Эндрю Гросс - Часы тьмы

— Нет ли для меня сообщений? — спросила Карен на регистрационной стойке.

Симпатичная аборигенка заглянула в компьютер.

— К сожалению, нет, миссис Фрайдман.

Коридорный проводил их в номера. Просторные, со вкусом обставленные, каждый с широкой кроватью под пологом и дорогой мебелью из ротанговой пальмы. К спальне примыкала отделанная мрамором ванная комната с огромной ванной. Пальмы росли у самого балкона, выходящего на белый песок пляжа.

Они встретились на балконе. На пляже стояли несколько кабинок для переодевания, у пирса чуть покачивалась на волнах великолепная тридцатифутовая яхта.

— Превосходно! — Хоук огляделся.

— Это точно, — согласилась Карен, вдыхая морской воздух.

— Нет смысла сидеть и ждать, пока он позвонит. — Хоук пожал плечами. — Пошли купаться.

— Почему бы и нет? — улыбнулась Карен.

Вскоре она спустилась вниз в цельном купальнике цвета бронзы и светло-коричневом саронге. Хоук надел шорты с логотипом колледжа Колби.

Теплая вода, маленькие волны, лениво набегающие на берег, и практически безлюдный пляж. Июнь, по существу, являлся началом «мертвого сезона», так что многие номера пустовали. В паре сотен ярдов от берега находился небольшой риф, где и загорала горстка отдыхающих. Молодая пара играла в сквош. Море напоминало зеркало.

— Господи, это потрясающе! — выдохнула Карен.

Хоук, войдя в воду по грудь, указал на риф:

— Хочешь туда сплавать?

— Сплавать? Спорим, я тебя обгоню? — улыбнулась Карен.

— Меня? Да вы знаете, с кем говорите, дама? — Хоук рассмеялся. — В Гринвичской средней школе мой результат по плаванию — третий за всю историю.

— Ох, я вся дрожу… — Карен закатила глаза, слова Хоука не произвели на нее впечатления. — Берегись акул!

Карен бросилась в воду и поплыла. Хоук, как джентльмен, чуть отпустил ее вперед, потом устремился следом. Плыл изо всех сил, гоня перед собой волну, но не мог приблизиться к Карен. Как бы ни старался, расстояние между ними оставалось прежним. Раз или два он попытался резко рвануть и ухватить ее за ноги. Куда там! До рифа она добралась первой. Вылезла, помахала ему рукой.

Он последовал за ней, тяжело дыша.

Она ему подмигнула:

— Между прочим, я была чемпионкой Университета Атланты. А ты чего так припозднился?

— Наткнулся на акулу, — фыркнул Хоук.

Они посидели, глядя на бунгало с крышами из пальмовых листьев и пальмы на прекрасном тропическом острове.

— А что ты еще умеешь хорошо делать? — спросил он, имитируя обиду. — Хочу знать заранее.

— Соус «чили». Теннис. Благотворительность. — Она улыбнулась. — В свое время я умела раскручивать людей на крупные пожертвования. А ты?

— Ничего особенного. Снимаю кошек с деревьев. Жую пончики. Иногда впадаю в меланхолию.

— Ты рисуешь, — подбодрила его Карен.

— Ты видела как.

— Это правда! — Она игриво пощекотала его большим пальцем ноги. — У тебя получается!

Хоук наблюдал, как капельки воды высыхают на ее влажной коже.

— Так что будет? — спросила Карен, и ее тон давал понять, что разговор стал серьезным. — После того, как…

— После чего?

— После того, как я увижусь с Чарли. Что будет с ним, Тай? Он такого натворил…

— Не знаю. — Хоук прикрыл глаза от солнца. — Может, ты убедишь его сдаться правосудию? Мы нашли его — значит, найдет кто-то еще. Ему не удастся бегать до скончания веков.

— Ты хочешь сказать, ему лучше сесть в тюрьму?

Хоук пожал плечами.

— Не думаю, что так и будет, Тай.

Он бросил камешек в воду.

— Давай сначала послушаем, что он скажет.

Она кивнула. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, ни одному не хотелось говорить о будущем. Карен вновь ткнула Хоука большим пальцем ноги и улыбнулась:

— К берегу снова плывем наперегонки?

— Ни за что! Ты же знаешь, я не люблю проигрывать.

— А вдруг выиграешь? — Карен бросилась в воду.

Он прыгнул следом.

— С другой стороны, не люблю задавак.

Потом они встретились за обедом. На веранде, выходящей на бухту, половина столиков так и осталась незанятой. Несколько пар новобрачных, семьи из Европы.

Хоук заказал блюдо из рыбы с пряностями, Карен — лобстера. Хоук настоял на том, что заплатит, и попросил принести бутылку «Мерсо». Карен, уже чуть подзагоревшая, пришла на обед в черном кружевном платье. Хоук просто не мог оторвать от нее глаз.

После обеда они подошли к регистрационной стойке. Карен спросила, нет ли для нее сообщений. Увы. Проверила мобильник. Тот же результат. На ее лице отразилось разочарование.

— День, однако, прошел неплохо, — заметил Хоук.

— Да, — рассеянно улыбнулась Карен.

Он проводил ее до двери. Возникла неловкая пауза, но Карен потянулась к нему и легонько поцеловала в щеку.

Снова улыбнулась, помахала рукой и исчезла за дверью. Но Хоук заметил тревогу в ее глазах.

Чарльз не давал о себе знать.

Весь следующий день прошел в ожидании. Карен все сильнее нервничала.

Хоук тоже чувствовал нарастающее напряжение. Утром он отправился на пробежку, по возвращении позанимался в тренажерном зале. Потом начал просматривать некоторые отчеты, которые взял с собой.

В своем номере Карен то и дело проверяла блэкберри.

«А если я его напугала? — задавалась она вопросом. — Вдруг Чарльз решил спрятаться и находится сейчас на другом краю света?»

Нет, он дал бы ей знать, успокаивала она себя. Не стал бы мучить ее второй раз.

После полудня Хоук плавал в бухте. Наверное, с час лежал на спине, думая о словах Карен, о том, что будет потом. Дома.

Он знал, что ему придется все рассказать. О Дайце, Ходжесе, офшорных деньгах. Пустых танкерах. Паппи Раймонде. Наездах на пешехода и велосипедиста.

Обо всем.

Даже если бы она стала умолять его не делать этого. Конечно, будет расследование. На какое-то время его отстранят от оперативной деятельности. Возможно, он потеряет работу.

Он отбросил эти мысли. Вернулся в номер, лег на кровать. Нервы давали о себе знать. Молчание Чарльза действовало на них обоих. Да еще мысли о том, что будет после того, как… И ведь будущее, со всем, что оно несло с собой, находилось не так уж и далеко.

Лежать он больше не мог, поднялся, вышел на балкон.

И увидел Карен. Она, стоя лицом к океану, занималась йогой, в облегающих леггинсах и коротком топике из хлопчатобумажной ткани.

Хоук наблюдал.

Карен, как в танце, переходила от одной позы к другой. Руки совершали плавные движения, пальцы устремлялись к небу. Грудь ритмично поднималась и опускалась, спина изгибалась, следуя движениям рук.

Его кровь закипела.

Он знал, что влюблен в нее. Уже не «скорее всего» — точно. Знал, что она пробудила его от долгой спячки. Он и не подозревал, что по-прежнему способен на столь сильные чувства.