Клэр Фрэнсис - Обман

Через пятнадцать минут оба приходят ко мне на кухню и Морланд объявляет, что они решили переодеться и съездить в город в «Макдональдс».

– Разрешишь?

– Ради Бога! Мне меньше готовить! – с нервным оживлением говорю я.

Когда они уезжают, глаза у Джоша блестят.

Я остаюсь одна. Немного шью, потом смотрю телевизор. Прослушиваю автоответчик. После восьми начинаю ждать шума машины Ричарда.

В какой-то момент Джифф вскакивает и радостно лает, но это только шум дождя. Позже я выхожу в сарай за дровами для камина. Вверху под порывами ветра скрипят ветви деревьев. А откуда-то издалека словно доносится шум моря и шуршание гальки.

Я останавливаюсь, вслушиваюсь и шутливо грожу кулаком проказнику-ветру. Какое море? До него не меньше пятнадцати миль. Я смеюсь. «Теперь меня так легко не возьмешь. Все в прошлом. Я не боюсь газетных статей и хитростей Доусона. Сейчас я чувствую себя сильной!»

Я возвращаюсь в дом. Я счастлива в своей теплой уютной крепости.

Часы показывают девять. Наверное, Ричард повел Джоша в кино. А, может, они встретились с какими-то друзьями? Нет, скорее всего, кино. Иначе позвонили бы.

К десяти у меня в голове начинают роиться мысли о том, как узки и опасны наши дороги, как сложно в ночи разъезжаться на них со встречными машинами.

Спустя тридцать минут до меня доносится стук закрывшейся дверцы машины, и я бросаюсь к входной двери.

Морланд несет на руках спящего Джоша. Упреждая мои вопросы, он качает головой и направляется наверх, в спальню. Там он молча раздевает и укладывает мальчика.

– Спокойной ночи, дорогой, – склоняюсь я к сыну.

– Спокойной ночи, мамочка, – сквозь сон отвечает Джош, обнимает меня за шею и подставляет щеку для поцелуя. Его объятие теплое и доброе, а сам он успокоенный и расслабленный. Это удивляет меня.

– Что ты сказал ему? – спрашиваю я Ричарда, когда мы выходим из спальни Джоша.

– Да ничего особенного. – Ричард смотрит в сторону. – Мне нужно спуститься вниз и кое-что написать. Мы не могли бы поговорить позже?

Я смотрю на него. Внутри меня растет какое-то нехорошее предчувствие.

– Позже?

– Мне нужно всего полчаса. Но написать это я должен именно сейчас. – Морланд коротко улыбается, но глаза его остаются грустными.

– Что-нибудь случилось?

– Я хочу сообщить тебе о том, что сказал мне Джош. Но мне нужно время, чтобы правильно изложить это. Я должен написать.

– Значит, что-то случилось, – повторяю я.

Ричард делает неопределенный жест рукой, и от этого мне становится еще больше не по себе.

– Так что же произошло? – настойчиво спрашиваю я.

– Обещаю: всего полчаса.

Я смотрю Морланду в лицо и вижу в нем какие-то неуловимые черточки, которые до смерти пугают меня.

– Но я хочу знать сейчас.

– Полчаса, – не отступает он.

– Хорошо, – сдаюсь я. – Не больше?

– Не больше.

Ричард поворачивается, и я не останавливаю его. Приняв ванну, ложусь в кровать с книгой в руках. Но мне не читается. Я не могу избавиться от какого-то недоброго предчувствия.

Через двадцать пять минут я слышу, как внизу хлопает входная дверь. Затем различаю шум мотора. Прислушавшись, понимаю, что машина удаляется от дома. Я резко спрыгиваю с кровати, несусь по лестнице вниз и толчком распахиваю входную дверь.

Машины Ричарда нет.

Я неподвижно стою, пока меня не начинает трясти. Закрыв дверь, оглядываю гостиную, столовую, холл. Наконец я нахожу то, что ищу. На столике в холле. Конверт, на котором аккуратным почерком Морланда выведено мое имя.

Внутри письмо. Обращения «Дорогая Эллен» нет.

«Я должен сообщить тебе о том, что рассказал мне сегодня вечером Джош. Он очень испуган. Он боится, что тебя арестуют и увезут. Причина для этих страхов у него более чем серьезная. Дело в том, что Джош видел тебя в ту ночь, когда погиб его отец. Я постараюсь изложить его слова максимально точно. В тот вечер он ужинал у Джилл и остался у нее. Было уже поздно, когда он почувствовал себя плохо: болел живот, тошнило. Джош встал и увидел свет в окнах Пеннигейта. Он подумал, что ты дома, и решил пойти к тебе. Оделся и тихонько выскользнул на улицу. Придя домой, Джош услышал плач и, испугавшись, спрятался под кухонным столом. Он видел, как ты вошла на кухню и взяла из шкафчика ключ. Джош не окликнул тебя, поскольку думал, что ты рассердишься на него. Он также видел, что ты прошла в кладовку, вышла оттуда с ружьем в руках и покинула дом. В тот момент он позвал тебя, но ты его не услышала. Мальчик бежал за тобой до конца сада, он понял, что ты направляешься к реке. Потом вернулся в дом и поднялся в свою спальню. Там Джош подошел к окну и стал оттуда смотреть в сад. В это время он услышал выстрел.

Вот что рассказал мне Джош.

Боюсь, что услышав это, я сделал то, чего не должен был делать: я сказал Джошу, что в этом эпизоде нет ничего страшного, здесь все объяснимо. Мне, конечно, не следовало обманывать его таким образом, но я не хотел, чтобы он заметил, насколько я потрясен, или стал бы плохо думать о своей матери. Бедному мальчику еще предстоит узнать о предательстве.

Если то, что ты говорила о своей заботе о детях, не ложь, то тебе нужно крепко подумать над тем, что сказать Джошу. Твои объяснения должны быть очень убедительными, иначе всю свою жизнь Джош будет думать, что ты убила его отца. Это сломает твоего сына.

Что касается лично меня, то я не хочу больше слушать твою ложь. Извини, что не сказал тебе это прямо в глаза. Не думал, что когда-нибудь буду убегать от сложностей, но вот оказался вынужденным сделать это. Видимо, я себя еще плохо знаю.

Будь добра, упакуй мои вещи. Я вскоре пришлю за ними.»

Подписи под письмом не было.

Переезд имеет одну замечательную сторону – бытовые мелочи настолько заполняют ваши мысли, что не остается времени думать о чем-то другом. Но со временем я все-таки просчиталась. Мне следовало отложить переезд до конца сентября, когда дети отправятся в школу и я была бы максимально свободна. А мы стали переезжать две недели назад, в конце августа, когда я как раз хотела побольше побыть с Кэти и Джошем. Кроме всего прочего, мне нужно подготовить Кэти для поездки на стажировку в Америку.

Я не знаю, кому из нас в ходе переезда досталось больше – мне или детям. Судя по всему, они даже не представляли, какая я неорганизованная (у меня действительно есть привычка оставлять все на последнюю минуту), но и их идеи относительно упаковки вещей тоже были не ахти. Хотя, несмотря на это, дети мне здорово помогали и даже в чем-то направляли. А я была не против.

Теперь мы понемногу обживаемся на новом месте. Я говорю себе, что хорошо иметь собственный, полностью оплаченный дом (спасибо за помощь друзьям и одной строительной фирме), что вижу в этом доме основу для нашего с детьми будущего. И действительно: всем нам здесь спокойнее.