Алан Фолсом - Послезавтра

Бесцельно бродя по городу, она забрела в церковь Святой Марии. По иронии судьбы, это оказался храм-мемориал памяти мучеников за свободу вероисповедания с 1933 по 1945 годы. Она восприняла это как своего рода предзнаменование, решив, что здесь она найдет ответы на свои, вопросы… Там ее и задержала полиция.

Инспектор Шнайдер солгал Осборну, что в случае непредвиденных событий обязан доставить своего подопечного в отель. На самом деле Маквей распорядился по-другому: если Вера Моннере будет обнаружена, Шнайдер должен немедленно отвезти Осборна туда, где ее задержали. Маквей предполагал, что встреча доктора Осборна и мисс Моннере с глазу на глаз выявит какие-то новые факты. Для этого следовало заставить Осборна поверить, что это его идея – сломя голову мчаться к Вере. Что ж, Шнайдер разыграл все как по нотам, и встреча с глазу на глаз состоялась.

Внезапно дверь распахнулась. Обернувшись, Осборн увидел на пороге Маквея.

– Выведите его отсюда, живо! – свирепо скомандовал Маквей, и сразу же два полисмена схватили Осборна и потащили к выходу.

– Вера! – кричал он, вырываясь из их рук. – Вера!..

Его крики заглушил лязг захлопнувшейся тяжелой стальной двери. Осборна быстро протащили по узкому коридору вверх по лестнице – на один короткий пролет. Открылась дверь – и он очутился в такой же белой комнате, как и Вера. Полисмены вышли, дверь закрылась, щелкнул замок.

Минут через десять пришел Маквей. Его лицо было красным, и дышал он так, будто долго подымался вверх по лестнице.

– Что записалось у вас на ленте? – ледяным тоном осведомился Осборн. – Надеюсь узнать нечто интересное. Мне удалось проскользнуть первым! А вдруг мисс Моннере сболтнула что-нибудь, чего не слышали ни вы, ни немецкие полицейские? Раз – и мышка в ловушке!.. Но, увы, не сработало, какая жалость! Все, что вы узнали, – правда, рассказанная испуганной женщиной.

– А откуда вы знаете, что это правда?

– Знаю, и все, черт вас побери!

– Она упоминала капитана Каду из Интерпола?

– Нет.

Маквей пристально смотрел ему в лицо, потом примирительно сказал:

– О'кей. Давайте поверим ей. Оба.

– Тогда отпустите ее!

– Осборн, вы здесь благодаря мне. Я хочу сказать: здесь, а не на полу парижского кафе с пулей агента Штази между глаз.

– Маквей, Вера ничего не знает, и вы это отлично понимаете! Нет никакого смысла держать ее в тюрьме. И вы это тоже отлично понимаете!

Маквей не сводил глаз с его лица.

– Вы знаете, что все «закрутилось» после убийства вашего отца.

– То, что случилось с моим отцом, не имеет к Вере никакого отношения!

– Почему вы так уверены? Как вы можете быть в этом уверены? – Маквей говорил с ним мягко, как с ребенком. – Вы встретились с ней в Женеве. Кто из вас заговорил первый?

– Какое это имеет значение! – пробормотал Осборн.

– Отвечайте.

– Она… она первая заговорила со мной…

– Вера была любовницей Франсуа Кристиана. И в день торжества в честь Либаргера Франсуа Кристиан оказывается мертв, а Вера – в Берлине с приглашением в Шарлоттенбургский дворец в руках.

Осборн был зол. Зол и сконфужен. Что хочет доказать ему Маквей? Доказать невероятное, что Вера входит в загадочную группу? Это же чистое безумие. Он верил каждому ее слову. Они любят друг друга, и ни одно ее слово не вызывает у него сомнений. Он отвернулся от Маквея и бессмысленно уставился в потолок. Наверху, под потолком горела яркая лампочка в сто пятьдесят ватт, никогда не гаснущая, до которой с пола не дотянешься.

– Может быть, она невиновна, доктор, – сказал Маквей. – Но теперь это не ваше и не мое дело. Она – в руках полиции.

Открылась дверь, и вошел Реммер.

– Съемка дома на Гаупт-штрассе сделана. Нобл ждет нас.

Маквей посмотрел на Осборна.

– Пойдемте посмотрим видеозапись вместе с нами, – сказал он.

– Зачем?..

– В этом доме мы должны встретиться с Шоллом, Говоря «мы», я имею в виду вас и себя.

Чемодан Джоанны лежал на кровати. Она складывала вещи, когда вошел фон Хольден.

– Джоанна, прости, я виноват. Прошу тебя…

Не обращая на него внимания, она подошла к шкафу и достала вечернее платье, которое привезла ей для торжества Юта Баур. Вернувшись к кровати, она разложила на ней одежду и начала складывать ее в чемодан. Фон Хольден некоторое время наблюдал за ней, потом тихо подошел сзади и положил ей руку на плечо. Джоанна застыла.

– Сейчас очень напряженное время для меня, Джоанна… Как и для тебя, и для мистера Либаргера.

Джоанна молчала, невидящим взглядом уставившись в окно.

– Я должен сказать тебе правду, Джоанна… Никто никогда не говорил мне, что любит меня. Ты… ты испугала меня.

У нее перехватило дыхание.

– Я испугала тебя?

– Да…

Она повернулась. Недавно такие злобные, ненавидящие глаза смотрели теперь на нее мягко и любяще.

– Не смей говорить мне…

– Джоанна, не знаю, достоин ли я любви…

– Не смей… – Не в силах больше сдерживаться, она заплакала.

– Это правда. Я не стою…

Она прижала кончики пальцев к его губам, не позволяя ему договорить.

– Стоишь… – прошептала она.

Он медленно сомкнул руки у нее на талии и медленно, нежно поцеловал ее. Джоанна вернула ему поцелуй, крепко прижавшись к нему всем телом. Охватившее ее желание вытеснило все мысли, даже тень здравого смысла. Страх, который она испытала днем, исчез без следа.

Съемка дома № 72 по Гаупт-штрассе проводилась с вертолета, с высоты около пяти тысяч футов. Это была вилла девятнадцатого века, трехэтажная, с гаражом на пять машин позади дома. С правой стороны дома – полукруглый въезд с улицы, с будкой охраны у железных ворот, с левой – теннисный корт с красным песком. Высокая каменная стена вокруг всей территории виллы увита увядшим плющом.

– Есть еще одни ворота, за гаражом. К ним ведет подъездная дорога от служебного входа, – пояснил Нобл, глядя на большой экран телевизора «Сони».

– И им пользуются, – добавил Реммер.

Все четверо сидели в большом видеозале этажом выше камер предварительного следствия в удобных, как в театре, креслах. Осборн, откинувшись на спинку кресла, опирался подбородком на руку и думал о своем. Внизу допрашивали Веру. Его воображение рисовало картину допроса. С другой стороны, что, если Маквей прав и она действительно работает на группу? Что она узнавала у Франсуа для своих хозяев, что передавала им? И каким образом оказался замешанным в это он, Осборн? Что она надеялась узнать у него? Может быть, его встреча с Мерримэном была просто случайным совпадением. Она не могла знать об этом, потому что не видела Мерримэна, пока Осборн не последовал за ней в Париж.

– А эта видеозапись сделана из фургона прачечной, пока водитель относил заказ в дом напротив, – сказал Реммер, глядя на экран, на котором появилось другое изображение. – Здесь всего несколько коротких эпизодов с разных точек. Мы не хотели привлекать к себе внимание, поэтому снимали в основном с вертолета.