Шейла Куигли - Беги домой

Но этот мужчина был единственным, кто внушал ей настоящий страх. Арчер не осмеливалась выступать против него в открытую, разве что немного помечтать о мести.

Его тонкие губы растянулись в жестокой усмешке.

— Пусть за девочкой проследят, но ни в коем случае не трогают. Каждый день я должен получать письменный отчет о том, что она делала. Все ясно?

Арчер кивнула, желая убраться отсюда как можно быстрее.

— Хорошо, ты можешь идти.

Миссис Арчер поднялась и протянула ему руку. Этот жест остался незамеченным. Еле сдерживаясь, чтобы не выскочить пулей из комнаты, она уже схватилась за дверную ручку, но голос Хозяина остановил ее:

— Помни: держи свои грязные руки от девчонки подальше!

Она кивнула и, пятясь, вышла из комнаты, опустив голову, чтобы он не мог видеть ее глаз и горящего в них негодования.

«Наглый недоносок, он посмел назвать меня грязной! — думала Арчер, следуя за Джейком к машине. — Если кто грязный, так это он, а не я. Подонок, каких мало».

Она посмотрела на Джейка, шедшего впереди нее. Еще один псих.

И что он о себе возомнил? Я, по крайней мере, не прячусь за спинами других и не окружаю себя подхалимами.

Ускорив шаг, она поравнялась с Джейком. Не обращая внимания на ее хмурое выражение лица, тот открыл перед ней дверцу машины. Этот тип никогда не отличался разговорчивостью, но на этот раз он превзошел самого себя, не произнеся ни слова по дороге к «Голубому льву».

Лоррейн, не позволяя себе думать о личных проблемах, открыла дверь в лабораторию патологоанатома. Там в полном одиночестве сидел Скотти и доедал сандвич с ветчиной и гороховым пюре. При виде Лоррейн его лицо осветилось улыбкой.

— Все в порядке, девочка?

Она посмотрела на стол, увидела там завернутое в белую простыню тело и покачала головой:

— Чей?

Лоррейн боялась услышать ответ. Хотя она не так давно знала семью Лэмсдонов, но уже успела к ней привязаться, особенно к Керри, чьи слезы и сила духа тронули Лоррейн, к ее собственному удивлению, до глубины души. И она меньше всего на свете желала принести Керри дурные вести о ее сестре.

— С этим проблемы, малышка, тело не подходит под описание ни к одной из четырех пропавших.

— Как это?

— Это невидимка. — Невидимками Скотти называл тех, кто попадал на его стол неопознанными. Они не числились среди пропавших без вести и могли быть любого возраста — от шести часов до шестидесяти лет и так далее. — Ей примерно от тринадцати до шестнадцати, но по тому, как она вьгглядит, сказать точно невозможно. Она пролежала в воде около четырех дней, и над ней потрудились рыбы. — Он выбросил остатки еды в мусорное ведро и подошел к столу.

— Внутренние повреждения такие же обширные, как и внешние, и причиной этому не рыбы. Ее неоднократно насиловали и избивали. Она всплыла в Райхоп-Бич, но береговая охрана считает, что сбросили ее в районе Хартлпула, — он осторожно приподнял простыню.

Лоррейн взглянула и отвернулась. Качая головой, она села на стул, с которого встал Скотти.

Невидимка могла появиться сама по себе, но могла и быть связана с ее делом. Во что, черт возьми, она ввязалась? Был ли это маньяк-одиночка, который удовлетворял свои потребности, а затем убивал жертв? Или здесь действует организованная группировка? И снова инстинкт подсказывал Лоррейн придерживаться последней версии. Ждет ли трех девушек, которых она ищет, та же участь, что и этого бедного ребенка? А что, если это с ними уже случилось? Она содрогнулась.

— Есть шансы узнать, кто это? — посмотрев на Скотти, спросила Лоррейн.

Скотти отрицательно покачал головой:

— Она ведь была в чем мать родила. Никаких украшений, родимых пятен или татуировок. Мы попытались проверить по отпечаткам пальцев, но безрезультатно. А ее челюсть так раздроблена, что нет никакой надежды опознать по стоматологической карте. Мы продержим ее в морге положенное время, а затем достойно похороним. Вот все, что мы можем для нее сделать.

Лоррейн ушла не попрощавшись. По пути к машине она сорвала с руки крохотный кусочек пластыря, который Дженни наклеила ей накануне. Она была в невеселом настроении, не только из-за своих проблем, но и из-за девочки на столе под простыней. Она знала, что достойные похороны будут означать двух человек: священника и Скотти, который провожает в последний путь всех своих невидимок и даже иногда плачет на их могилках.

Вернувшись домой, Керри и Робби обнаружили, что вся улица заполнена соседями, а рядом припаркованы две полицейские машины. На оградке палисадника сидели Микки и Кэл, а с ними Сандра и Долли, мать Джейсона Смита, одна из главных сплетниц Сихиллса. Правда, Сандра всегда говорила, что у Долли есть главный соперник по сплетням, мистер Скиллинс.

— Что случилось? — спросила Керри.

— Привет, ребята, — сказал Микки, а Кэл просто кивнул.

— Это к той парочке копы приехали, — ответила Сандра, — они там уже больше часа рыщут. Бог знает, что они там пытаются найти.

— Полтора часа, — сказала Долли, кивая каждому по очереди. — Готова поспорить, что там пахнет наркотиками. Мне никогда не нравилась эта толстуха, с того самого дня, как я ее увидела. Мистер Скиллинс может подтвердить. Она нехороший человек. Это так же верно, как то, что мы с вами здесь сидим.

— Не о том речь, — Сандра скорчила гримасу за спиной Долли, — говорят, что парень, который с ней жил, окочурился.

— Да вы что! — воскликнула Керри и взглянула на Робби. Он казался не менее ошеломленным.

— Но ведь он выглядел совсем неплохо еще вчера вечером. Вроде бы у него было-то всего пара царапин и синяков.

— Даррен рассказал нам, что случилось, — сказала Сандра, — но я слышала, что причиной смерти стало вовсе не падение. Говорят, что эта крашеная стерва прикончила его в больнице.

— О боже! — одновременно прошептали Керри и Робби.

— Ага, придушила! — прозаично добавила Долли.

— Ого, — Керри снова посмотрела на брата, — я ж говорила, что она кровожадная стерва.

— Да уж, дело пахнет жареным, — добавил Кэл.

И тут все головы повернулись к дому. Дверь открылась, и оттуда вышли две женщины в полицейской форме, у каждой в руках был черный пакет. Они подошли к машине, закинули в нее пакеты, сели сами и уехали. За всем этим молча наблюдала толпа. Тут же дверь открылась снова, и все головы опять повернулись к дому, откуда еще двое полицейских, на этот раз мужчины, тащили ту самую толстуху-блондинку. Она кричала, плевалась и брыкалась, но, какой бы крупной она ни была, двое мужчин все равно были сильнее. Они впихнули ее в машину. Лицо женщины искривила злобная гримаса. Она выглянула в окно и, увидев Керри, с ненавистью стала на нее орать.

— Похоже, ты не попадешь в ее список для поздравлений на Рождество, Керри. Что ты сделала? Сказала ей все, что о ней думаешь? — спросил Кэл.