорее всего, не очень-то это отличается от того, что чувствуем сейчас мы», – решила она.

На углу сарая они остановились. Начавшая закатываться луна заливала двор фермы болезненным желтоватым светом, который после потемок у озера казался ярким.

На подъездной дорожке тускло блестели камни. Из-за нее, словно пустые глазницы скелета, на них смотрели черные окна фермерского дома. Деревья стояли как уставшие черные стражи, их листва безжизненно висела в неподвижном воздухе. Ни движения, ни звука – будто кто-то поставил мир на паузу.

И очевидно, этот кто-то поставил на паузу и Грейс. Она резко застыла на середине шага, насмерть перепугав Энни.

Так же резко она повернулась к Энни. Ее лицо выражало какие-то чувства, но Энни не могла понять, какие именно. Грейс судорожным движением запустила руку в карман джинсов, вытащила свой плоский сотовый телефон, открыла его. У Энни упала челюсть. Он увидела, что экран телефона светится, а сам телефон слегка вибрирует.

Когда Бонар вслед за Харлеем поднялся по лестнице в автобус, он увидел, что по проходу к нему крадется что-то большое и плюшевое. У него ушла где-то секунда на то, чтобы понять, что это собака, а затем он подвергся нападению. У него не было собаки с тех пор, как он был мальчишкой, и его пес вздумал помериться силами с барсуком, но Чарли в минуту напомнил ему, от чего он отказывался все эти годы.

– Я еду в штурманском кресле. Собака едет со мной, – раздался из-за его спины голос Джино.

Бонар, обнимавший Чарли за шею, улыбнулся, когда длинный мокрый язык шаркнул по светлой щетине у него на щеке.

– По поводу кресла никаких возражений. Но за собаку я буду драться. Куда все исчезли?

– Холлоран с Магоцци и Родраннером пошли в заднюю часть автобуса. Тебе тоже стоит пойти и ознакомиться. У них там рабочая комната прямо из фильмов про Джеймса Бонда.

Бонар уселся на обитом шелком небольшом диване, стоящем позади водительского кресла, в котором сидел Харлей.

– Мне и здесь неплохо. Кроме того, это же мои края. Я буду штурманом.

Джино сел в кресло и пристегнулся.

– Не надо нам никакого штурмана. У нас тут такая система спутниковой навигации – закачаешься.

Харлей обернулся к нему:

– Ты с ней разобрался?

– Еще как. Последние два часа я только и делал, что с ней ковырялся, и изучил ее вдоль и поперек. Хочешь выехать со стоянки? – Он нажал несколько кнопок и посмотрел на экран. – Прямо вперед на расстояние шестнадцать целых и тридцать семь сотых фута, поворот направо на северо-северо-восток на ноль запятая тысяча сто восемьдесят четыре… Ничего себе. Где ты достал такую штуку?

– Снял с атомной подводной лодки, – проворчал Харлей.

– Серьезно?

– Бог с тобой, Ролсет, нет, конечно. У них таких хороших нет. Открой карту округа Миссакуа и направь меня к центру.

– Погодите секунду, – сказал Магоцци и зашел в кабину. За спиной у него маячили фигуры Холлорана и Родраннера. Он был бледен – бледнее, чем даже тогда, когда он стоял под ртутными фонарями на бензоколонке, – а его голос звучал так, будто его кто-то слегка придушил: – Родраннер только что установил личность тех трех трупов по отпечаткам, которые нам послал Бонар.

Бонар, Харлей и Джино одновременно повернулись и посмотрели на него.

– Их нет ни в одной базе данных, потому что ФБР позаботилось об этом. Это были их ребята. Они работали под прикрытием, поэтому на них нет имен, только номера.

Бонар испустил такой вздох, что его больно было слушать.

– Тайные агенты. Чтоб я сдох. Это единственное объяснение, хоть сколько-нибудь похожее на правду. Вот почему они так торопились забрать тела и вывести нас из игры. Мне и в голову не приходило.

– И мне, – сказал Холлоран.

Магоцци стоял неподвижно, как скала, не шевеля ни одной частью тела, кроме мозгов.

– Ты сказал, что это было похоже на казнь?

Холлоран мрачно кивнул:

– Было похоже, что их поставили в ряд, а затем полоснули по ним очередью. Док Хэнсон считает, что из М-16.

Магоцци начал было расхаживать, но для этого кабина, в которую набилось пять человек, была явно мала.