Деон Мейер - Тринадцать часов

Продолжая закрывать ладонью микрофон, она продиктовала номер. Деккер тут же набрал его.

— Спасибо. — Слушая гудки, он отошел прочь и зашагал по коридору. Может быть, мобильник Барнарда у него в кабинете? Но тогда из коридора был бы слышен звонок. Нет, гудки раздавались только в его трубке. Они не прекращались. И когда Деккер уже ждал, что вот-вот включится автоответчик, знакомый голос произнес:

— Алло!

— Кто это? — удивленно спросил Франсман Деккер.

— Капитан ЮАПС Бенни Гриссел.

— Капитан?! — переспросил ошеломленный Деккер.

Гриссел и Вуси надеялись, что кассир из ресторана Карлуччи опознает кого-нибудь из служащих клуба «Ван Хункс». Неожиданно заверещал чей-то мобильник. Звонок был стилизован под старинный. Многие кинулись смотреть свои телефоны. Вдруг один из констеблей сказал:

— Звонит тут, в пакете.

Гриссел вскрыл пакет для мусора и принялся рыться в нем. Выудил мобильный телефон. Некоторое время недоверчиво смотрел на него, прежде чем ответить. Поначалу разговор не клеился — откуда незнакомец его знает? Наконец загадка разрешилась.

— Бенни, говорит Франсман Деккер. Я только что набрал номер Адама Барнарда!

— Ты шутишь.

— Нет!

— Ты даже не представляешь, откуда я выудил этот телефон! Он лежал в черной туфле, в пакете со всякой всячиной, которую муниципалы сегодня утром насобирали на улицах, неподалеку от места убийства у церкви.

— В туфле?! Какого размера?

Гриссел вынул туфлю, заглянул внутрь, но ничего не увидел. Он перевернул туфлю. Цифры почти стерлись.

— Сорок четвертого с половиной.

— Черт! Просто невероятно! Где муниципалы это нашли?

— Не знаю; тебе придется спросить Джереми Урсона. Он там в чине фельдмаршала, не меньше.

— Что такое «фельдмаршал»?

— Я хочу сказать, он в каком-то высоком чине. Погоди, сейчас продиктую тебе его номер… — Гриссел полез за своим телефоном.

— Значит, ты теперь капитан? — От Гриссела не укрылась зависть в голосе Деккера. Неожиданно цветной детектив попросил: — Пожалуйста, посмотри, куда звонили с этого телефона.

— Погоди. — Гриссел не сразу освоился с кнопками; он не был знаком с телефонами этой фирмы.

— По словам свидетеля, Барнард звонил кому-то вчера вечером, от половины десятого до десяти, — сказал Деккер.

Наконец Гриссел нашел нужную иконку. На экране появилась надпись: «Пусто».

— Здесь ничего нет, — сказал он Деккеру.

Зазвонил телефон. Барри ответил, не сводя взгляда с грузовичка, который привез продукты. Грузовичок стоял на углу, перед рестораном Карлуччи.

— Барри.

— Почему они до сих пор не вошли в дом? — спросил седобородый.

— Не могут. Тут на углу грузовик; в ресторан привезли продукты. Грузовик стоит на Аппер-Ориндж, и водитель смотрит как раз в ту сторону.

— Давно он там стоит?

— Да, они уже давно разгружаются, так что, наверное, скоро уедут…

На противоположном конце линии несколько секунд молчали.

— Мы выбиваемся из графика.

Барри впервые расслышал в голосе седобородого озабоченные нотки. Впрочем, его собеседник быстро взял себя в руки:

— Перезвони, когда он уедет. Я хочу точно знать, во сколько они вошли в дом.

— Хорошо, мистер Би.

Глядя на Джека Фишера, Мбали Калени думала: усы у него такие же огромные, как и его честолюбие.

Они с Джеком Фишером сидели за круглым столом в роскошном кабинете. У окна стоял громадный письменный стол темного дерева, напротив высился стеллаж с книгами во всю стену. Мбали окинула взглядом полки. Похоже, Джек Фишер собрал у себя все имеющиеся юридические справочники. На двух оставшихся стенах висело по одной картине маслом: соответственно виды массива Бушвельд и виноградников Боланда. Окно за столом отгораживали от улицы тяжелые винно-красные шторы. На полу — персидский ковер, новый, красивый.

Фишеру на вид можно было дать лет шестьдесят. Он сохранил пышную шевелюру, разделенную до тошноты аккуратным косым пробором. На висках проглядывала седина. Обветренное ястребиное лицо избороздили характерные морщины старого курильщика. И разумеется, сразу бросались в глаза его широкие, экстравагантные усы. Осмотрев темно-синий костюм главы сыскного агентства, Калени решила, что Джек Фишер не покупает одежду в магазине готового платья, а шьет на заказ. Уж больно хорошо сидит. В целом Фишер ей не понравился. От него исходило фальшивое, слегка снисходительное дружелюбие, которое свойственно африканерам-мужчинам определенного возраста, когда они общаются с чернокожими. Когда она вошла, он встал из-за стола, сжимая в руке синюю папку, и пригласил ее сесть за круглый стол. Разговор он начал вопросом:

— Чем мы можем вам помочь?

«Мы»! Ну надо же! Когда Калени объяснила цель своего прихода, Фишер улыбнулся в усы.

— Все ясно. — И лукаво добавил: — Я предложил бы вам чего-нибудь поесть, но мне передали, что вы уже закусили… у меня в приемной.

Калени не улыбнулась.

— Как вы понимаете, — продолжал Джек Фишер, — я не обязан предоставлять вам какие-либо сведения без ордера.

Калени поудобнее устроилась в дорогом кресле и кивнула.

— Тем не менее мы, как-никак, бывшие сотрудники полиции.

Именно его «тем не менее» вывело Мбали из себя. Пора преподать ему пару уроков современного языка!

— Мы предпочитаем называть ЮАПС полицейской службой, — объяснила она. — Я рассчитываю на то, что бывшие сотрудники оценят всю важность и срочность нашего дела. Ведь речь идет об убийстве!

Фишер снова изобразил ту же улыбку с видом превосходства.

— Конечно, мы все прекрасно понимаем. Я готов предоставить вам все необходимые сведения.

Он раскрыл папку. На внутренней стороне обложки имелось слово «Африсаунд» и кодовый номер. Калени подумала: может быть, ему позвонил бухгалтер звукозаписывающей компании и предупредил о скором приезде полиции? Это уже кое-что интересное.

— Мы просто вычислили получателя денежного перевода. Фирма «Африсаунд» перевела пятьдесят тысяч рандов на счет некоего Даниеля Лодевикуса Флока, который проживает в Блумфонтейне. Затем мы связались с нашим филиалом в Блумфонтейне и попросили одного из сотрудников побеседовать с мистером Флоком. Целью данной беседы было одно. Мы хотели убедиться в том, что мистер Флок — именно тот человек, на чье имя перевели деньги. Нам не хотелось бросать тень на невинного человека.

— И сотрудник вашего филиала избил его.

— Ну что вы! — возмутился Фишер.

Калени смерила Джека Фишера взглядом, который без слов говорил: хотя она и женщина, которой приходится работать в мужском окружении, пусть не считает ее полной дурой!

— Инспектор Калени, — произнес Фишер все с той же фальшивой учтивостью, — наше сыскное агентство считается лучшим во всей стране. Почему? Все дело в том, что у нас имеются свои нравственные принципы. Кроме того, клиенты довольны нашей работой. Подумайте, зачем мне рисковать своим будущим из-за каких-то противозаконных действий?