Брижит Обер - Песнь песков

— А вы и в самом деле верите, что нам удастся добраться до цивилизации? — притворно удивился Ян. — Я помогу тебе, — бросил он Роману.

— Не надо, он почти ничего не весит! — ответил тот, прилаживая тело поудобнее у себя на плечах.

Килограммов пятьдесят, не больше. У себя на затылке он чувствовал ее мягкую грудь. В одной его руке — оба ее запястья, в другой — лодыжки. Обливаясь потом, он достиг нагромождения камней, оперся коленом о землю, чтобы положить свою ношу. Охваченный внезапной тревогой, стал всматриваться в ее зеленые неподвижные глаза. Пульс был едва различим. А что, если она и в самом деле умерла?

Чувствуя, как внутри у него все сжалось, он принялся затаскивать ее в расселину, затем завалил вход крупными камнями, чтобы она могла дышать.

Со вздохом, понимая, что больше ничего сделать не в состоянии, он вернулся туда, где дожидались остальные.

Д'Анкосс — сидит, прислонившись к скале, вытянув негнущуюся ногу перед собой, мятые брюки покрыты засохшей кровью и грязью, модный свитер превратился в бесформенную тряпку.

Татьяна — волосы растрепаны, со струпьями крови, лохмотья рубашки едва прикрывают когда-то белый лифчик.

Ян — бледное лицо в желтых и фиолетовых кровоподтеках, большая шишка на голове, полуприкрытый глаз, заросший подбородок.

Все трое грязные, оборванные, покрыты черно-красным слоем пыли и грязи. Неужели у него такой же жалкий вид?

Его одежда была почти в приличном состоянии, за исключением разве что нескольких прорех, борода отросла, от него плохо пахло, и порезы на руках воспалились и горели, но в целом он, пожалуй, держался. Неплохо, но надолго ли его хватит? Молодая женщина велела ему дожидаться в течение шести часов. Можно подумать, он мог заняться чем-нибудь еще! Куча встреч, разумеется, но вначале принять душ, побриться, надеть чистую футболку, выпить четыре-пять литров ледяной воды, не говоря уже о том, чтобы порадовать себя фезенха, его любимым иранским блюдом — мясным рагу в гранатовом соке, с орехами, баклажанами и кардамоном.

Вместо этого он вынул из кармана пакетик фисташек, они разделили их между собой и запили водой.

— Подумать только, мы чуть не узнали правду, — с раздражением бросил Ян.

— Если землетрясение разрушило деревни, возможно, правительство пошлет спасателей, — заметила Татьяна.

— Мы находимся там, где нет никаких поселений, — ответил Д'Анкосс. — Боюсь, что нам не стоит рассчитывать ни на чью помощь, майор Волова.

— Нам что, остается только умереть один за другим, да? — усмехнулась Татьяна. — И хватит называть меня майором, я не какой-нибудь старый советский динозавр!

— Кстати, о динозаврах… Что это еще за история с неандертальцами? — вскинулся Ян.

— Антуан утверждает, будто Реза и его прислужники — неандертальцы, — ответил Роман.

— Кто?! Неандертальцы? — прыснула Татьяна. — Это просто смешно. Простите, профессор, но…

— Не извиняйтесь, дорогая, за то, чего не понимаете.

— Не думаете же вы, будто если бы неандертальцы дожили до сегодняшних дней, их бы не заметили раньше?!

— Легенда о диких людях, будь то йети или кто-то еще, — это, возможно, наша попытка осознать немыслимую реальность. Что же касается вашей страны, майор, известно, что советский генерал Топильский рассказал об эксперименте, который он сам проводил в тысяча девятьсот двадцать пятом году с человеком, сильно заросшим волосами и со сверхразвитой мускулатурой…

— Бред собачий, — сплюнул Ян.

— …в одной пещере на Памире, — продолжал Д'Анкосс. — Этот человек был убит каким-то узбеком.

— Лейла узбечка, — сказала Татьяна.

— Лейла родом с Памира, — добавил Ян, нахмурив брови.

— И у нас тоже несколько пещер, — поддержал Д'Анкосс. — Это что, просто серия милых совпадений? Иногда, когда получаешь какие-нибудь ошеломляющие известия, испытываешь ощущение, будто земля разверзлась под ногами. Не это ли именно и произошло не далее как час тому назад? — заключил он, указывая на гигантскую трещину.

Не далее часа назад, с тех пор, как они достигли пустыни, время перестало быть временем. Оно то растягивалось, то сокращалось, ломая их, расплющивая немыслимыми событиями, потом бросая на песок, словно забытые игрушки.

Молодая женщина не солгала. Народ был в пути и требовал мщения. Следовало убраться с его дороги.

Сами не понимая почему, во всяком случае будучи не в силах дать какое-либо логическое объяснение, Ян и Татьяна решили идти искать помощи вдоль трещины, как если бы сама земля указала дорогу, прочертила направление. Вооружившись автоматом мотоциклиста и оружием, которое Роман снял накануне с одного из лжесолдат, взяв запас воды и еды, они пустились в путь. Все лучше, чем бесконечно дожидаться неизвестно чего. Роман снова остался с Д'Анкоссом. От палящего солнца они спрятались в тени небольшого пригорка, появившегося в результате землетрясения, и дремали, погруженные в невеселые мысли.

Роман посмотрел на хронометр. Прошло ровно шесть часов. Д'Анкосс, похоже, спит. Роман бесшумно поднялся и на цыпочках отошел.

Поравнявшись с нагромождением камней, он обернулся: Д'Анкосс не шевелился. Прекрасно. Он поспешно раскидал каменную псевдомогилу, которую не так давно соорудил, и с бьющимся сердцем склонился над неподвижным телом.

Зеленые глаза не повернулись в его сторону. Зрачки были расширены, они неподвижно смотрели в пустоту.

Отчаяние скрутило желудок. Он попытался нащупать пульс: ничего. Приложил ладонь ко рту, надеясь уловить дыхание: ничего. В бессильной ярости он швырнул на землю свою фетровую шляпу. Вытер лоб и выругался сквозь зубы. Просыпайся, черт возьми, ну просыпайся же! Живи! Я приказываю тебе жить! Я приказываю тебе немедленно вернуться в мир живых! Кто бы ты ни была, что бы с тобой ни было, женщина с другим ДНК, возвращайся!

Положив руку на ее холодное обнаженное горло, Роман закрыл глаза, стиснул зубы, удивившись собственному отчаянию и яростному желанию, с каким он хотел видеть ее живой.

Тук.

Он вздрогнул. Там, под его рукой, что-то отозвалось.

Тук. Тук. Тук. Он склонился ниже, приподняв ее за плечи и приблизив ухо к ее груди. Нет, ему не показалось, он действительно слышал Биг-Бен ее сердца, неровные и редкие, но совершенно очевидные удары. Еще не решаясь обрадоваться, он поднял голову.

Она смотрела на него. Ресницы вздрогнули. Раз, потом другой.

— Видишь, я вернулась, — произнесла она.

Потом, улыбнувшись, добавила:

— Настоящий роман, правда, Роман?

— А тебя как зовут?

— Нея, разумеется.

Нея. Новость. Новелла. Новая Ева. Встреча Новеллы и Романа? Черт, да ты сходишь с ума, старик. Он крепко сжал ей плечо:

— Почему ты притворилась, что умерла? И как ты это сделала?