Александр Новиков - Бездна

Студент доложил: из блок– поста вышел один полицай, уехал на машине… Больше никто не выходит. Разрешите сходить посмотреть?

Дервиш ответил: подождите, – а сам спросил у Соколова:

– Ну что, Алексей Захарыч, разрешим?

А Горин произнес:

– Как– то странно вел себя тот, что уехал… какой-то он совершенно спокойный был. Я в прицел, – Горин кивнул на «Ужас», – видел.

Соколов ответил:

– Ничего странного – скорее всего шизофреник. На них «Ужас» практически не действует. Или действует парадоксальным образом. Например, проявляются скрытые ранее способности… Но чаще вылезают наружу скрытые ранее психические расстройства.

Дервиш сказал:

– Там Студент ждет… Разрешим ему взглянуть на результат?

– Валяйте, – махнул рукой Соколов.

Студент получил «добро», перебрался через ручей, больше похожий на сточную канаву, забитый мусором, пустыми бутылками и приблизился к блок– посту. Массивная стальная дверь была распахнута, на асфальт падал прямоугольник электрического света. Людей внутри было не видно. С камерой в одной руке и пистолетом в другой Студент подошел ближе… Что-то очень тяжелое было разлито в воздухе и звенели сверчки… Студент осторожно подошел и встал слева от двери. Неожиданно чей-то голос громко и отчетливо произнес:

– Тройка, отзовись.

Студент замер.

– Тройка, мать твою, отзовись… Спите там? Или бухие уже?

Студент догадался, что слышит работающу. радиостанцию.

– Чирей, – почти ласково произнес голос, – я тебя, сука, уже предупреждал: будете бухать на службе – всех на хер уволю… Тройка, бля, отзовись!

Студент заглянул в дверной проем… и обомлел. Несколько секунд он смотрел на «натюрморт» внутри помещения, потом шагнул внутрь.

Спустя двадцать минут он вернулся в салон «мерседеса». Горин спросил:

– Чего там у них, Студент?

Саша молча положил на стол камеру. Ее подключили к ноутбуку, просмотрели. Долго все молчали. Потом Соколов сказал:

– Кажется, мы стали еще на шаг ближе к Бездне.

А Дервиш продекламировал:

Es zittern die morschen Knochen

Der Welt vor dem roten Krieg.

Студент и Глеб переглянулись. Глеб сказал:

– Извините, ничего не понял. Кроме того, что это по-немецки.

Дервиш кивнул:

– Да, это по-немецки. В переводе звучит так: «Гнилые кости трясутся. Мир пред кровавой войной»… Начало немецкого марша, популярного в Германии перед Второй мировой.

Утром из Петербурга приехал Мастер. Минут сорок он разговаривал с Дервишем, потом искупался в Мологе и уехал.

Первый заместитель министра МВД генерал– майор Полянский приехал к Чердыне с докладом о ходе операции по пресечению массовых беспорядков в Санкт-Петербургской губернии. Полянский пользовался некоторым расположением Чердыни. Поэтому министр МВД посылал его к всесильному подполковнику тогда, когда нужно было доложить о чем-то совсем неприятном.

– Операция, – докладывал генерал, – продолжалась весь вчерашний день, всю ночь и к настоящему времени в основном завершена. Большая часть экстремистов уничтожена, но некоторое количество разбежалось. Сейчас их отлавливают по окрестным лесам… К сожалению, ОПОН тоже понес потери. Существенные.

– Конкретней.

– Погибли тридцать шесть бойцов и офицеров, ранены…

– Сколько? – изумился Чердыня. – Сколько опоновцев погибли?

– Тридцать шесть человек.

– А отправляли сколько?

– Всех… Почти четыреста штыков.

– То есть каждый десятый? При разгоне пьяных колхозников?

– Генрих Теодорович, я отлично вас понимаю. Сам возмущен такими потерями. Но тут все не просто. Дело в том, что этих, по вашему выражению, пьяных колхозников, возглавил профессиональный военный. Сумел их организовать, вооружить…

– Зато ОПОН возглавил, как я понимаю непрофессионал. Сумел их дезорганизовать и разоружить… Так?

– Генрих Теодорович, я понимаю, что любое объяснение звучит неубедительно…

– Это верно – неубедительно… Сегодня в восемнадцать часов – совещание по итогам операции. Подготовьте все материалы.

Генерал ответил:

– Так точно. – Секунду помолчал и добавил: – Генрих Теодорович, у нас, кажется, еще одно весьма серьезное ЧП.

– Вся ваша контора, генерал, – сплошное серьезное ЧП. – Чердыня прикурил. – Ну что у вас опять? Гуж оборвался? Аль министр обосрался?

– Хуже.

– Не представляю, что может быть хуже обосравшегося министра, но… рассказывай.

– Происшествие произошло вчера на блок– посту номер семнадцать дробь три. Это на шоссе Москва-Минск. В двадцать два часа, то есть после перехода на ночной режим, начальник смены блок– поста должен был отзвониться в штаб, доложить о положении на участке… Когда в двадцать два ноль восемь с блок– поста семнадцать дробь три доклада не поступило, дежурный по отделу сам позвонил на пост по спецсвязи. Ему никто не ответил. Тогда на пост был выслан наряд. И вот что они там увидели, – генерал поставил на стол цилиндрик флэшки. Чердыня молча воткнул его в разъем компьютера. Флэшка содержала четыре файла. Полянский подсказал:

– Начните со второго.

Чердыня нажал на файл номер два. На мониторе появилась картинка: помещение стандартного блок– поста. Таких за последние годы по стране построили несколько сотен.

Оператор снимал от входа. В кадре был виден пульт дежурного, и сам дежурный сидел за пультом. Что-то странное было в нем, но сразу Чердыня не понял, что именно. Камера уехала влево. В кадре появился стол. За столом сидели два сержанта. В руках одного из них – того, что сидел лицом к камере – Чердыня увидел карты. На столе стояла бутылка водки, пластиковые стаканчики.

Чердыня подумал: дисциплинка, однако… И вдруг понял. Он понял и – остановил картинку. Полянский сказал:

– Я вижу, вы уже все поняли.

Чердыня не ответил. Некоторое время он всматривался в мертвецов, потом спросил:

– А как у этого сержанта держатся в руках карты?

Полянский кашлянул в кулак, сказал:

– Я тоже обратил внимание на этот момент, Генрих Теодорович. В спецсообщении из Москвы об этом не было ни слова, но я специально приказал уточнить детали. Оказалось, что карты прилеплены жевательной резинкой. Тела – чтобы не падали – притянуты к стульям ремнями, а карты приклеены жевательной резинкой… Там еще дальше есть – труп на унитазе сидит. С сигареткой, с газеткой. Тоже жевачкой прилепил. Паноптикум.

– Кто же это их так?

– Начальник смены сержант Чирей. Он перестрелял смену, забрал оружие и уехал на служебной машине. Приехал к теще с тестем – они рядом живут. Там тоже… начудил.

– Начудил?

– Он их убил, а тела раздел и расположил друг на друге так, как будто они совершали половой акт… Там дальше есть. Можно посмотреть… Третий файл.

Чердыня открыл третий файл, бегло взглянул на то, что «начудил» сержант Чирей, и брезгливо поморщился. Потом закурил, сказал: