Калеб Карр - Ангел тьмы

— Ой, да брось ты, Руперт, — оборвал его мистер Мур в приподнятом настроении. — Оставь все это мумбо-юмбо невежественным уголкам мира! В нынешнем деле ты сам хозяин своей судьбы, просто не знаю, как бы ты смог продемонстрировать это еще яснее. Ты и Крайцлер — да, и ты тоже, Сара. Вы все-таки добились успеха, и, повторяю, нам непременно нужно вернуться к тебе и вскрыть одну из тех великолепных бутылок шампанского, что затаились в углу погреба.

— Правильно, правильно, — согласился Маркус. — Давайте-ка, все вместе. Мы так долго пребывали на грани, что уже позабыли, каково это — нанести серьезный удар. Серьезный удар, черт побери — да мы просто дух из них вышибли!

Осторожно глянув на доктора, Сайрус проговорил:

— Дела, похоже, и вправду пошли на лад.

Меня-то самого уже начал захлестывать растущий победный настрой; однако в голову вдруг пришла практическая мысль:

— А что же с Кэт? Разве нам не стоит отправить ей весточку?

— Еще рано, Стиви, — быстро ответил доктор. — Сначала судья Браун должен официально подтвердить соглашение. Мисс Девлин окажется в опасности, только если сама совершит какие-то несвойственные действия, прежде чем мы вернемся в Нью-Йорк и сможем ей помочь.

Я кивнул — а обмозговав все остальное, и впрямь не смог найти никаких доводов против того, чтобы двинуть домой и отпраздновать.

— Так чего ж мы тогда тут стоим? — спросил я. — И почему это совсем не чувствуется, что наконец можно расслабиться?

Мисс Говард обернулась ко мне:

— Помнишь тех людей в Стиллуотере, Стиви? Им вроде бы тоже бояться было нечего — дом Мюленбергов сгорел много лет назад. Но чувство это так и не ушло…

— А, вздор, как говорила моя бабушка, — ответствовал на это мистер Мур. — Женщина в заточении, судьба ее решена. Ну, давайте же, поехали домой, погладим наконец друг друга по головке!

— Да, — наконец согласно кивнул мистер Пиктон. — Думаю, хотя бы один вечер свободы от забот мы заслужили. Может, отправитесь сами да и начнете? Я только проверю тут кое-что и подготовлю предложение судье Брауну — и буду весьма благодарен, если ты не вылакаешь все шампанское, прежде чем я к вам присоединюсь, Джон.

И мы покинули суд, вышли в теплую ночь и довольно резво зашагали домой. Мы шли вниз по Хай-стрит, настроение наше все поднималось, и, хоть я и не стал бы утверждать, что у дома мистера Пиктона мы уже пребывали в экстазе, этого все равно вполне хватило, чтобы разразиться одобрительными возгласами, когда выяснилось, что наш хозяин заранее позвонил и велел миссис Гастингс доставить из погреба шампанское и поместить его на лед. Ужин уже был накрыт и ждал, никогда еще труды любезной старой домоправительницы не выглядели столь соблазнительно: жареный каплун, холодный ягненок с карри и изюмом, разнообразие восхитительного картофеля (включая соленый поджаренный — для меня) и по-настоящему щедрый выбор молодых овощей, прибывших тем самым днем от местных фермеров. Добавьте туда еще слоеный торт со свежей клубникой и домашний сладкий лед — и получите пиршество, к которому мы просто не могли не приступить, не дожидаясь нашего хозяина. Мы ели и пили, комната все больше и больше полнилась смехом и приподнятым настроением; и хотя я глотал лишь рутбир, поведение мое вскоре оказалось столь же раскрепощенным, что и у напившихся вина взрослых. Во власти такого настроения, похоже, никто из нас на самом деле не сообразил, сколько времени утекло: мы могли пробыть за столом всю ночь — столь сильно было общее облегчение от осознания того, что, похоже, вот и достигнута наконец грань счастливого завершения дела Либби Хатч.

Но вдруг, незадолго до полуночи, мы услышали, как вдалеке звонит колокол.

Первым это заметил Маркус: детектив-сержант, покатывавшийся было со смеху от истории мистера Мура о том, как во время последней поездки в Нью-Йорк за ними по Эбингдон-сквер гналась шайка Гудзонских Пыльников, вдруг поднял голову. Улыбаться он не прекратил, но смех его утих довольно быстро.

— Что за черт? — пробормотал он. — Вы слышали?

— Что слышали? — отозвался мистер Мур, направившийся за новым шампанским. — Маркус, у тебя галлюцинации…

— Нет, прислушайтесь, — повторил детектив-сержант, убрал с колен салфетку и встал. — Это колокол…

Краем глаза я заметил, что доктор резко вздернул голову: он тоже моментально расслышал этот звук — как вскоре и все остальные.

— Это еще что такое? — изумился Люциус.

Эль Ниньо резво подбежал к входной решетчатой двери.

— Это в одной из церквей! — крикнул он нам.

— Служба? — вымолвил Сайрус. — Полуночная месса в августе?

Мне вдруг стало тревожно, я глянул на доктора — тот вытянул руку в попытке утихомирить остальных. А когда мы наконец последовали его приказанию, за пульсирующим стрекотом сверчков и кузнечиков стал различим новый звук:

То был мужской голос, отчаянно взывающий о помощи.

— Пиктон, — прошептал доктор.

— Это не Руперт, — быстро ответил мистер Мур.

— Знаю. Это-то меня и пугает, — бросил доктор и кинулся к двери, а мы — за ним следом.

С целенаправленностью, начисто стершей всю радость, что поднялась было за ужином (и, похоже, быстренько протрезвившей взрослых), мы рванули обратно по Хай-стрит к суду. Примерно на полпути стало ясно, что колокол, звон которого мы слышали, находится на колокольне пресвитерианской церкви: дурной знак. Пока мы бежали по тротуару, в некоторых домах по пути включался свет и зажигались лампы, однако на улицу осмелились высунуться лишь немногие смельчаки в ночной одежде, желающие понять, что творится. Все это оставалось крайне загадочным, пока мы не добрались почти до самого здания суда, и тут я внезапно сообразил, что узнал этот голос, зовущий на помощь.

— Это второй охранник! — крикнул я доктору. — Тот, что был у входной двери, когда мы уходили!

— Уверен? — крикнул доктор в ответ.

— Я говорил с ним перед тем, как Либби привели из камеры! — отозвался я, снова прислушавшись к голосу. — Ну да, это он, точно!

Вперившись в почти полную темноту перед собой — между домом мистера Пиктона и судом было всего-то-навсего два или три фонаря — я попытался различить хоть какие-нибудь признаки активности, а потом понял, что колокол звонить перестал. Мы достигли лужайки перед судом, и я заметил на ступенях перед зданием некую фигуру, безумно машущую нам руками.

— Вот он! — заорал я, когда наверняка разглядел, что это и в самом деле охранник, с которым я говорил раньше.

Глаза доктора широко распахнулись от ужаса, когда он увидел, что я прав, но он даже не остановился — и вскорости мы оказались лицом к лицу с объятым паникой мужчиной.

— Бога ради! — выпалил он, указывая. — Туда, вниз! Попробуйте помочь им, доктор! А я за шерифом Даннингом!