Пол Сассман - Пол Сассман Исчезнувший оазис

— Не вижу разницы. — Археолог слегка отошел от скалы, напряженно рассматривая каменную стену. — Ты точно привела его до упора?

— Точно! — отозвалась Фрея.

— Ну, не знаю. Пока никаких чудо-дверей я не вижу.

Странный скрип все еще разносился в недрах скалы, только стал тише, отдаленнее. Все прочее не изменилось, только солнце пригрело жарче да небо вылиняло до блеклой голубизны. Через несколько минут стихли даже отголоски скрипа. Не видя смысла оставаться на карнизе, Фрея начала спускаться, пользуясь теми же зацепками и опорами, что при подъеме. По мере снижения она вдруг обратила внимание на новый звук — едва слышный тихий шорох. Девушка замерла, втиснув мысок ноги в скальную расселину, и огляделась, пытаясь определить источник шороха. Флин подошел ближе к скале и склонил голову набок. Звук не стихал и не усиливался — просто продолжал шуметь тихим фоном.

— Что это? — спросила Фрея.

— Не знаю, — ответил Флин. — Как будто…

— Прошу, только не говори «змея».

— Нет-нет, больше похоже на… — Он осекся и шагнул к подножию скал. — Боже мой, ты только глянь!

Фрея отжалась от каменной стены, держась за уступ. Сначала она ничего внизу не заметила. Потом поняла, о чем говорил Флин: у самого основания скалы — там, где она составляла вертикаль с пустыней, песок будто просачивался внутрь на отрезке почти в двадцать метров. Броди присел на корточки и прижал к земле ладонь, глядя, как песок утекает у него между пальцев.

— Что это за чертовщина? — окликнула Фрея. — Плывун?

— Не знаю, я таких еще не встречал, — ответил Флин. Песчинки побежали быстрее, словно кто всасывал их снизу. Ручей превратился в поток, а у основания скалы прорезалась щель.

— Куда он течет?

— Понятия не имею, — ответил археолог, завороженно глядя на песчаный водопад. Щель тем временем становилась все шире и шире.

— Может, тебе отойти в сторону?

Он кивнул и попятился. Песок продолжал утекать, а основание стены оголилось, словно корень гигантского зуба.

— Похоже, там…

Договорить Флин не успел: у него из-под ног с тихим уханьем сорвался куда-то вниз целый участок песка. Шипение стало гораздо громче, песчаная лавина устремилась в щель, хотя куда она стекала, было по-прежнему неясно. Броди пошатнулся и упал, но тут же вскочил и кинулся прочь: все большая часть пустыни ползла и исчезала в гигантской воронке, словно вода в раковине. У низа скалы все шире и глубже разверзалась дыра, готовая поглотить археолога.

— Беги! — крикнула Фрея.

Понукать было незачем: Флин развернулся и рванул по песку, высоко задирая ноги. Дыра словно хватала его за пятки, ловила, будто гигантская пасть. Провал углубился почти на пятьдесят метров вниз и, точно наигравшись, понемногу перестал втягивать песок. У подножия массива возник огромный кратер, чье жерло уходило в темноту.

Флин, жадно глотая воздух, оглянулся, готовый в любой момент рвануть вперед, но песок застыл — только местами змейками сползали быстрые струйки. Отверстие больше не увеличивалось. Фрея выждала секунд десять, спрыгнула наземь рядом с кратером, осторожно обошла его вокруг и встала рядом с Флином. Оба как завороженные смотрели на песчаную воронку.

— Боже мой! — проронил археолог.

В глубине провала, там, где полукруглая траншея исчезала за гранью скалы, зиял рот великана: черная, неприветливая арка входа в обрамлении двух статуй, высеченных из той же скалы, — руки сложены на груди, головы в высоких конических коронах, бороды сталактитами тянутся вниз. Изваяния и нижнюю часть входного проема наполовину засыпал песок, бледным языком скрываясь в глотке подземного мира.

— Уста Осириса… — В лице Флина читалась странная отрешенность, почти пустота, — словно археолог остался до того потрясен увиденным, что забыл, как выражать чувства. — Надо же, я всю жизнь посвятил египтологии и никогда… Невероятно, просто невероятно. Это же настоящее… настоящее… — Броди осекся.

Какое-то время они смотрели на все это в немом изумлении. Солнце обдавало их спины жаром, одинокий канюк кружил в вышине, раскинув крылья, и его силуэт четко выделялся на фоне бледно-голубого неба. Затем Флин пришел в себя, велел Фрее его дожидаться, а сам побежал к дельталету и вскоре вернулся с фонарем и черным кейсом из кабинета Алекс. Броди опустился на одно колено, взвалил кейс на другое и щелчком откинул крышку. Внутри лежало нечто похожее на оранжевый термос с торчащей антенной.

— Радиомаяк, — пояснил Флин, высвобождая «термос» из поролоновой подушки. — Он пошлет в Штаты сигнал — сослуживцам Молли, а те уведомят местную развед-команду. Через три часа нам пришлют подкрепление.

Он щелкнул выключателем на маяке, ввинтил его в песок и поднялся.

— Мы что, пойдем туда? — спросила Фрея.

— Нет, останемся здесь лепить куличики.

Ирония прозвучала мягко, и Фрея улыбнулась собственной глупости. Конечно же, Флин ни за что не усидит на месте, ковыряя в носу.

— Думаешь, там не опасно?

Он пожал плечами:

— Наверняка не страшнее Маншият-Насира и Абидоса.

— Ну оттуда-то мы выбрались.

Теперь пришла его очередь улыбнуться:

— Ты прямо как твоя сестрица.

Фрея распустила волосы и тряхнула головой:

— Египтологи — вперед.

Флин начал пробираться к дыре, заходя по склону наискось и до колена проваливаясь в песок. На полпути археолог вдруг застыл и обернулся к шедшей за ним Фрее. Его улыбка исчезла, лицо стало серьезным, деловитым.

— Ты только не смейся, но об этом месте всякие слухи ходят. Есть вещи, которые мы не в силах… — Он затих, подбирая слова. — В общем, будь осторожнее, как попадем внутрь. Старайся ничего не трогать, ладно?

Флин заглянул ей в глаза, проверяя, услышала ли она его предупреждение, и пошел дальше.

Вертолеты летели над пустыней четким строем, проносясь над гребнями дюн: пять песчаного цвета «чинуков» и, чуть позади, черная «агуста». Направлялись они на юго-запад. Позади вставало солнце. Группа вертолетов держала путь к северу от одинокого утеса посреди пустыни, так что белый «лендкрузер», притаившийся в его тени, остался незамеченным. Едва вертолеты отлетели далеко вперед, а их зловещий рокот стих, машина выкатилась на солнце. Секунду-другую она стояла неподвижно, будто принюхиваясь, а потом с ревом покатилась через пески вслед за вертолетами. Ее то и дело заносило, колеса буксовали, но она пробиралась вперед, словно верный пес за хозяином.

— Невероятно, — пробормотал Флин.

Они поравнялись с вратами в скале и, встав бок о бок, всматривались в темноту туннеля. Песчаный склон оползал в глубину еще метров на десять, а дальше открывалась высеченная в камне лестница, которая уходила во мрак, словно в черный омут.