Михаил Март - Кровавый круг

слесарь сделал последнее движение, замок щелкнул, и дверь соседней квартиры открылась.

— Дело мастера боится! — громко произнес Трифонов.

Слесарь ухмыльнулся. Это был невысокий мужичок лет пятидесяти с небольшим. Желтое морщинистое лицо, впалые щеки, стальные зубы и взгляд исподлобья. Тщедушный туберкулезник, однако руки не соответствовали общей комплекции, слишком широкая ладонь, длинные кривые пальцы и жилистые запястья, все руки покрыты выпуклыми синими венами.

— Стараемся, хозяин. Зачем хорошую вещь ломать, авось ключи найдутся, и замок еще послужит.

Трифонов подошел к двери и осмотрел замок.

— Тонкая работа.

— Не первый день с железом дело имеем.

— Ну заходи, мастер.

— Э, нет. Я свое дело сделал, бабки на стол — и бывайте.

— Дел ты наделал немало. Вот мы с тобой и обсудим, какие к протоколу подшивать, а какие забыть можно. Ты же мужик головастый, сам кумекаешь, что к чему. И чемоданчик свой с инструментами прихвати. «Поясочек», поди, там знатный лежит, на заказ сделанный.

— Вижу, и ты, дядя, воробей стреляный, быстро соображаешь, только ведь пришить мне нечего. Пятый год в завязке.

— Верю. Иначе не сидел бы в конторе на зарплате и чаевых. Не по твоим рукам работа.

Слесаря провели в открытую им квартиру, и Трифонов устроился с ним в кухне, а Ткаченко и Куприянов принялись за осмотр гостиной.

— Давай договоримся так, Кеша. Ты отвечаешь на все мои вопросы, а я не веду протокола и отпускаю тебя восвояси. Если тебя такой оборот не устраивает, то поедешь со мной в управление. Будем клеить тебе соучастие.

— Задавай вопросы, начальник.

— Правильный выбор. Квартира сорок семь в доме напротив, замена замка. Помнишь?

— А то как же!

— Кому передал дубликат ключей? Только с подробностями.

— Никому. Пришел ко мне один хмырь. На фраера не тянет; Так, не пойми чего. Предложил мне хорошие бабки. Работа непыльная. Сказал так: «Завтра тебя вызовут из сорок шестой и сорок седьмой квартир по этому адресочку. Засор в замках. Делать их не надо. Скажешь жильцам, что новые ставить придется. И поставь. На сорок шестую любой, а на сорок седьмую этот». И подал мне замок с комплектом ключей. Я, конечно, скумекал, в чем дело, но мне-то что. Если на глазах жильцов и с их согласия, то криминала в этом нет. Все так и вышло. Позвонили, попросили, пошел, поставил. Вот и весь сказ. А этого чудика я так больше и не видел.

— Запомнил его?

— Пустой тип. В вельветовой куртке, в берете набекрень, недельная небритость в рыжину бьет. Ручки холеные, белые. Вот только мизинца на левой нет. Будто откусили. На художника смахивает.

— Ладно, слово есть слово. Свободен, только сотню придется вернуть. В милиции платят меньше твоего заработка.

Мужичок выложил на стол деньги, и его словно ветром сдуло.

Трифонов прошел в комнату.

— Ну что, господа сыщики?

— Вот, Алексан Ваныч, смотрите. На оконной ручке висит полевой бинокль. Мощная игрушка, больших денег стоит. Квартира Чайки сквозь эти линзы как на ладошке видна. В углу за письменным столом железная подставка лежит, паяльник и обрезки проводов. В мусорном ведре аккумулятор «Панасоник» валяется. Такие в сотовых телефонах используют. И вот еще книжонка на тумбочке возле кровати валяется.

Ткаченко протянул книгу Трифонову.

— «Голубой период Пикассо». А тут и штамп есть. Книга принадлежит библиотеке имени Некрасова в Москве. Если учесть, что в квартире книг не держат, то, возможно, она принесена жильцом. Запиши в блокнот, Семен. Надо связаться с библиотекой. Сейчас любая зацепка может оказаться результативной.

— Тут еще коробка от автомобильного приемника валяется. Пустая. И больше ничего стоящего.

— Вызовите сюда экспертов, пусть снимут отпечатки со всех предметов. Оставим все, как есть, и поедем в управление. Пора с начальником познакомиться.

С начальством познакомиться так и не удалось, генерал постеснялся мешать человеку, который не находил времени на стакан чая. По коридору третьего этажа сновали сотрудники, сменив размеренно-ленивое хождение на беготню. Трифонов устроился в кабинете капитана и не обращал внимания на тесноту. В первую очередь он потребовал у дежурного представить ему сводку происшествий за последние сутки. Краткий допрос студентов подтвердил уже проверенные факты. Молодые супруги уступили снятую ими квартиру в обмен на более комфортабельную в центре города, да еще с приличной приплатой. Описание соответствовало тому, что дали слесарь и отставной капитан.

Дактилоскопия не дала никаких результатов, в картотеке не имелось отпечатков пальцев, идентичных тем, что найдены в квартире. В итоге в деле семейства Чайки появился еще один пробел. Неизвестный без особых примет, если не считать отсутствия мизинца на левой руке.

На этом сенсации дня не закончились. Экспертам удалось восстановить рисунок по копиркам. Разобраться в схеме было непросто. Расшифровать определенные обозначения, крестики и звездочки никто не брался, не зная, что, как и почему. Подсказку могли дать только наименования населенных пунктов или объектов. Таковых имелось два — Нижние Дрозды и Горный, они обозначались точками. Два наименования не имели привязки и звучали очень странно: Спящий Барс и У…лье Вед…м, остальное разобрать не удалось.

Трифонов попросил отправить одну копию в исследовательский институт картографии с курьером. Ну а напоследок всех ждал главный сюрприз — дежурный по городу принес фотороботы пяти преступников, присланные из Ставрополя.

Трифонов и Куприянов узнали троих из пяти тут же.

— Какой надо иметь талант, — продолжал следователь, — чтобы за одни сутки уйти от пристального присмотра органов правопорядка Петербурга, перемахнуть через полстраны и успеть нагадить так, чтобы попасть в федеральный розыск с пометкой «срочно»! Но в сопроводиловке ни словом не обмолвлено, в чем они обвиняются. Срочно свяжитесь с Главным управлением Ставропольского края и дайте им официальный запрос за моей подписью. Пошлите кого-нибудь в аэропорт, проверьте все рейсы, вылетавшие в район Северного Кавказа. Слишком вяло работают сотрудники, а должность оперуполномоченных себе присвоить не постеснялись. Это Чайка — оперативник, а вы — вялоуполномоченные.

Дверь кабинета прикрылась. Это генерал Лебедкин заглядывал, хотел поздороваться, но, услышав слова прокурорского следователя, решил повременить. Направляясь в свой кабинет, он уже думал, какое подразделение кинуть в помощь Трифонову. С его аппетитом ему и управления не хватит.

Вот и кончилась нормальная жизнь.

Ростов

Узенький переулок с булыжной мостовой был безлюден и просматривался насквозь. Умар осмотрелся по сторонам и нырнул в подворотню. Он оставался в полной уверенности, что за ним никто не следил.