Линкольн Чайлд - Утопия

— Если он останется в живых до конца дня, возможно, вы получите пожизненный пропуск.

Телохранитель улыбнулся.

Норман Пеппер сидел на широком кожаном диване в комнате отдыха для приглашенных специалистов на уровне «В», потягивая лимонад из стакана и читая национальный выпуск «Нью-Йорк таймс». Он уже потратил приятные полчаса на чтение первой части и намеревался потратить на менее приятные полчаса на остальное.

День прошел даже лучше, чем он рассчитывал. Персонал Утопии оказался профессиональным, деловым и готовым помочь. Его предложение высадить клумбы с орхидеями в атенеуме Атлантиды приняли без вопросов. Фактически ему выделили даже больше средств, чем он запрашивал. И сама Атлантида представляла собой нечто выдающееся. Он не сомневался, что когда она откроется, то станет наиболее притягательным из всех Миров. Называть ее водным парком было несправедливо. Скорее она походила на внутреннее море или что-то вроде того, по которому посетителей доставляли из полузатонувшего города к каждому из аттракционов специальные лодки. Но лучше всего выглядел сам вход в Мир. Даже в незавершенном виде он смотрелся восхитительно, просто потрясающе — несомненно, самый искусно выполненный портал во всей Утопии. И он, Норман Пеппер, видел его раньше, чем кто-либо другой. Его дети просто умрут от зависти, когда обо всем этом услышат. Он ощутил тайное самодовольство, словно его посвятили в государственный секрет, и тихо усмехнулся про себя.

И эта комната отдыха была просто замечательной. Бесплатная еда и напитки, видео всех шоу Найтингейла, душевые кабины, бильярдные столы, небольшая библиотека, отдельные помещения с телевизорами и телефонами. И что самое лучшее — никто, похоже, ею не пользовался. Вероятно, все дело в названии, предположил Пеппер. «Комната отдыха для приглашенных специалистов» вызывала в воображении нечто вроде автобусной станции — пластиковые стулья, журналы годичной давности, растворимый кофе в пенопластовых чашках. Ничто не могло быть дальше от истины, но как иначе можно было объяснить то, почему здесь так безлюдно? Кроме него в комнате отдыха находился лишь один человек, который пришел всего минут пять назад. Возможно, другие приглашенные специалисты осматривали сейчас парк. Но Пепперу этого не хотелось. Он планировал посетить в шесть часов Газовый Свет, чтобы решить проблемы с ночными цветами. На завтра предполагались новые встречи, обсуждение окончательных планов. А потом, в среду, он пойдет осматривать Утопию как следует — с девяти до девяти, от начала до конца, от Камелота до Каллисто. Удовлетворенно вздохнув, он отложил газету, чтобы наполнить стакан остатками «Доктора Пеппера» из банки.

Пеппера с самого детства дразнили за его любимый напиток. Он ничего не мог поделать со своей слабостью, и никакие издевательства не могли заставить его изменить мнение. Теперь же ему нравилось рассказывать, что тот самый доктор был его прапрапрадедом. Шутка, конечно, но насколько она порой оказывалась полезной! Сделав большой глоток, он снова взял газету, держа стакан в правой руке. Вот это действительно жизнь.

Переворачивая страницы, он бросил взгляд на второго посетителя комнаты отдыха. Одет тот был довольно нелепо — свободный плащ с капюшоном, облегающий шерстяной костюм с кожаными лацканами и множеством пуговиц. В одной руке он держал высокий цилиндр, а в другой — длинную трость с бронзовым набалдашником. Незнакомец бродил по комнате отдыха, глядя по сторонам, и в конце концов подошел к Пепперу.

— Очень уж тут тихо, — заметил он.

— Как в могиле. Вы единственный, кого я видел за все время.

Мужчина кивнул.

— А вы, значит, тут уже давно?

— Да уж точно, — сказал Пеппер.

«И что?» — подумал он. Ему не нравился тон этого человека. В конце концов, он ведь приглашенный специалист. У него есть полное право здесь находиться. Он мог бы сказать этому типу и больше. В подобном наряде — это явно кто-то из персонала. Что он делает в комнате отдыха? Вероятно, польстился на бесплатную еду.

Человек смотрел в потолок. Глаза у него были раскосые, лицо широкое, почти круглое.

Аккуратно положив цилиндр на ближайший столик, он не спеша направился к Пепперу. Блестящую деревянную трость он теперь держал в правой руке, постукивая громадным бронзовым набалдашником по ладони. Пеппер посмотрел на поблескивающий металлический ободок и опустил газету.

— Вас не так-то легко отыскать, мистер Уорн, — сказал незнакомец, подходя к Пепперу.

Отчего-то он не остановился вовремя и продолжал идти, пока его ноги не уперлись в колени флориста.

Пеппера настолько убаюкала спокойная и дружелюбная атмосфера Утопии, что сначала подобное поведение его лишь удивило. Потом, осознав, что происходит, он вжался в кожаные складки дивана, выронив стакан. Ледяные кубики и жидкость выплеснулись на газету. В чем дело? Этот человек вторгался в его личное пространство. Более того, его голос — что это за акцент? французский? израильский? — звучал явно угрожающе. Пеппер настолько перепугался, что до него не сразу дошел смысл сказанного незнакомцем.

— Уорн? — пробормотал Пеппер, чувствуя, как холодная содовая растекается по дивану, пропитывая сзади его брюки. — Я не Уорн. Вы ошиблись.

Незнакомец отступил назад, опустив тяжелую трость.

— Вот как? Не вы?

— Нет. Хотя погодите, погодите! Я вспомнил. Уорн, ну конечно. Это тот, кто ехал сегодня утром вместе со мной на монорельсе. Я не Уорн. Я Пеппер. Норман Пеппер.

Незнакомец перевел взгляд с лица Пеппера на банку из-под напитка.

— Конечно же, — улыбнулся он, подходя еще ближе.

Сидя за консолью Терри Бонифацио, Уорн наблюдал, как Пул отпирает дверь лаборатории, осторожно открывает ее, выглядывает в коридор, затем снова закрывает ее и запирает. В твидовом кепи, вельветовом пиджаке и свитере с высоким воротником он походил на туриста, играющего в тайного агента. И это не слишком вдохновляло.

— Знаете, мне один ваш вид действует на нервы, — сказал Уорн.

Оглянувшись, Пул улыбнулся, продемонстрировав ослепительно-белые зубы.

— Замечательно, — ответил он. — Нервы — это хорошо. Помогает быть начеку.

Отойдя от двери, он начал медленно обходить помещение, оглядывая стены и потолок. Закончив обход, он подошел к Уорну и встал за его спиной, скрестив на груди руки.

Ученый покачал головой. Сама необходимость в телохранителе казалась ему нелепой. Ладно — допустим, преступники, кем бы они ни были, узнали о его присутствии. Но могли ли они действительно счесть его серьезной угрозой? Наверняка их куда больше беспокоила здешняя охрана. И кто вообще такой этот Пул? У него возникло возрастающее чувство нереальности происходящего. Слишком уж много неожиданностей и потрясений он испытал за последние несколько часов.