Калеб Карр - Ангел тьмы

— Может быть, — изрек доктор, сел и отставил бокал.

— И позвольте мне еще раз напомнить всем… — произнесла мисс Говард, но на этом мистер Мур исторг очередной громкий стон:

— Да, да, мы знаем, Сара, еще не все потеряно! Бог мой, ты сама-то не устала от этой присказки?

— Если так ты хочешь спросить, не желаю ли я, чтобы все было кончено, дабы у меня имелось хорошее оправдание погрузиться на дно бокала и остаться там на веки вечные, Джон, то мой ответ — нет, — отрезала мисс Говард. — Да, может, мы сегодня и не принесли особых сведений — но мать должна знать больше, а она вернется завтра. Как и мы. — Она посмотрела на доктора. — Поедете с нами? Не уверена, что смогу подобрать правильные вопросы.

Каким-то глубинным усилием доктор смог встряхнуть последние следы того, что сходило за ободрение.

— Конечно, — сказал он, положил руки на колени и встал. — Но сейчас, если вы не возражаете, я, пожалуй, удалюсь, не дожидаясь ужина. Я не слишком голоден. Нам ведь нет нужды являться к Фрэнклинам раньше полудня, да, Сара?

— Верно.

— Значит, по крайней мере, не нужно рано вставать. — Он чуть неловко оглядел комнату. — Спокойной ночи.

Мы забормотали в ответ и утихли, когда доктор медленно побрел наверх по лестнице.

Услышав, как хлопнула дверь его спальни, мисс Говард взяла кусочек мела у доски и кинула им мистеру Муру в голову, попав аккурат промеж глаз, отчего он взвизгнул.

— Знаешь. Джон, — заключила она, — если тебя не возьмут обратно в «Таймс», запросто сможешь открыть новое дело — пинать хромых псов или выбивать костыли у калек.

— Однажды, — простонал мистер Мур, стирая след от мела, — ты причинишь мне серьезное увечье, Сара, — и обещаю, я подам на тебя в суд! Знаешь, мне жаль, если вы все считаете меня пораженцем, но я попросту не понимаю, что же такое, способное изменить ход событий, ты собираешься вытрясти из матери Либби Хатч.

— Может, и ничего! — парировала мисс Говард. — Но ты же видел, каково пришлось доктору на этой неделе — и не забывай, именно мы втравили его в это дело, чтобы помочь забыть о неурядицах в Нью-Йорке. Но теперь, похоже, сделали только хуже. Так что мог хотя бы попытаться быть пободрее.

Мистер Мур покосился на лестницу, будто слегка устыдившись.

— Ну… думаю, ты права… — Он налил себе еще и обернулся к мисс Говард. — Хочешь, съезжу завтра с вами? — Он изо всех сил пытался казаться искренним. — Обещаю — я постараюсь сохранять оптимизм.

Мисс Говард вздохнула и покачала головой:

— Вряд ли ты смог бы сохранить оптимизм хотя бы сейчас, даже если бы от этого зависела твоя жизнь. Нет, лучше поедем только мы со Стиви — чем меньше народу, тем менее неловким будет молчание. — Она подняла взгляд на потолок. — А молчания, сдается мне, будет немало…

Предсказание сие оказалось верным. Доктор вышел из своей комнаты в воскресенье лишь ближе к полудню и по-прежнему не испытывал какого следует аппетита. Он как мог старался заинтересоваться грядущей работой, однако номер этот был почти безнадежным: он, судя по всему, понимал, сколь мала вероятность того, что на ферме Фрэнклинов мы обнаружим нечто настолько серьезное, что оно способно будет переменить нашу участь в суде. Когда мы уселись в экипаж, он оставил все попытки завязать беседу и вновь погрузился в молчание и задумчивость, да так и молчал всю дорогу до Шагтикоука.

Дом Фрэнклинов оставался таким же мирным, что и день назад; но на сей раз помимо Эли Фрэнклина, трудившегося на скотном дворе, была еще и пожилая женщина — полная, но не толстая, — засевавшая одну из клумб у дома. Ее седую голову защищала от солнца широкополая соломенная шляпа, а полосатое хлопчатое платье покрывал чуть запачканный фартук. Еще на полпути по дорожке к дому мы услышали, как она что-то про себя напевает, а вокруг нее радостно скакала маленькая собачка, слегка потявкивая время от времени, чтобы привлечь внимание женщины и получить в ответ ласку и пару добрых слов.

Доктор завидел эту сцену, и черные глаза его озарились тем светом, коего я не видал уже дня два, не меньше.

— Ага… — констатировал он, когда я затормозил экипаж у калитки в белом штакетнике, а спустившись на землю, слегка улыбнулся.

— Не совсем то, чего вы ожидали? — спросила мисс Говард, тоже спускаясь.

— Трагедия и страх не всегда сопутствуют соответствующей обстановке, Сара, — мягко ответил доктор. — Будь оно так, профессия моя не имела бы смысла.

Отпустив поводья, я заметил, что Эли Фрэнклин углядел нас и уже бежит к калитке. Он, похоже, спешил со вполне определенной целью.

— Здравствуйте, мисс Говард, — объявил он с весьма встревоженным лицом.

— Мистер Фрэнклин, — кивнула она в ответ. — Это доктор Крайцлер, он тоже работает по этому делу. И, кажется, вы вчера не успели познакомиться с нашим юным компаньоном Стиви Таггертом…

Эли Фрэнклин, ни слова не говоря, быстро пожал нам руки, потом вновь обратился к мисс Говард:

— Моя мать… когда я сказал ей…

Но тут и сама женщина, ухаживавшая за цветами, обернулась и увидела нас. Заметив появление чужаков, ее маленький песик затявкал громче и чаще.

— О! — крикнула женщина очень громким и в то же время отчасти мелодичным голосом. — О, Эли, дорогой, это друзья Элспет?

Она направилась к нам, и Эли Фрэнклин заговорил еще быстрее и встревоженнее:

— Я не смог сказать ей, что у Либби на самом деле неприятности, — ей бы это стоило немалых переживаний, а сердце у нее уже не такое выносливое. Не могли бы вы как-то выяснить, что вам нужно, без…

— Мы постараемся, мистер Фрэнклин, — доброжелательно ответил доктор. — Ваша мать вполне может сказать нам все, что нужно, и без раскрытия нами истинных целей визита.

Лицо Эли Фрэнклина посветлело от облегчения, и он успел лишь добавить:

— Спасибо вам, доктор, я благодарю… — но тут к калитке подошла его мать.

Песик заливался пуще прежнего, и миссис Фрэнклин, удерживая шляпу на голове, взглянула на него и тихо пожурила:

— Леопольд, перестань, это гости! — Тот попытался умерить свой пыл, но вотще. — Простите, — сказала нам женщина; ее распевный голос будто несколько запинался. — Уж такой он охранник! Значит, вы все — друзья моей дочери? И хотите найти ее, как сказал мне сын?

По янтарным глазам миссис Фрэнклин — которая в свое время явно была весьма хорошенькой, — отчетливо читалось: она не до конца поверила его словам, но ей проще было принять их, нежели допустить иные, не столь приятные возможности.

— Боюсь, мы не сможем вам помочь, — продолжила она, прежде чем успели ответить доктор или мисс Говард. — Эли уже сказал вам вчера, вестей от Либби у нас нет уже несколько лет. Но я не удивляюсь! Такая уж она легкомысленная девочка, знаете ли! Никогда не могла позаботиться даже о самом простом маленьком…