Михаил Логинов - Битва за Кремль

Когда подъехал Столбов, журналисткой братии прибавилось — кто-то сел на хвост самому популярному политику России прямо в аэропорту. Репортеры выскакивали на дорогу с энергией десанта, прибывшего на поле битвы. Кроме русского говорка слышалась английская и немецкая речь.

Столбов, несмотря на вечерне-ночное путешествия с Урала в центр Европы, был бодр и весел — подремал за два часа езды по нетряскому немецкому автобану и выпил двойной эспрессо на автозаправке. Он вышел из машины, приветствовал журналистов и направился к воротам отеля.

Репортеры потянулись следом. Среди них сновало несколько молодых людей, они давали шепотом злые, торопливые указания. Столбов улыбнулся им тоже, как приветствуют знакомого канюка или койота.

В воротах ждали двое — знакомый мистер Джефферсон и незнакомый господин в костюме. Они приветствовали Столбова, предложили пройти.

Но Столбов остановился и обернулся к бегущим следом журналистам.

— Уважаемые господа, — сказал он громко, да так, чтобы слышали все присутствующие. — По имеющимся у меня сведениям, в отеле меня ждет заместитель директора Центрального разведывательного управления США мистер Стивен Каппес. — Сделал минутную паузу, позволил репортерскому табунку себя догнать, расположиться полукругом, прицелиться. Продолжил: — Насколько я понимаю, я приглашен для того, чтобы изложить свое видение американо-российских отношений и рассказать о принципах внешней политики России после победы партии «Вера». Кроме того, программа встречи включала конфиденциальные гарантии сохранения моей зарубежной собственности в случае, если бы встал вопрос о моей политической эмиграции. Определенная стандартность этого предложения позволяет мне говорить о том, что многие российские политики и государственные деятели регулярно договаривались об аналогичных гарантиях: они уважают американские интересы, а США не раскрывает данные об их собственности на Каймановых островах.

Татьяна быстро переводила на английский.

— Но я вижу две проблемы. Первая: лично у меня пока что нет ни зарубежных счетов, ни акций, ни недвижимости. Пардон, вру — есть земельный участок в Крыму, на Фиоленте. Но я Крым зарубежьем не считаю, да и насчет этой собственности, если что, договорюсь с Януковичем без посредничества ЦРУ. Сам же я еще не выслужился перед Вашингтоном, чтобы мне подарили недвижимость за счет Белого дома.

Распорядители-кураторы слушали Столбова с напряженностью степных сурков возле норы. Потом, не сговариваясь, выхватили мобилы и начали куда-то интенсивно звонить.

— Вторая проблема, — продолжил Столбов. — Я не считаю нужным связывать себя тайными договоренностями даже с такой уважаемой структурой, как американское правительство. Нет, в том, что касается борьбы с мировым терроризмом, или если мы просто станем военными союзниками, темы для тайных переговоров найдутся. Но, как я понял, сегодня речь шла исключительно об общих политических принципах. И вот здесь, уважаемые господа американские партнеры, у меня никаких тайн нет. Поэтому вот мое предложение! — Столбов на несколько секунд приостановился, позволив Тане перевести. — Если администрация отеля разрешит журналистам присутствовать в холле, переговоры пройдут там. Если нет — я приглашаю мистера Каппеса выйти за территорию отеля, но в любом случае я готов засвидетельствовать свое уважение американскому народу только публично, в присутствии СМИ.

Татьяна перевела. Лица американцев не то чтобы изменились — все же профессионалы высшего уровня, но хоть на миг можно было прочесть шок возмущенного раздражения.

Если американцы сдержались, то представители Боброва — нет. Они принялись носиться среди журналистов, как овчарки в овечьей отаре. До Татьяны доносились раздраженные приказы типа «Выключить камеры! Все, сворачиваем, быстро уезжаем!» Продолжая пастушью аналогию, репортеры упирались, брыкались и на приказ не реагировали. Слышались возгласы: «Пусть начальство скажет». К машинам потянулись лишь две-три съемочные группы.

«По московскому времени сейчас утро, самый пик новостных программ, — подумала Таня. — Значит, все идет в прямой эфир».

Мистер Джефферсон что-то буркнул Столбову, Таня расслышала: «Мы так не договаривались» — и направился в отель вместе со своим спутником.

— Уважаемые дамы и господа, работники СМИ, — сказал Столбов, глядя на часы. — Думаю, десяти минут мистеру Каппесу хватит на то, чтобы выйти из отеля. Если этого не произойдет, то я в качестве информационной компенсации — не зря же вы сюда приехали — проведу пресс-конференцию на свежем воздухе. Буду рад вопросам о внешнеполитических принципах партии «Вера» и вообще любым вопросам. У меня от вас не больше секретов, чем от директора ЦРУ, и я готов рассказать вам все, что сказал бы американцу в приватной обстановке. — Столбов посмотрел на часы. — Отсчет десяти минут начался. За это время я расскажу вам предысторию нынешней встречи, как на меня вышли, какое предложение сделали. А вы можете решать сами, насколько это предложение было типовым и скольким представителям российской правящей элиты удалось избежать такого соблазна. Итак…

Кураторы просто выбились из сил. Они едва ли не физически пытались прервать пресс-конференцию: толкали штативы, лезли в кадр, чуть ли не ложились грудью на камеры. Репортеры их отпихивали, зло говорили: «У нас своя работа!» Дошло до мелкой драки. Тогда одного из кураторов телохранитель Столбова уронил в ухоженную немецкую канаву, а другого, особо агрессивного, задержал полицейский патруль, привлеченный неожиданным утренним столпотворением.

Ни через десять минут, ни через полтора часа — столько продолжалась пресс-конференция — американец из отеля так и не вышел.

Из большого интервью Столбова:

Какая ориентация необходима России западная или восточная?

Ориентироваться нужно на Россию. Когда «Вера» придет к власти, мы иногда будем давать в долг, но брать — никогда. Не будет никаких долгосрочных кабальных договоров ни с США, ни с Китаем. У нас любят повторять английскую поговорку: «У Англии нет постоянных друзей и врагов, есть только постоянные интересы», но почему-то не любят ей следовать. Так вот, Россия четко обозначает свои интересы и ориентируется на них.

Какие же интересы России вы сейчас считаете приоритетными?

Первоочередной — сохранение России как государства и выживание русского народа. Это — главное, на этом будет вся политика, и внутренняя, и внешняя. Если какой-нибудь международный фонд хочет привезти к нам программу сокращения младенческой смертности — милости просим, отблагодарим как-нибудь. Если какой-нибудь фонд хочет заняться планированием семьи — пошли домой, сразу и быстро.