Николай Стародымов - Гений Умирает Дважды

Может быть, и так. А может, и нет…

— Ладно, Альберту, будем считать, что наш договор вступил в силу, — проговорил Харченко. — Если никто из нашего начальства не захочет что-то дополнительно выяснить…

— Я ни с кем больше говорить не стану, — покачал головой Фрэнк. — Я и так сказал тебе по старой дружбе куда больше, чем имел право сказать…

Ха-ха, по дружбе…

— Знаю, — вслух Александр сказал иное. — И ценю. Значит, если что, я тебе еще позвоню.

Фарренхауз молча кивнул. Ему не хотелось ничего ни говорить, ни делать, он чувствовал какую-то опустошенность.

Пора и мне на пенсию, вдруг подумал он. Домик у меня есть, счет в банке накопился немалый, на старость хватит… Если разведчик становится сентиментальным, если он начинает думать о благе человечества и о личной душе в ущерб интересам своей страны — ему пора на пенсию.

— Фамилия этого изобретателя Штихельмахер, — неожиданно даже для себя самого проговорил Фрэнк. — А продал нам информацию о нем сотрудник вашего МИДа некто Александр Лосницкий. Лосницкий потом, кажется, пропал без вести, но я к этому никакого отношения не имею.

Сквозь стеклянную стену холла было видно, как весь простор участка вдруг заполнился вооруженными могучими парнями в камуфляже и со «сферами» на головах. Одни неслись к особняку, другие к хозяйственным постройкам, видневшимся чуть в стороне, кто-то уже торопливо осматривал машины на открытой стоянке… А от ворот мчался бронетранспортер, разворачивая пулемет в сторону здания; на его борту виднелись крупные буквы "СОБР".

— Я же вам говорил, Ваха, что нужно иметь гражданскую сознательность, — ласково промурлыкал Жерар.

Он очень любил наблюдать, как ловко и слаженно действуют собровцы. На базе отряда в районе платформы Водники имеется несколько зданий, а точнее сказать, остовов зданий, оставшихся от некогда располагавшейся тут воинской части, на которых бойцы ежедневно отрабатывают различные варианты своих действий при том или ином развитии сюжета, а потому вряд ли может сложиться ситуация, которая застала бы их врасплох.

По зданию разнеслась тревожная трель звонка. Сейчас еще не хватает, чтобы кто-нибудь из охраны поднял стрельбу, мгновенно среагировал Ваха на сигнал тревоги.

— Не стрелять! — рявкнул он. — Это менты!..

Впрочем, он мог бы этого и не говорить. Покойный Боксер постоянно повторял своим подчиненным, что их дело охранять территорию от бандитов или конкурентов, но ни в коем случае не оказывать сопротивление властям. К тому же все боевики, которые могли эту заповедь нарушить, уехали с Самураем.

— Так что ваше здание мы все равно осмотрим, — сказал Жерар.

БТР остановился перед застекленным фасадом. Атаковавшие бойцы, как и было оговорено заранее, залегли широким веером… Чувствуя за спиной такую поддержку, Моисеев широко улыбался, глядя на перекошенное (от страха или от ненависти?) лицо Султанова.

— Осматривай, мент, — процедил Ваха сквозь зубы. — Но только тебе за это придется ответить…

— Это что, угроза при исполнении? — Жерар ласково жмурился, еще больше напоминая своим видом наевшегося соседской сметаны кота.

И в самом деле, лучше не шутить такими вещами. Еще уложит, наручники наденет, по почкам надает… Связываться с ними, ментами…

— Это не угроза. Но если ты ничего не найдешь… У меня в коллегии адвокатов…

— Хватит волынку тянуть! — оборвал его Жерар. — Пошли!

Стеклянные двери разъехались и в фойе вошли командир СОБРа, узнавший о его приезде и потому оставшийся с экспертами начальник райотдела милиции, с ними еще кто-то… Можно было начинать действовать.

— Как ведет себя наш друг? — командир СОБРа смотрел на хозяина особяка с откровенной неприязнью.

Будь его воля, он бы живо взял особняк штурмом, да только он признавал правоту Жерара — если будет причинен материальный ущерб и при этом здесь ничего криминального не найдется, неприятностей не оберешься. Сейчас еще как-то отбрехаться можно — отказ в разрешении на проведение плановых мероприятий, угроза сотруднику… Хиленько, конечно, ну да хоть какая-то зацепка.

— Да теперь уже ничего, чуток успокоился, — отозвался Жерар. — Только ругается и угрожает.

— В самом деле? — Валера сделал вид, что собирается двинуться к хозяину особняка. — Так мы его сейчас быстро успокоим…

— Не надо, не надо, командир, — торопливо проговорил Ваха, успокаивающе подняв перед собой руки. — Я все, веду, показываю, что скажете…

Он решительно направился в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Значит, там ничего криминального нет и быть не может, оценил Жерар. Нужно попасть в помещения, которые находятся в противоположном направлении.

— Нет, нам нужно в подвал! — скомандовал он. — Показывай вход.

— В подвал? — растерялся Ваха. — Но там ничего особенного нет… Подвал — он и есть подвал…

— Ну это уж нам виднее…

И в этот момент, едва ли не одновременно, раздались сигналы вызова — у Вахи в сотовом аппарате, а у начальника райотдела в рации. Сотовый телефон можно прижать к уху и никто не услышит, о чем идет речь, ну а милицейская рация звучит достаточно громко, чтобы информация стала доступна всем.

— Да! — Султанов понимал, о чем может пойти речь, а потому пострался произнести это короткое слово как можно небрежнее. — Я.

Ну а милицейская рация громко закричала:

— На нас напали!.. Несколько человек расстреляли райотдел из гранатометов… А, черт!..

В динамике что-то грохнуло, и связь прервалась.

— Что там творится?.. — растерянно проговорил начальник райотдела.

Командир СОБРа среагировал быстрее всех. Он бросился к выходу, вырывая из кармана свою крохотную рацию. Ему пришлось чуть притормозить у двери, которая отъехала в сторону не так быстро, как он бежал. Поэтому все собравшиеся услышали, как он кричит в микрофон:

— Группа Воронова остается. Остальным отбой. По машинам!..

Он еще что-то говорил, но его больше никто не слышал, потому как офицер оказался на улице. За ним бросился начальник райотдела.

— Я понял, — между тем сказал в сотовый Ваха. — Здесь у нас обыск… Да нет, не переживай, все нормально.

Мгновение Жерар еще колебался, не зная, что предпринять. В конце концов, рассудил он, этот черномазый никуда не денется, а там свои ребята, возможно, гибнут…

— В машину! — скомандовал он участковому. — А вас я попрошу никуда не отлучаться до нашего возвращения! — это уже Султанову.

Оказавшись на улице, Моисеев махнул рукой поднявшемуся ему навстречу плечистому парню.

— На помощь нашим! — крикнул он ему.

— Но командир сказал… — начал было тот.

— А я говорю, что надо нашим помогать!