Джим Хоган - Шифр Магдалины

Потом встал, потянулся и отправился в обратный путь. Он уже почти дошел до небольшой занавески, что отделяет бизнес-класс от эконом-класса, как вдруг почувствовал на затылке чей-то взгляд. Обернулся, и его глаза встретились с глазами мужчины среднего возраста с волосами платинового цвета и плохой кожей.

Белокурый!

А вон там впереди, рядом с переборкой спит на своем сиденье Качок.

«Черт бы вас всех побрал!» — подумал Данфи. Он почувствовал, как в крови резко, подобно приливу, подскочило содержание адреналина, затем наступил спад, потом снова прилив.

Он не знал, что делать. Как они нашли его? И что теперь его и Клементину ожидает после приземления в Тенерифе? И тут, к своему полнейшему изумлению, Данфи обнаружил, что направляется к Белокурому.

— Здесь свободно? — спросил он и, не дожидаясь ответа, перешагнул через ноги шпика и опустился на сиденье рядом с ним. — Вы говорите по-английски? — продолжал Данфи попытки завязать разговор, поднимая подлокотник, разделявший их.

Мужчина кивнул. Сглотнул.

— Прекрасно, — произнес Джек, — так как очень важно, чтобы вы меня правильно поняли. Если вы мне не скажете правду, я сверну вашу мерзкую шею прямо здесь. Вы поняли? Шею! Le cou! [59] Шея (фр).

Мужчина начал испуганно оглядываться по сторонам, словно в поисках помощи, затем потянулся к ремню безопасности и попытался расстегнуть пряжку.

— Прекратите, пожалуйста, — проговорил он с тяжелым эльзасским акцентом. — Иначе я позову la hôtesse. [60] Стюардесса ( фр.).

Отказавшись от дальнейших попыток отстегнуть пряжку ремня, он потянулся к кнопке вызова обслуживающего персонала, но застыл на полпути, как только левая рука Данфи вцепилась ему в яйца и… сильно надавила.

Глаза мужчины вылезли из орбит и грозили вообще лопнуть, когда Данфи надавил еще больше.

— Пожалуйста!

Данфи сдавил еще.

На сиденье напротив маленький мальчик потянул мать за рукав и указал на Данфи и Белокурого. Данфи улыбнулся ему так, словно всего лишь весело шутил со своим соседом. Наконец он ослабил хватку, и эльзасец с облегчением выдохнул.

— Как вы меня нашли? — спросил Данфи.

Белокурый зажмурился, затем замигал и затряс головой. Он глубоко вздохнул и сказал:

— Девушка.

— Какая девушка?

— Англичанка. Когда она приехала в Цюрих, я узнал ее по Джерси.

— Значит, вы следовали за мной…

— От Сент-Элье до Цюриха. Потом вы потеряли нас в отеле. Но… она приезжает туда, и мы следуем за ней. — Он произнес эту фразу, как некий упрек, словно критикуя способности Данфи.

— Я не знал, что вы видели ее на Джерси, — объяснил Данфи.

— Да. Мы видели ее. Ее трудно забыть.

— И…

— Мы последовали за ней до банка. Затем до аэропорта. Затем до Цуга.

— И Мадрида.

— Да, конечно, — ответил мужчина, расстегивая воротник рубашки. — До Мадрида.

— Ну и что теперь? — спросил Данфи.

Эльзасец пожал плечами.

— Я думаю, вам следует поговорить с Роджером. Потому что теперь… он вас убьет.

— Неужели? — риторически переспросил Данфи. — И он ждет меня на Тенерифе?

Когда собеседник не ответил, Данфи приготовился применить уже испытанный прием, но эльзасец поднял руки, словно пытаясь успокоить его.

— Не могу сказать. Понимаете, у него проблемы с полицией. В Кракове. Когда вы были в Сент-Элье, поляки отобрали у Роджера паспорт. Если бы не это, вы бы с ним встретились уже в Цюрихе, могу вам гарантировать.

— И что теперь?

На физиономии эльзасца возникла презрительная гримаса.

— Возможно, ему вернут паспорт.

Данфи положил руку на предплечье собеседника.

— Вы думаете?

Испуганное выражение скользнуло по лицу эльзасца.

— Да, я думаю, ему его уже вернули.

Данфи кивнул и заговорил очень тихо:

— Значит, вы скоро его увидите, что очень хорошо. Потому что я хочу, чтобы вы ему кое-что передали. Скажите ему, что я могу вернуть половину денег прямо сейчас. А остальные… немного позже. Но только в том случае, если его не будет на Тенерифе… Но если я его там увижу…

Он оставил фразу незаконченной, полагая, что так она произведет более устрашающее впечатление.

Эльзасец повернулся к нему, на физиономии выражение абсолютной невинности, в глазах смущение вперемешку со страхом.

— Да? — переспросил он. — Если вы увидите его на Тенерифе? И что мне ему сказать?

«Водишь меня за нос?» — подумал Данфи. Но ведь сделать пока ничего нельзя. По крайней мере не на самолете.

— Скажите, что это будет для него сюрпризом.

Он встал и отправился на свое место.

Путь от аэропорта «Рейна София» до Плайя де Лас-Америкас напоминал поездку по диораме, построенной бандитами с большой дороги в сотрудничестве с разгневанным богом вулканов. Вокруг был пустынный охристого цвета пейзаж из кактусов, камней и рудяка, разделенный, как казалось на первый взгляд, вечной транспортной пробкой. Примерно через сорок пять минут черепашьего продвижения по дороге пустыня уступила место городскому ландшафту Лас-Америкас — разрастающимся в разные стороны туристическим анклавом с обилием примитивных кабаков, шумных дискотек, лавок, торгующих майками и сувенирами. Градусник у Банко Сантандер показывал 36° по Цельсию.

— Добро пожаловать в ад, — сказал Данфи.

Такси остановилось рядом с ночным клубом «ТОЛЬКО ДЛЯ ВЗРОСЛЫХ» в районе Вероникас.

— Abajo alli. [61] Туда вниз ( исп.). — Водитель указал на узкую пешеходную дорожку, что вилась мимо пальм и цветников по пологому склону холма в направлении к морю.

Данфи вручил шоферу тысячу песет.

— Остаток пути придется пройти пешком, — сообщил он Клементине.

На поиски «Сломанного побега», в котором Данфи не бывал уже три года, у них ушло полчаса. За минувшие годы пивнушку Фрэнка Бойлана со всех сторон окружили новостройки. И теперь она располагалась под укрытием ослепительно белого шестиэтажного отеля, именовавшегося «Мирамар». По бокам немецкая bierstube [62] Пивная (нем.). и дискотека «Студия 666». В остальном все осталось по-прежнему.

Примостившийся на склоне зеленого, хорошо орошаемого холма, «Побег» представлял собой простой, но элегантный ресторан с баром, в котором подавали в основном морепродукты. Окна выходили на пустынный пляж. Вид на закаты отсюда потрясающий, вспомнил Данфи, особенно в сезон дождей. Вечер их прибытия не был исключением.

Роскошное красное солнце висело над горизонтом в самом низу макрелевого неба, отливая золотисто-персиковым оттенком. Поставив дорожные сумки рядом с бледно-голубым автобусом, Данфи и Клементина сели за маленький столик с белыми плетеными стульями. Из-за барной стойки к ним вышел улыбающийся молодой красавец, явный уроженец Тенерифе.

— Что вам принести? — спросил он.