Майкл Доббс - Прикосновение невинных

Они без особого труда нашли то кафе, позвонив и рассказав какую-то дурацкую историю о доставке продуктов. Оно находилось в районе Кенсингтона, на Хай-стрит. Заведение Толмана.

Потом Иза и Дэнни вернулись в «Стэффорд» и переоделись. Как-то незаметно их роли переменились. Теперь распоряжался Дэниел. Он сказал, что ему лучше одеться поскромнее, а ей — понаряднее. Дэнни был напряжен, молчалив и загадочен, очевидно, все еще переживал ночное приключение. В конце концов Дэнни велел ей надеть туфли на высоком каблуке и наложить побольше косметики.

— Я чувствую себя женщиной-вамп, — пожаловалась она.

— Замечательно! — Вот и все, что он ответил. — Да, нужно взять с собой побольше денег.

Заведение Толмана, расположенное на небольшом перекрестке, было тихим и грязным. Его переделали из обувного магазина, разорившегося из-за конкуренции с крупными магазинами с Хай-стрит. По одной стене тянулись зеркала, которые никто никогда не протирал. Оставалась неделя до Рождества, однако единственным украшением была большая чаша для пожертвований. Ни столов, ни стульев, только узкая стойка; предполагалось, что посетители не станут слишком задерживаться.

Усталые матери, бросив покупку и усадив детей на высокие поцарапанные табуреты, пытались доказать хозяину, что чай надо заваривать, а не варить. Он в ответ молчал. У него не было желания спорить с этими женщинами, они занимали слишком много места, пили только чай, а дети их писали на пол.

Иза и Дэниел пришли около половины четвертого и коротали время за кофе, игнорируя нетерпение хозяина. Они выбрали правильное время: около четырех стали опускаться декабрьские сумерки, и заведение внезапно преобразилось. Наплыв посетителей прекратился. Женщины отправились забирать детей из школы или готовить обед, рабочие спешили домой после утренней смены, туристам пора было переодеваться к вечеру. Их сменяли другие клиенты. Мужчины — их было пятеро, — все моложе сорока, одетые в пиджаки с широкими лацканами и модные бесформенные брюки. Они ничего не заказывали, хозяин сам знал, что им налить. У входа остался парень, он делал вид, что читает газету, а сам внимательно вглядывался в подходы к кафе.

— Это здесь, — тихо сказал Дэниел.

— Что именно? — рявкнула Иза, начиная нервничать от вынужденного безделья.

— Место встречи дилеров, — прошептал он. — Наблюдай. Слушай.

Раздался звонок телефона, и один из мужчин забормотал что-то в трубку. Он говорил с сильным акцентом.

— Даю не больше десяти минут, — бросил Дэниел.

Прошло всего пять, и появилась женщина, худая, почти истощенная, одетая в черные брюки и тунику, перетянутую на талии золотой цепочкой. Она заказала выпить и села рядом с мужчиной, положив свою открытую сумку на стойку.

Иза увидела, как происходит передача. Мятые банкноты в обмен на пакетики. Из сумки в карман пиджака и наоборот. Продавец и покупательница не обменялись ни единым словом. Женщина сразу ушла, не допив свое пиво.

Звонили радиотелефоны, заключались сделки. Следующие две передачи состоялись на улице: молодые люди в модных деловых костюмах так нервничали, что припарковывали свои огромные лимузины у входа и совершали обмен, не заходя в паб.

— Дилеры останутся здесь минут на пятнадцать—двадцать. Это оптимальное время. Кроме того, можно заметить приближение опасности, легко исчезнуть в толпе покупателей. — Дэнни как будто отстраненно анализировал ситуацию, но чувствовалось, как он напряжен.

— Тогда почему они не обращают на нас внимания?

— Все просто. Я сказал этому слизняку-хозяину, что я новичок в городе и ищу связи. А ты у меня «в штате».

— В штате?

— Да. Ты моя баба. Наркотики и секс — «сладкое» сочетание. Они думают, что я — твой сутенер и мы играем в те же игры, что и они. Нравится мне твоя губная помада, дорогуша, — нагло ухмыльнулся он, заговорив с явным ирландским выговором.

— Ах ты, ублюдок! — воскликнула Иза, наблюдая, как произошла еще одна передача товара.

— Да, но какой классный ублюдок! Пойдем, они сворачиваются. Пора и нам двигаться.

Дэниел взял Изидору за руку далеко не нежно, казалось, он очень озадачен, и повел ее к стойке, где хозяин, крупный человек в грязноватом фартуке, чистил кофеварку.

— Выкатывайтесь, — буркнул он им. — Мне не нравится, что вы тут околачиваетесь.

— Просто исследуем ваш дворец развлечений. Осматриваемся, решаем и все такое.

— Ну, места стоят пятьдесят монет в неделю, не важно, срете вы или слезаете с горшка. Плата вперед.

— Ясное дело. Но у меня есть рекомендации: одна моя приятельница, она тоже в игре, бывала в вашем заведении. Полетт.

— Я уже сказал — выкатывайтесь. — Тон был довольно агрессивный, а брошенный через плечо взгляд в сторону женщины, мывшей посуду в глубине кухни, выдавал опасения хозяина.

— Как я уже сказал, — продолжал Дэниел, как ни в чем не бывало и даже повысив голос, — эта девка, Полетт…

— Потише ты, вонючка! — хрипло прошептал хозяин. Женщина подняла усталые глаза от жирных тарелок и посмотрела в спину хозяина, как будто решала, как именно убить его.

— Я могу спросить у вашей леди, если вы не помните, — поддразнил его Дэниел.

Владелец заведения глубоко вздохнул, глаза его злобно горели. Он шлепнул мокрую тряпку на стойку, видимо, прикидывая возможные последствия. Никаких планов. Это сражение ему не выиграть.

— Послушайте, у меня была девица с таким именем. Работала здесь пару недель. Она… помогала мне, пока жена была на побережье, у сестры.

— Помогала? Держу пари, она не только тарелки мыла.

— Это была маленькая грязная шлюха, которая меня обкрадывала…

— Думаете, ей могло хватать на порошок того, что вы ей платили?

— Послушайте, я ничего об этом не знал, во всяком случае, когда нанимал ее.

— Да уж, — презрительно фыркнул Дэниел, оглядывая кафе, — поразительная слепота!

— А вы не из Нравов, нет? — внезапно заволновался хозяин.

— Вы рассказывали о Полетт.

— Ну… Жена вернулась раньше — не понравилась погода, а может, не так приняли в Клэктоне. Она только взглянула на девушку и устроила мне жуткую взбучку. Да и Полетт начала вести себя как-то странно, у нее совсем крыша поехала. Стала приводить ужасных типов в кафе. Пришлось ее вышвырнуть.

— Когда это было?

— Недели две назад.

— А где она сейчас?

— Не знаю, на черта мне это? Ничего, кроме беспокойства от ее причуд и грязных штук.

— Вы должны… — попыталась вмешаться Иза. Она едва дышала от волнения. — Вы должны знать!

Но Дэниел заставил ее замолчать, погрозив кулаком. Намеренно медленно он извлек из кармана рубашки двадцатифунтовую бумажку и развернул ее перед носом хозяина.

— Вы ведь не легавые? — жалобно заныл тот, глядя на деньги.