Пол Сассман - Пол Сассман Исчезнувший оазис

— Как будто нам все это приснилось, — прошептала Фрея.

— Если бы, — буркнул Флин, трогая разбитую губу.

— Не будь женщина, — произнес еще раз Сайд, усаживаясь за руль «лендкрузера».

Флин направился к дельталету, проверил аппарат и двигатель — все работало отлично. Он вылез из кабины и, не глуша мотор, подошел к «тойоте». Фрея стояла рядом с открытым окном водителя.

— Ты уверен, что доберешься один, Сайд? — спросила она. — До Дахлы путь неблизкий.

— Я — бедуин. Это — пустыня. Конечно, доберусь. Глупая вопрос, — ответил он и едва заметно улыбнулся — одними краями губ.

Фрея тронула его за плечо.

— Спасибо, — сказала она. — Это так мелко звучит после всего, что вы с братом для нас сделали… и все-таки спасибо. Спасибо вам.

Чуть кивнув, Сайд повернул ключ в замке зажигания и завел мотор.

— Когда приехать в Дахла, заходить мне в дом, — произнес он, подняв на нее глаза. — Выпить чай. Хорошо?

— Я с удовольствием зайду к тебе на чай, — искренне ответила Фрея. — Это будет честь для меня.

Сайд еще раз кивнул, махнул на прощание рукой и покатил прочь. Флин и Фрея услышали его гудок, посмотрели ему вслед, пока машина не превратилась в белое пятнышко, скачущее, как поплавок, среди дюн, и отправились к дельталету. Флин нагнулся и подобрал осколок того, что когда-то было изогнутой черной скалой.

— Это тебе сувенир, — сказал он, вручая камень Фрее. — На память о первой поездке в Египет.

Она рассмеялась:

— Я его сберегу.

Мисс Пигги заполнили баки. Флин и Фрея надели шлемы, забрались в кабину и покатили по плотному песку. Броди немного покружил на месте, разогревая масло, потом прибавил обороты, выжал рычаг управления и поднял аппарат в воздух. Дельталет развернулся, набирая высоту. С одной стороны тянулась восточная кромка плато, с другой — безбрежное море пустыни.

— Я бы мог показать тебе достопримечательности, — зазвучал у Фреи в наушниках голос Флина, — Гебель-Увейнат, Пещеру пловцов. Но в нынешних обстоятельствах ты, наверное, захочешь поскорее вернуться, залезть в душ, а потом в постель… — Он сконфуженно умолк и смущенно взглянул на Фрею. — Извини, неудачно выразился…

Фрея подмигнула ему и с улыбкой наклонила голову — посмотреть на пустыню.

Они пролетели над тем местом, где должен был находиться оазис, но не увидели ничего, кроме скал, камней и нескольких кустов. Да еще птиц. Тысячи птиц кружили, порхали и метались под ними, будто в поисках чего-то. Флин сделал еще пару кругов, потом накренил дельталет и взял курс на северо-восток, где во все стороны простиралась Сахара — необъятная, величественная и неописуемо прекрасная.

Некоторое время они летели молча, а потом Фрея тронула Флина за плечо.

— Расскажешь мне об Алекс? — спросила она.

Он взял Фрею за руку.

— С удовольствием. Буду рад о ней поговорить, — улыбнулся он и начал рассказ.

Вдалеке медленно таял Гильф-эль-Кебир, а дельталет уносил их навстречу новому горизонту.

Гул аппарата стих и растаял вдалеке. Птицы тоже устремились на север — подыскивать новые обиталища в других долинах плато. Пустыня затихла, замерла, опустела. Остались только солнце, небо, песок, камень да у самого подножия скал — крошечный пятнистый геккон, который лениво вращал глазами и время от времени высовывал язык. Поверхность дюны перед гекконом вдруг затряслась, и зверек испуганно метнулся прочь. Еле заметные подземные толчки усилились, песок то вспучивался, то оседал, пока в один миг не взметнулся вверх фонтаном. На поверхности показалась рука с толстыми, в перстнях, пальцами. Чуть поодаль, в нескольких метрах слева, выбралась еще одна такая же, похожая на карикатурный блестящий мухомор. Затем весь песок забурлил, зашевелился, мелькнули очертания локтей, голов и плеч. Наконец из-под земли выбрались два плотных рыжеволосых типа. Они не без труда поднялись на ноги, стряхивая с себя целые потоки песка.

— Ты цел? — спросил один.

— Почти, — ответил второй. — Сам?

— Тоже почти.

Близнецы отряхнули пиджаки, огляделись, сориентировались.

— Вертолетов больше нет.

— Похоже на то.

— Пора бы уже выдвигаться.

— Пора.

— Не хочу волновать маму.

— И я не хочу.

— Кстати, ты не потерял?

Они синхронно вытащили из карманов по пригоршне чего-то похожего на мятую золотую фольгу, ухмыльнулись и победно ударили по рукам. Затем братья скинули пиджаки, перебросили их через плечо, в обнимку зашагали на восток — две красно-белые точки на необъятном желтом полотне. В безмолвии пустыни зазвучала песня:

Из многочисленных легенд и мифов, связанных с Сахарой, ни один еще не привлекал такого внимания, как миф о таинственном затерянном оазисе под названием Зерзура. Говорят, что этот зеленый рай с пальмами и журчащими источниками лежит где-то среди песков Ливийской пустыни. Многие уверяют, что это всего лишь легенда, выдумка, Эльдорадо Африки. Это, впрочем, не останавливает любителей приключений: к примеру, большинство ранних исследований Сахары проводилось в надежде отыскать этот забытый оазис.

Название Зерзуры почти наверняка произошло от арабского «зарзар» — скворец или просто маленькая птичка. Впервые сказание о Зерзуре появляется в рукописи Усмана аль-Набульси, сирийского эмира и правителя Файюма в середине тринадцатого века. Он упоминает заброшенный оазис, который будто бы располагался к юго-западу от Файюма. Более детальное и красочное описание сделал двести лет спустя неизвестный автор «Китаб аль-Кануш» («Книги сокровенных жемчужин») — своеобразного путеводителя охотников за сокровищами. В книге перечисляются без малого четыреста городов и мест в Египте, где якобы таятся сокровища, а также различные заклятия и заговоры, которые помогут избавиться от злых духов, стерегущих добро. Согласно рукописи, «город Зерзура подобен белому голубю, и на вратах его вырезана птица. Войди и найдешь великие богатства, а еще царя и царицу, которые спят у себя во дворце. Не приближайся к ним, бери только сокровища».

Первым из европейцев заговорил об оазисе английский путешественники египтолог сэр Джон Гарднер Уилкинсон. Он в 1835 году упомянул о том, что слышал о «вади Зерзура» — древних руинах под сенью пальм посреди Великого песчаного моря. Периодически на оазис набредали кочевники, однако многочисленные попытки разыскать это место не принесли результата (подобные два момента — случайная находка и последующие бесплодные поиски — свойственны почти всем историям о Зерзуре).

В девятнадцатом веке интерес к поискам Зерзуры вспыхнул с новой силой, особенно после предпринятого в 1874 году путешествия немецкого исследователя Герхарда Рольфса через Великое песчаное море.