Ли Чайлд - Выстрел

— Например?

— Одежду.

— Иногда, — ответила Розмари.

— Брюки?

— Иногда.

— Какого размера?

— Почему это вас интересует? — недоуменно спросила она.

— Какой размер брюк носит ваш брат?

— Тридцать четыре — в талии, тридцать четыре — в длину.

— Вот именно, — сказал Ричер. — Он довольно высокий.

— И чем это может нам помочь? — поинтересовалась Хелен.

— Вам что-нибудь известно про «игру в цифры» [22] Ежедневная нелегальная лотерея (денежные ставки делаются на комбинации цифр в какой-либо газете). ? — спросил у нее Ричер. — Старомодные игры в цифры, лотереи штатов и тому подобное?

— А почему вы о них заговорили? — спросила Хелен.

— Что в них самое трудное?

— Выиграть, — ответила Энн Янни.

Ричер улыбнулся.

— С точки зрения игрока, вы, конечно, правы. Но для организаторов сложнее всего выбрать по-настоящему случайные числа. Это невероятно трудная задача. В прежние времена организаторы лотереи использовали деловые страницы газет. Они заранее договаривались с редакцией, что это будет вторая страница с ценами на акции. Скажем, вторая колонка, последние две цифры в первых шести ценах. Или последние шесть, или средние шесть, или еще что-нибудь подобное. Это напоминает теорию вероятности. Устроители крупных лотерей используют сложные машины. Тем не менее можно найти математиков, которые способны доказать, что результаты не являются случайными. Ведь машины делали люди.

— Но как это может нам помочь? — спросила Хелен.

— Пока это просто предположение, — ответил Ричер. — Я весь день провел в машине Энн Янни, наслаждался солнцем и думал о том, как трудно добиться истинно случайной последовательности.

— Заблуждаетесь! — воскликнул Франклин. — Джеймс Барр застрелил пятерых людей. Улики против него слишком серьезны.

— Но вы сами были полицейским, — возразил Ричер. — Подвергались опасности. Засады, аресты, напряженные ситуации, мгновения серьезнейшего напряжения. Что вы обычно делали после того, как все заканчивалось?

Франклин бросил быстрый взгляд на женщин.

— Отправлялся в туалет, — ответил он.

— Верно, — сказал Ричер. — Как и я. Но Джеймс Барр этого не сделал. В отчете Беллантонио о доме Барра написано, что цементная пыль найдена в гараже, кухне, гостиной, спальне и подвале. Но не в туалете. Получается, что он вернулся домой, но не ходил в туалет до тех пор, пока не переоделся и не принял душ? Не говоря уже о том, что он не мог попасть в душ, не заходя в туалет.

— Может быть, он облегчился где-то по дороге домой.

— Он вообще не был на месте преступления.

— Джеймс Барр там был, Ричер. Надеюсь, вы не забыли про улики.

— Улики не свидетельствуют, что он там был.

— Вы сошли с ума?

— Улики показывают, что там была его машина, туфли, куртка, винтовка, патроны, а также монета в двадцать пять центов, но нет никаких оснований утверждать, что в гараже появился сам Джеймс.

— Кто-то побывал там вместо него?

— Да, и позаботился обо всех уликах, — ответил Ричер. — Тот человек приехал на машине Барра, был обут в его туфли, одет в его одежду и стрелял из его винтовки.

— Оставьте ваши фантазии! — возразил Франклин.

— Возьмем, например, плащ Барра, — продолжил Ричер. — Зачем ему понадобился просторный плащ, закрывающий все, кроме джинсов? И вообще, зачем нужен плащ в теплый день, когда нет дождя?

— Кто сыграл роль Барра? — не утерпела Розмари.

— Немного подождите, — попросил Ричер.

Он встал, а потом предпринял небольшую демонстрацию.

— Мои брюки имеют длину тридцать семь дюймов, — сказал он. — Я прошел новую часть подземного гаража, сделав тридцать пять шагов. Длина джинсов Джеймса Барра — тридцать четыре дюйма, из чего следует, что он бы сделал около тридцати восьми шагов. Однако Беллантонио насчитал сорок восемь шагов.

— Это был очень маленький человек! — воскликнула Хелен.

— Наверное, Чарли, — предположила Розмари.

— Я тоже так подумал, — кивнул Ричер. — Потом я поехал в Кентукки. Сначала хотел найти там подтверждение совсем другого факта. У меня возникло сомнение, достаточно ли хорош Джеймс Барр. Я осматривал место преступления. Это была высококлассная стрельба. А четырнадцать лет назад Барр был просто хорошим стрелком, не более того. В больнице я заметил, что на коже правого плеча Джеймса нет никаких следов от приклада винтовки. А для того, чтобы стрелять так метко, необходимо тренироваться. Регулярные тренировки приводят к образованию синяков на правом плече. Нечто вроде мозоли. У Барра такой мозоли нет. К тому же стрелок, в прошлом показывающий средние результаты, спустя многие годы стреляет только хуже. В особенности если мало тренируется. Логично, не так ли? Может быть, Барр просто не способен стрелять так, как это сделал убийца в ту пятницу. Вот ход моей мысли. Поэтому я направился в Кентукки, чтобы выяснить, стал ли он стрелять хуже.

— И? — спросила Хелен.

— Он стал лучше, — сказал Ричер. — Намного лучше. Взгляните сюда. — Он вытащил из нагрудного кармана мишень и развернул ее. — Это результаты его стрельбы в последнее из тридцати двух посещений за три года. Они намного лучше, чем во времена его службы в армии четырнадцать лет назад. И это очень странно. За последние три года он сделал только триста двадцать выстрелов, но показал замечательные результаты. А когда расходовал две тысячи патронов в неделю, его результаты оставались средними.

— Что же из этого следует?

— Он каждый раз отправлялся стрелять вместе с Чарли. Хозяин стрельбища Кэш — бывший морской пехотинец — сам прекрасный стрелок. И он помешан на хранении результатов стрельб. У него имеются все использованные мишени. Из чего следует, что всякий раз у Барра было не менее двух свидетелей его превосходной стрельбы.

— Я бы хотел иметь свидетелей, если бы так здорово стрелял, — заметил Франклин.

— Невозможно стать лучше, не тренируясь, — продолжал Ричер. — Полагаю, что правда состоит в том, что Барр начал терять квалификацию. И его самолюбие не могло этого перенести. Все стрелки́ любят соревноваться. Он знал, что его результаты ухудшаются, но не мог смириться с таким положением дел. И тогда Барр решил скрыть правду — ведь он хотел себя показать.

Франклин показал на мишень.

— Однако здесь мы видим совсем другое.

— Это фальшивка, — сказал Ричер. — Вы отдадите мишень Беллантонио, и эксперт докажет, что так оно и есть.

— В каком смысле?

— Могу спорить, что в мишень стреляли из пистолета. Девять миллиметров, фактически в упор. Если Беллантонио измерит дыры, то обнаружит, что они на сорок восемь тысячных дюйма меньше, чем отверстия от пуль 0,308. А если он исследует бумагу мишени, то найдет следы пороха от выстрелов в упор. Я полагаю, что Джеймс Барр сделал все эти отверстия по пути к стрельбищу, стреляя в мишень с расстояния в дюйм, а вовсе не с дистанции в триста ярдов.