Сара Рейн - Темное разделение

Изабель, возможно, будет возражать, и Мартин Бреннан, возможно, поддержит ее, но даже они не подумают, что Джо способен на убийство. Так что его истории поверят, и, даже если вскроют тело Мел, они найдут только следы парацетамола, причем в количестве, недостаточном для передозировки.

Но у меня нет времени спорить с ним, у меня нет времени даже думать, потому что мне нужно выбраться, ради близнецов мне нужно выбраться… Но каждый раз, когда она пыталась высвободиться, трясина затягивала ее глубже, хлюпая и чавкая, словно чмокая губами вокруг неожиданного лакомства. Она умрет, и, когда она умрет, Джо заберет девочек себе, и будет использовать их в своей кампании, и будет продолжать использовать их — снова и снова… О боже, я не могу этого допустить!

Она сказала:

— Джо, послушай, я сделаю все, что ты захочешь. Если ты хочешь, чтобы близнецы остались как есть, я приму это. Я постараюсь понять твои чувства — и уважать их.

— Правда? Я могу тебе доверять, Мелисса? Если я вправду поверю, что тебе можно доверять, может быть, я позволю тебе жить дальше, — сказал он.

— Ты можешь мне доверять, правда, можешь!

Грязь пахла влагой и плесенью, и она затягивала ее все глубже и глубже. Это будет ужасная смерть. Одна из ее рук уже попала в трясину, и чем больше она боролась, тем дальше ее засасывало. Как жирные серые пальцы. Как ужасные гоблины, тянущие ее вниз.

— Джо, я обещаю! Я согласна на что угодно…

Если бы был хотя бы древесный корень, за который она могла схватиться, тогда она смогла бы вылезти сама, не было ничего. Ничего, кроме стелющегося тумана, который уже начинал рассеиваться, выпуская замутненное солнце, и ничего, кроме пустынных просторов болот. Джо сказал, словно раздумывая:

— Ну, если ты вправду обещаешь… У меня есть веревка в багажнике, я могу ее принести. — Он встал и посмотрел на часы. — Я быстро схожу за ней, но не уверен, что хватит времени… Может быть, уже слишком поздно.

Ах ты чертов ублюдок, подумала Мел, которая почти никогда не ругалась. Ты играешь со мной! Ты прекрасно знаешь, сколько секунд займет сходить за веревкой, и ты точно знаешь, как долго эта убийственная трясина будет затягивать меня! Стараясь говорить спокойно, она сказала:

— Да, Джо, пожалуйста, принеси веревку.

Трясина уже доходила ей до талии, и правая рука начинала невыносимо ныть от напряжения, потому что она старалась держать ее на поверхности. Но я должна удержать эту руку, потому что он принесет веревку, и я должна буду схватить ее — я знаю, что он принесет веревку, правда…

Он действительно принес ее, конечно; с самого начала собирался сделать это. Джо быстро вернулся к машине, залез в багажник за мотком веревки и проворно вернулся по тропинке. Мел не выпускала его из виду. Один раз он чуть не сбился с тропинки и не угодил в ненасытное чрево трясины, но все-таки не оступился. Он вернулся и остановился, снова глядя на нее:

— Есть еще кое-что, Мелисса.

— Что? — Мышцы правой руки и плеча уже сводило от боли. — Скажи же, быстрее!

— Мы никогда не будем говорить о том, что произошло сегодня, — сказал он. — Ничего этого не было. Если ты расскажешь кому-то об этом, я буду, конечно, все отрицать. Я могу даже добиться, чтобы тебя признали недееспособной. Душевнобольной. Я думаю, я смогу этого добиться.

— Я понимаю.

Ей было невыносимо больно удерживать правую руку на весу, каждую минуту та могла опуститься, и тогда ей не удастся схватить веревку, которую он все еще сворачивал и разворачивал в своих руках. «Ужасные руки. Как я могла позволить этим рукам касаться моего тела?»

— Я никому не скажу, Джо. Даю слово.

Драгоценные секунды текли, секунды, которые нельзя было тратить. И потом Джо сказал:

— Ладно, вот веревка. Сейчас я тебя вытащу.

Древние трясины не так-то просто расстаются со своей жертвой. На какой-то ужасный момент Мел увидела, что в глазах Джо мелькнула паника, и подумала: «Он все же не хотел меня убивать! Но он не рассчитал — он действительно оставил меня здесь слишком надолго!»

А потом медленно, дюйм за дюймом, неохотно чавкающая, сосущая грязь ослабила свою хватку, и со звуком открывающейся раны Мел выскочила наружу. Он выволок ее на тропинку, она дрожала и всхлипывала, перед глазами все ходило ходуном, и она оперлась на Джо, потому что стоять уже не могла. Но она была жива.

Ему пришлось помочь ей идти по тропинке — сама она точно упала бы. И потом она действительно упала. Она споткнулась или поскользнулась — возможно, тропинка или ее кроссовки были скользкими от грязи — и в этом движении натолкнулась на него.

Балансируя в воздухе руками в попытке удержать равновесие, он упал и попал прямо в трясину, где буквально мгновение назад Мел боролась за свою жизнь.

Он боролся так же, как она. Конечно, боролся. Он боролся против клейкой трясины, и с каждым движением проваливался все глубже. Он выглядел нелепо, барахтаясь в серой каше, как чудовищная муха с человеческий рост, пытающаяся отцепиться от липкой ленты.

Мел опустилась на колени, все еще беспомощная от головокружения и слабости, но, ища глазами веревку, которую он использовал, чтобы спасти ее. Ее не было. Конечно, не было — он минуту назад выбросил ее в трясину.

Джо кричал на нее:

— Вытащи меня, ты, глупая сука! Сделай что-нибудь! Сделать что-нибудь… Да, что-нибудь, что угодно — Мел вытащила узкий кожаный ремень из своих брюк, с трудом расстегивая пряжку, потому что ее руки были все еще липкие от тины и сильно замерзшие, но наконец справилась.

— Джо, хватай конец ремня…

Он сделал слабую попытку схватить ремень, но промахнулся.

— Это бесполезно! Он недостаточно длинный, ты, сумасшедшая сука! Найди что-то крепче! Черт тебя подери, сделай что-нибудь!

Он был отвратителен и груб, он задыхался и орал, его глаза вылезли на лоб от ужаса. Трясина хлюпала вокруг его талии, и одна из его рук уже увязла.

— Я позову на помощь, — сказала Мел, но, когда она встала, мир снова закружился вокруг нее, и она упала на тропинку. И все-таки она сказала: — Я вернусь в машину — постараюсь дойти до нее. Ты сможешь держаться на поверхности?

— Ради бога, конечно, нет!

— У меня в машине мобильный телефон…

— Нет времени на это, неужели ты не понимаешь! Она меня засасывает с каждой минутой — я это чувствую. Словно в меня вцепились руки… — Значит, он тоже чувствует эти руки? — О боже, сделай же что-нибудь…

В этот раз Мел удалось встать и оглядеть горизонт, потому что точно, точно должен быть кто-то рядом, кто поможет. Но никого не было видно, и ничего нельзя было сделать, и он все быстрее погружался, потому что его вес вытеснял больше грязи. Как только его плечи погрузятся, У него вообще не будет шансов выбраться. Сколько времени это займет? Пять минут? Больше?