Пол Сассман - Пол Сассман Исчезнувший оазис

Фрея на миг растерялась, а потом бросилась одеваться — натянула рубашку, запрыгнула в джинсы, радуясь, что все закончилось и вместе с тем, как ни странно, расстраиваясь— как будто она и впрямь хотела раздеться. Еще ей было немного тревожно — не передумал ли Фадави рассказывать об оазисе, о своих находках.

— О чем только я думал… — повторял Хассан Фадави как заведенный. — Никогда себе не прошу.

Фрея натянула носки, кеды, стала надевать кардиган, но, взглянув на Фадави, накинула кардиган ему на плечи. Ей вдруг стало ужасно жаль несчастного археолога. Он в ответ пробормотал что-то благодарственное и закутался поплотнее. Воцарилась неловкая тишина: Фадави не отрывал взгляда от столешницы, Фрея следила за Фадави.

— Он, наверное, вам небезразличен, — произнес египтянин чуть слышно. — Флиндерс. Если вы готовы пойти на такое… — Должно быть, он много для вас значит.

Фрея тряхнула головой.

— Видите ли, Флин здесь ни причем. Я делаю это ради сестры. Это она многое для меня значила.

Фадави поднял на гостью взгляд — виноватый, пристыженный, — зашаркал в обход стола к стеллажу и, проведя рукой по книжным корешкам, достал с полки томик. Фрея мгновенно узнала обложку: одинокая фигурка в синих долгополых одеждах на вершине дюны словно несет на голове громадный рубиновый диск солнца. Это была книга «Юная Тин Хинан», рассказ ее сестры о годе жизни среди туарегов северного Нигера. А вот и фотография сестры на обороте: Алекс выглядит такой свежей, такой молодой…

— Нас Флиндерс познакомил. — Фадави сел в кресло у стола и поплотнее запахнул кардиган. — Пять или шесть лет назад. С тех пор мы поддерживали контакт. Она прислала мне экземпляр своей книги. Выдающаяся, необыкновенная женщина. Какое несчастье, что ее больше нет. — Он на мгновение возвел глаза к небу и помолчал. — Еще мне очень жаль, что… Нет, я себе не прощу того, чему вас подверг. Не прощу.

Фрея махнула рукой — мол, ничего не случилось, а значит, и извиняться незачем.

— Я хотел досадить Флиндерсу, понимаете? — Египтянин открыл ящик письменного стола и что-то сосредоточенно искал в нем. — Взбесить его хотел. Он же у нас джентльмен. Вот я и решил с ним поквитаться таким образом — за суд, за тюрьму… Но заставлять вас…

Он сокрушенно покачал головой и утер глаза.

Фрее хотелось напомнить ему об оазисе, расспросить о находке, но Фадави вдруг показался ей таким старым и беспомощным, таким несчастным, что она постеснялась пользоваться моментом, а вместо этого прошла к шкафу, налила ему бокал ликера и поставила рядом. Фадави неуверенно улыбнулся и сделал глоток.

— Вы слишком добры ко мне, — пробормотал он. — Правда, слишком добры.

Он еще раз отпил из бокала, закрыл верхний ящик и выдвинул следующий, потом наклонился над ним так, что из-за стола виднелась только макушка.

— Разумеется, он прав, — донесся его голос, сопровождаемый шорохом бумаг. — Флиндерс. Я сам себе навредил, сам испортил свою жизнь. Поэтому-то, наверное, и злился на него — это проще, чем признать собственную вину. Не так больно. — Фадави задвинул ящик и со вздохом выпрямился. В руках он держал пластиковую коробочку кассеты для портативного магнитофона. — Знаете, я обожаю древности — всегда обожал. Окружать себя ими, собирать эти частицы прошлого, оконца в утраченный мир… Эта зависимость губит не хуже выпивки или наркотиков. Вот и я не сумел удержаться. Такое счастье — держать их у себя… — Он снова вздохнул, как вздыхают перед кончиной — удрученно, устало; затем открыл коробку, проверил кассету внутри и протянул Фрее. — Только ее нужно перемотать. Там вся информация — об Абидосе и оазисе, о моем открытии. У вас в машине есть магнитола?

— Нет, только плейер для компакт-дисков.

— А-а… Тогда лучше возьмите вот это. — Он извлек из портативного магнитофона запись Файруз и протянул магнитофон Фрее. — Прошу вас, берите. Возвращать не надо. Это меньшее, чем я могу… — Он потупил взгляд. — Нет мне прошения… И книгу сестры тоже возьмите.

Фрея поблагодарила его, но отказалась, объяснив, что у нее уже есть несколько экземпляров. Египтянин вернул книгу на полку.

— Пожалуй, вам пора. Ночь выдалась тяжелая, а Флиндерс, наверное, волнуется и планирует спасательную операцию. Вызволять дам из беды для него святое. Стопроцентный англичанин.

Фадави еще раз проверил, что гостья захватила кассету и магнитофон, провел ее через коридор к парадной двери и протянул ей кардиган.

— Оставьте себе, — сказала Фрея. — Отдадите при следующей встрече.

— Что-то мне подсказывает, что это случится не скоро, если вообще случится. Лучше возьмите сейчас.

Они неловко помолчали, а потом Фрея наклонилась и поцеловала его в щеку.

— Спасибо, — сказала она.

Фадави похлопал ее по руке.

— Нет-нет, это вам спасибо. Осчастливили старого тюремного ворона.

Их глаза на миг встретились. Он уже собрался открыть Дверь, но Фрея его задержала.

— Знаете, Флин ведь до сих пор перед вами преклоняется. Считает вас учителем. Он хотел бы вам это сказать.

Фадави не мигая смотрел на дверь.

— Вообще-то это я перед ним преклонялся, — произнес он чуть слышно. — Величайший археолог, абсолютный гений. В поле — лучший специалист. — Он помолчал и добавил: — Присмотрите за ним. Ему это нужно. И передайте, чтобы себя не корил. Я сам во всем виноват. — Он улыбнулся, высвободил руку, открыл дверь и пропустил девушку вперед. Она шагнула на садовую дорожку.

— Спасибо, — повторила Фрея. — Огромное спасибо.

Фадави с улыбкой похлопал ее по руке и закрыл за собой дверь. Он взял прислоненный к притолоке дробовик и согнул на курке палец.

— Что ж, осталось разобраться с этим…

Едва Фрея показалась в дверях, как Флин бросился к ней навстречу. Дверь со стуком захлопнулась.

— Ну? Что он с тобой делал, этот грязный…

— Ничего он не делал, — оборвала она, направляясь к машине. Флин затрусил рядом, грозно тыча в дверь пальцем.

— Я его убью! Я его убью!

— Не за что. Он вел себя как настоящий джентльмен.

— И не заставлял тебя…

— Нет, не заставлял. Он передумал.

— Так что же вы тогда делали там все это время?

— Разговаривали, — ответила Фрея. Она открыла переднюю дверь джипа и села в салон. — Знаете, он назвал вас величайшим из современных археологов. «Абсолютный гений» — так он выразился.

Ярость на лице Флина сменилась удивлением. Несколько секунд он глазел на дом, явно подумывая зайти и поговорить с Фадави. Однако эту идею он отбросил и сел на место водителя.

— Наверное, о его находке сейчас тоже лучше не спрашивать?

Фрея, улыбаясь, протянула ему кассету:

— Видимо, все записано здесь. Он сказал, ты поймешь, что это значит.

Флин покрутил в руке кассету.