Джим Хоган - Шифр Магдалины

— На том, что оно подключается к нам, — ответил Данфи.

— Да, именно.

Мгновение Данфи размышлял. Ноги у него совсем замерзли, пальцы на ногах окоченели.

— Вы меня извините, — проговорил наконец Данфи, — но я не могу понять, каким образом из-за таких вполне невинных вещей человека могли отправить на тот свет.

— Да, жаль, что вас там не было. Шидлоф мог кого угодно загнать в гроб своими лекциями. Я хочу сказать, скука действительно была смертная.

Джек улыбнулся неуклюжей шутке парня.

— Но какова была его собственная точка зрения на проблемы, о которых он говорил в своих лекциях? Вы сказали, это был семинар, семинар по… как вы назвали? Разметке…

— …поля архетипов. Совершенно верно! Так я и сказал. Но вы должны понять, что Шидлоф по-настоящему верил в то, о чем говорил. Для него бессознательное, коллективное бессознательное, не было просто теорией. Оно было столь же реально, как вы или я. Что означало, что оно может быть описано — или размечено, или исчислено — по крайней мере в терминах своего содержания.

— Какого содержания?

— Архетипов. Когда Шидлоф говорил о коллективном бессознательном, он имел в виду поле архетипов, изначальных образов, картин, пиктограмм, корнями уходящих в самые истоки бытия. А это ведь очень круто!

— Ну и в чем состояла его цель… в чем? — спросил Данфи.

Саймон задумался на мгновение, а затем сказал:

— Думаю, Шидлоф пытался доказать теорию.

— Какую теорию? — спросил Джек.

— То, что я вам скажу, не более чем догадки.

— Я слушаю.

— Профессор работал над биографией Юнга и, кажется, нашел какие-то бумаги в Швейцарии. Он часто ездил в Цюрих с исследовательскими целями. Беседовал там с разными людьми и…

— Какие бумаги?

— Письма… Которые никто до него не видел. Профессор сказал, что они вызовут настоящую бурю, если его книга выйдет в свет.

Данфи задумался.

— И что, по вашему мнению, он пытался доказать? — спросил он после некоторого размышления.

Саймон сжал губы и поморщился.

— Он не любил особенно распространяться на эту тему, но раз или два все же проговорился.

— Вот как?

— Ну, профессор думал, что кто-то… или что-то… он никогда не говорил точно, что… но он думал… он думал… что кто-то манипулирует…

— Манипулирует чем?

— Коллективным бессознательным.

— Чем?

— Он полагал, что кто-то перепрограммирует коллективное бессознательное, вводит новые архетипы, возрождает старые.

— Каким образом? — спросил Данфи почти с откровенной насмешкой в голосе.

Саймон пожал плечами:

— Не знаю. Но если бы подобное действительно оказалось возможным, вы бы могли запросто переделать человечество. Не отходя от щита управления. Ведь в вашей власти был бы тот самый «модем», который находится у каждого из нас в затылке. Следовательно, вы стали бы властелином мира! Поэтому Шидлоф на своих семинарах стремился — но, повторяю, это не более чем моя личная версия — составить список, некий каталог архетипов, чтобы проверить, нет ли среди них каких-то новых. Или тех, которые, по нашему мнению, можно было считать возрожденными.

— И вы нашли что-то?

К немалому удивлению Данфи, Саймон ответил утвердительно:

— Да, как мне кажется, нашли.

— Что?

— Ну, явно НЛО…

— Явно?

— Да. Явно, потому что в пятидесятые годы Юнг написал о них книгу, и… ну, в ней все об этом сказано. Он назвал их «новым возникающим в наше время архетипом». И «предтечей Мессии». Цитата. Он писал, что они сигнализируют о рождении нового мира. — Саймон помолчал и с лукавой улыбкой добавил: — Неплохая получилась подсказка.

— Что еще?

Саймон наклонил голову сначала в одну, потом в другую сторону:

— Мы говорили о кругах на полях, об изуродованных домашних животных, о многом… Что-нибудь не так?

Джек покачал головой, которая начинала идти кругом от подобной информации.

— Нет-нет, ничего, все в порядке, — ответил он.

— Ну а потом произошло то, о чем вы знаете, профессора пришили, полиция забрала наши конспекты, на чем все и закончилось. Я имею в виду семинар.

Мгновение Данфи молчал. Затем спросил:

— Но почему все-таки изуродованные домашние животные?

Саймон фыркнул.

— Ну, это что-то вроде жертвоприношений. Явление древнее, как мир. Шидлоф говорил, что кому-то нужно взбаламутить стоячие воды. «Возродить дремлющий архетип».

— Но зачем?

Саймон покачал головой:

— Не знаю. Если верить Юнгу, — а учась у Шидлофа, верить Юнгу было обязательно, — все каким-то образом связано с религией. Со вторым пришествием. «Новым веком». Ну и многим другим в том же роде. — Парень оглянулся по сторонам и попытался встать. — Послушайте, — сказал он, — я начинаю терять клиентов…

— Успокойтесь, пятьдесят фунтов я вам гарантирую.

Саймон снова сел.

— И все-таки, — продолжал он, — если вам интересно знать мое мнение, это чушь собачья.

Джек кивнул, глядя в пол и пытаясь связать полученную информацию в целостную картину. Ничего не получалось, и он просто покачал головой.

— Если вы хотите знать, что я думаю… — сказал Саймон.

— По поводу чего? — откликнулся Данфи.

— По поводу смерти Шидлофа. Если бы она меня действительно интересовала, я бы позвонил в диспетчерскую службу гребаного Хитроу. И спросил бы у них, что они видели.

— О чем вы?

— О том гребаном вертолете.

— О каком вертолете?

— Бесшумном. В газетах о нем ничего не было, но его видели. Я читал о нем в Интернете, на сайте www.alt.rec.mutes. Тот парень, который нашел старика Шидлофа, утверждал, что в газетах написали неправильно: он не споткнулся о профессора. Он заявлял, что значительных размеров вертолет завис в воздухе как раз над Внутренним Темплом, но он был настолько бесшумный, что скорее напоминал вертолет из мультфильма, нежели настоящий. И потом он увидел, как из люка вывалился наш старый друг и громко плюхнулся на лужайку. Летел он, по словам парня, с высоты примерно пятьдесят футов.

— Бред! — воскликнул Данфи.

— Я говорю вполне серьезно!

— Знаю, но…

Саймон улыбнулся, увидев входящую Клементину. С ее плеч до середины бедер свисала длинная синяя куртка с золотыми эполетами. Над левой грудью рядом с ленточкой с надписью «AIDS» был приколот значок «Серп и молот».

— Вы все еще не закончили? — спросила она, возвращая Данфи его бумажник.

Данфи покачал головой:

— Нет, кажется, мы все выяснили. Во сколько мне это обошлось? — спросил он, кивая на ее куртку.

— Шестьдесят фунтов, — ответила Клементина.

Данфи хмыкнул, достал из бумажника пятидесятифунтовую бумажку и протянул ее Саймону.

— Вот, — сказал он.

— Ну что ж, спасибо. Чем мог, помог. — Парень засунул банкноту в карман.

— Да-а, — произнес Данфи, вставая. — Действительно помог. У меня даже голова кругом идет.