Джим Хоган - Шифр Магдалины

Табличка при входе напоминала посетителям часы работы музея. Данфи сверился с часами. В их распоряжении было около часа.

У самой двери за резным деревянным столом сидел седовласый усатый пенсионер в выцветшей синей униформе. Он проводил время за чтением рассыпающегося у него в руках издания Сименона в бумажной обложке. Данфи вручил ему двадцать франков и дождался, пока старик оторвет пару билетов, которые он с церемонным поклоном и улыбкой протянул Клементине.

Они были не единственными посетителями. Небольшая группка школьниц шла по залам, болтая, хихикая и не обращая ни малейшего внимания на рассказ учительницы.

На самом же деле музей оказался весьма и весьма любопытным. Он обладал уникальным собранием артефактов, становившихся все старше и старше по мере того, как вы поднимались с нижнего на верхние этажи. На первом этаже размещалась коллекция произведений живописи пятнадцатого, шестнадцатого и семнадцатого столетий, а также различные геральдические предметы, гербы, эмблемы из полудюжины различных стран. Большая часть полотен представляла собой изображения пасторальных сцен или мечтательных пастухов, собравшихся у гробницы Христа, [96] Так у автора. Маловероятный сюжет для европейской живописи. — Примеч. пер. и рыцарей, молящихся посреди цветочного луга.

Второй этаж почти полностью был посвящен разного рода религиозным постройкам и в особенности тем, в которых находились статуи Черной Мадонны. Рядом с архитектурным чертежом величественного храма в Гластонбери к стене была прикреплена прозрачная пластиковая коробка. В ней лежало несколько плохо отпечатанных листков, на которых на шести языках объяснялось, что статуи Черных Мадонн можно найти во всех странах Европы и Латинской Америки. В одной только Франции их более трехсот.

— «Цыганам она известна как Сара-ла-Кали, — прочла Клементина, — другим — как Кибела, Диана, Изида и Магдалина».

Данфи внимательно всматривался в рисунки и фотографии. Кроме Гластонбери, здесь были также изображения Яснагурского монастыря в Польше; Шартрского собора; монастырской церкви в Айнзидельне; других храмов и святилищ в Клермон-Ферране, Лиможе и Марселе. На этом этаже размещались также многочисленные культовые предметы: каменные реликварии, мраморные рельефы, гобелены и священнические облачения.

— Пошли дальше, — предложила Клементина. — У нас осталось всего двадцать минут.

Третий этаж был полностью посвящен крестовым походам и рыцарям-тамплиерам. Здесь находились гравюры четырнадцатого века с изображением Иерусалима, шкатулка с регалиями тамплиеров, копья, мечи, гностическая погребальная стела, триптих и диорама. На первой створке триптиха был изображен Готфрид Бульонский, отправляющийся в первый крестовый поход в 1098 году. На второй створке — рыцари-крестоносцы, взявшие Иерусалим год спустя. На последней створке — те же рыцари, занимающиеся раскопками на месте Соломонова храма.

Диорама была значительно менее сложна. На ней был запечатлен Жак де Моле, Великий магистр ордена тамплиеров, сжигаемый на медленном огне на острове Сите в 1314 году.

— Это как раз там, где находится наш отель! — воскликнула Клементина.

Клементине очень хотелось прочитать побольше о Моле и рыцарях храма, но времени у них не осталось. Музей вот-вот должен был закрыться.

Поэтому они поспешили на четвертый этаж, где на лестнице их поразила словно парившая в воздухе голова медведя, сделанная из золота. Работа была просто неподражаема. Можно волоски сосчитать у него на шее, подумал Джек.

— Как им удалось сделать подобное? — спросила потрясенная Клементина.

— Это голограмма, — предположил Данфи, — а может быть, эффект получен с помощью зеркал. Не знаю.

Дойдя до конца лестницы, он просунул руку сквозь изображение и помахал ею. Голова медведя сморщилась, и мгновенно слева от них распахнулась дверь.

Данфи повернулся к подруге. Большая часть экспонатов находилась справа в неком подобии галереи, тянувшейся почти через все здание. Но создавалось впечатление, что дверь слева открылась специально для них.

— Иди, — сказал он, подталкивая ее к двери. — Ты первая.

— Нет, не надейся, — ответила она. — Оружие ведь у тебя. Давай вынимай.

Чувствуя себя мальчишкой в доме с привидениями, Джек вошел в комнату, а Клементина осталась у порога, готовая обратиться в бегство, если его обезглавленный труп упадет ей под ноги или из дверного проема вылетят крылатые чудовища. Спустя мгновение Данфи позвал ее:

— Заходи. Здесь все в порядке.

Клементина вошла, и у нее захватило дух. В центре комнаты находилась ярко освещенная гробница. Вокруг саркофага из известняка навалены бочки с вином и груды зерна, а поодаль установлены возвышения разного размера, напомнившие Данфи каменные изваяния, виденные им в английской провинции. На каждом таком возвышении стоял подсвеченный стеклянный стенд, в котором лежали древние монеты и золотые и серебряные украшения.

На простом листке бумаги, который можно было взять из пластиковой коробки, прикрепленной к одной из таких витрин, давалось краткое описание представленных экспонатов. Там говорилось, что гробница принадлежала Хильдерику I, королю из династии Меровингов. Она была найдена в Пиренеях в 1789-м, в год начала Великой французской революции. В листке также сообщалось, что саркофаг был обнаружен в пещере рядом с отрубленной конской головой и медвежьей головой, сделанной из золота. Венок из орлиных крыльев был смешан с костями, которые оставались нетронутыми на протяжении более тысячелетия.

Помимо всего перечисленного, в зале находилась еще одна загадочная вещь. Это был хрустальный шар голубовато-зеленоватого оттенка, примерно девяти дюймов в диаметре, на золотой подставке внутри стеклянной витрины. Подставка была изготовлена в виде человеческой руки, на кончиках пальцев удерживающей коробку с шаром. Данфи и Клементина сделали то же, что сделал бы на их месте любой человек, увидевший хрустальный шар, — они уставились на него. И стоило им заглянуть в него, как внутри стеклянной поверхности появилось дрожащее изображение старца, но перевернутое, так что первоначально они его не узнали. Данфи наклонил голову. Старец откашлялся. Клементина вскрикнула.

— Пожалуйста, поторапливайтесь. Мы закрываемся! — произнес старик мягким, почти уговаривающим тоном.

Клементина от страха впилась ногтями в руку Джека. Наконец они поняли, кто с ними разговаривает. Старый охранник нашел их. Он вошел в зал и, задыхаясь от долгого подъема на верхний этаж, улыбнулся им.

Клементина немного успокоилась. Она сделала глубокий вдох и одарила охранника самой обворожительной из своих улыбок.